Горький квест. Том 2 - читать онлайн книгу. Автор: Александра Маринина cтр.№ 5

– К главному, – более уверенно повторил Цветик.

– Должность-то у него как называется? – не отставала наш культуролог.

– Не помню. Да какое это имеет значение? Вы же сами сказали: отметить, что понравилось, что привлекло внимание. А как должности называются – я не запоминал.

– Хорошо, продолжайте. Так что привлекло ваше внимание?

– Ну вот Артамонов этот, сам же из крепостных, то есть деревенский, и фабрику строит в деревне, и сыновья у него тоже деревенские, все трое…

– Да, кстати, – снова перебила его Галина Александровна, – что там с сыновьями? Неужели все трое деревенские, то есть потомственные крестьяне?

Мне показалось, что эта солидная дама, профессор, доктор наук, с трудом сдерживается, чтобы не расхохотаться, но что ее так насмешило – я не понимал. Разве что плохое владение речью нашего Цветика, который называет себя поэтом, но на самом деле с вербализацией не дружит и умеет общаться только с компьютером.

– Конечно, – уверенно отвечал веб-дизайнер, – они же родные сыновья Артамонова, значит, росли все вместе, воспитывались в одинаковых условиях. Вот меня и зацепило: откуда у Петра Артамонова неприязнь к сельским бабам и влечение к умным красивым женщинам. Мне показалось, что автор как-то неубедительно это обрисовал. И без всяких оснований вывел детей Петра умными и интеллигентными. Как они могли вырасти умными и интеллигентными в деревне?

Цветик умолк.

– Это всё? – уточнил я на всякий случай, хотя по лицу поэта было видно, что больше ему нечего сказать.

– Ну… Вроде всё. Вообще скучная книга, мне не понравилась.

Галина Александровна быстро подвинула в мою сторону сложенный пополам листочек. Записку я сразу же прочитал: «Пожалуйста, объявите перерыв на 5 минут, мне нужно кое-что вам сказать».

Я поднялся.

– Прошу прощения, друзья мои, мы с Галиной Александровной покинем вас буквально на пару минут. Пожалуйста, не продолжайте обсуждения без нас.

Я не беспокоился, выходя из комнаты, потому что за столом оставались сотрудники – психолог, переводчик и, разумеется, Назар.

В соседней комнате Галина Александровна прижала ладонь ко рту и затряслась в беззвучном хохоте. Ей было до того весело, что какое-то время она даже не могла говорить. Отсмеявшись, с трудом выдавила:

– Я знаю, где он это прочитал. Это вывешенное в интернете краткое изложение, в котором полно ошибок, я хорошо помню этот текст. В нем сказано, что у Ильи Артамонова трое сыновей, а ведь на самом деле сыновей только двое, а третий – племянник, как вы помните, причем рожденный от помещика, дворянина. Приезжает он в город, но в интернете Дремов назван городом только один раз, в самом начале пересказа, буквально в первой же фразе, а во всем остальном изложении фигурирует деревня. И про то, что Петр любит умных и красивых женщин, а не сельских баб, тоже сказано именно там. Кстати, и про интеллигентных детей – тоже оттуда. Глупость невероятная! А уж когда я услышала слова «их главный», то все сомнения исчезли: в пересказе городской староста Баймаков именно так и назван. Я же готовилась к нашей работе, а поскольку много лет имею дело со студентами и знаю все их фокусы, то, разумеется, ознакомилась с материалами, которые доступны в интернете. Самое забавное, что этот чудовищный по своей тупости краткий пересказ под разными названиями и на разных ресурсах повторяется слово в слово.

– Получается, что наш Цветик ухитрился вчера как-то добраться до интернета, – задумчиво проговорил я. – Интересно, как?

Галина Александровна пожала плечами и снова фыркнула, пытаясь сдержать смех.

– У вас для этого есть Назар Захарович, он разберется, он же сыщик.

– Бывший, – уточнил я.

– Бывших сыщиков не бывает. Сыщиками рождаются и остаются ими до конца. Это особый склад характера и образ мыслей. Ну, пойдемте, Дик. Теперь Оксану послушаем?

Мы вернулись за стол и продолжили.

– Оксана, теперь ваша очередь. – Я старался говорить мирно и доброжелательно.

Оксана, в отличие от своего приятеля, упрямиться не стала и сразу приступила к делу.

– Меня зацепило отношение Горького к бракам, которые заключаются не по любви, – уверенно и спокойно заговорила девушка. – Вот в «Анне Карениной», например, Анну выдали замуж за Каренина, хотя она его никогда не любила, и все вполне логично закончилось трагедией. Тут вопросов нет. А у Горького Петр женится на Наташе по воле родителей, не испытывает к ней никаких чувств, но все равно они живут дружно, то есть получилась хорошая крепкая семья. Вот это меня заинтересовало. А больше в романе ничего такого в глаза не бросилось.

Галина Александровна вскочила и выбежала из комнаты, сопровождаемая изумленными взглядами присутствующих. Наверное, только один я и понимал, что ей нужно было просмеяться.

– А ничего, что он ее головой об стену бил? – послышался голос Марины. – Странное у тебя представление о дружной семье.

– Тишина! – громко и резко произнес я. – Прошу участников не комментировать пока выступления друг друга. Сначала каждый из вас выскажется, а потом наступит очередь обсуждения, вот тогда можно будет и кричать, и перебивать, и вообще вести себя свободно.

Оксана выглядела растерянной, однако быстро нашлась:

– В традиционных русских семьях всегда считалось: бьет – значит любит.

– У вас все? – спросил я.

– Да. Я согласна с Алексеем, книга скучная, больше ничего интересным не показалось.

– Отлично. Прошу вас, Сергей.

Молодой человек, утверждавший накануне, что является грузчиком, раскрыл тетрадь и книгу. На тетрадной странице я заметил только узкие столбики цифр и быстро сообразил, какова была технология: его куратор, актер, вчера рассказывал, как читал роман вслух, значит, никаких цитат не выписывалось, отмечался только номер страницы.

– Меня больше всего заинтересовала история с шантажом, – спокойно начал он.

Я бросил быстрый взгляд на сидящих рядом Оксану и Цветика. По выражению их лиц можно было судить о том, вызвали ли эти слова хоть какие-то мысли или эмоции у них. Нет, не вызвали. Подтверждались слова Галины Александровны: книгу эти двое даже не открывали и про историю с шантажом ничего не знают.

– Яков, младший сын Петра Артамонова, трусоват, глуповат и туповат, – продолжал Сергей, – Горький пишет об этом прямым текстом. Он совершает неосторожный поступок, который при умелой подаче можно было бы оправдать, если сразу пойти в полицию и рассказать, как было. Но из-за трусости и собственной тупости он поддался на шантаж охотника Носкова и получил кучу проблем. Мне трудно пока сформулировать, чем именно меня так задела эта ситуация, но я все время думаю о ней.

– Это все? – спросил я.

– Еще мне показались любопытными рассуждения об ответственности. С одной стороны, об этом говорит Тихон Вялов, вот я отметил цитату: «Живет человек, а будто нет его. Конечно, и ответа меньше, не сам ходишь, тобой правят. Без ответа жить легче, да толку мало». С другой стороны, очень интересна фигура Якова, который пытается избежать любой ответственности, причем не только за свои поступки, но даже и за собственные мысли. У Горького так не написано, конечно, это я додумал, но это вытекает из того, что у автора сказано о Якове. Вот, например: «…незаметно для себя привык подчиняться сухой команде брата, это было даже удобно, снимало ответственность за дела на фабрике…» И вот еще: «Яков был уверен, что человек – прост, что всего милее ему – простота и сам он, человек, никаких тревожных мыслей не выдумывает, не носит в себе. Эти угарные мысли живут где-то вне человека, и, заражаясь ими, он становится тревожно непонятным. Лучше не знать, не раздувать эти чадные мысли. Но, будучи враждебен этим мыслям, Яков чувствовал их наличие вне себя и видел, что они, не развязывая тугих узлов всеобщей глупости, только путают все то простое, ясное, чем он любил жить». И еще очень показательны слова Якова, когда он рассуждает, куда бы им с Полиной уехать: «Надо подумать, поискать такое место, государство, где спокойно. Где ничего не надо понимать и думать о чужих делах не надо». У меня много цитат отмечено на эту тему, если нужно, я зачитаю.