Тайны Иисуса и Марии Магдалины - читать онлайн книгу. Автор: Барт Д. Эрман cтр.№ 24

Критерии отбора

Какими же были эти критерии? Как оказывается, это те же четыре критерия, которых придерживался широкий круг авторов второго и третьего столетий. Для того чтобы войти в Новый Завет, книга должна была быть:

1) древней. Авторитетный священный письменный источник должен был датироваться временем, не слишком отдаленным от времени жизни Христа. И поэтому «Пастырь» Гермы, не соответствовавший этому требованию, поскольку был написан в относительно недавнее время, не мог пройти этого отбора;

2) апостольской. Для того чтобы быть авторитетной, книга должна была быть написана апостолом — или, по крайней мере, учеником апостолов. Поэтому «Канон Муратори» признает Евангелия от Луки (написанное спутником Павла) и от Иоанна, а также писания Павла, Но он отвергает подложные послания Павла, написанные последователями Маркиона. Действие того же критерия мы видим и в случае с Евангелием Петра: поначалу оно было признано христианами Росса вследствие своего апостольского происхождения; однако как только было сочтено, что Петр не мог написать его, от евангелия отказались;

3) католической. Чтобы быть включенной в канон, книга должна была иметь широкую поддержку в официальных церквах. Иными словами, она должна была быть «католической» (от греч. katholikos- всеобщий). Отсюда — разговоры по поводу статуса Откровения Петра в «Каноне Муратори»;

4) ортодоксальной. Однако куда более важным критерием из всех был критерий содержания. Другие критерии можно назвать в некотором смысле производными от него, поскольку если книга написана не с ортодоксальных позиций, значит она явно не апостольская («явно» для того, кто выносит это суждение), не древняя (ее, должно быть, подделали недавно), не католическая (учитывая все вышесказанное, ни одна из других ортодоксальных церквей не захотела бы иметь с ней ничего общего). Отсюда — история с Серапионом и Евангелием Петра. Как он мог знать, что Петр не писал его? Потому что она содержала нечто похожее на докетскую христологию, а Петр, разумеется, не мог написать ничего подобного.

Евсевий и канон в начале четвертого века

Неистовые споры по поводу точной структуры Нового Завета продолжали бушевать в церковных кругах еще долгое время после создания «Канона Муратори» в конце второго века. Тем не менее, вопреки заявлениям Лью Тибинга, почти каждый из принадлежавших к ортодоксальной церкви был убежден в том, что в него должны быть включены четыре Евангелия, Деяния Апостолов, тринадцать посланий Павла, Первое Петра и Первое Иоанна. Но по поводу остальных книг существовали серьезные разногласия.

То, что эти проблемы не были решены еще и в эпоху Константина, очевидно из писаний начала четвертого века самого «отца церковной истории» Евсевия, который в одном месте своей «Церковной истории» делает отступление, посвященное канону, из которого с полной очевидностью следует, что эти вопросы требовали решения даже через полтора столетия после появления «Канона Муратори» ^[33].

Евсевий заявляет о своем намерении «суммировать писания Нового Завета» («Церковная история» 3. 25. 1). Но это оказывается сложной задачей, поскольку, как замечает Евсевий, многие из важных вопросов еще продолжают дискутироваться. И поэтому он выделяет четыре категории книг. Книги первой категории он называет «признанными», имея в виду то, что они безоговорочно приняты ортодоксальной традицией (единственной, которая его на этот момент интересует): это четыре Евангелия, Деяния, послания Павла (в число которых он включает и Послание к евреям), Первое послание Иоанна, Первое послание Петра и, «если кто считает возможным», говорит он, Откровение Иоанна. Понятно, что даже признанные книги признаны не повсеместно, продолжает он по поводу этого Откровения, «в связи с чем мы в свое время представим различные мнения».

Во вторую категорию Евсевий помещает книги «спорные», имея в виду то, что они вполне могут быть сочтены каноническими, но некоторыми их статус оспаривается. В эту группу попали Послания Иакова, Иуды, Петра (2-е), а также Иоанна (2-е и 3-е).

Затем Евсевий называет книги, которые он считает «подложными», что обычно означает «поддельные», но в этом контексте, по-видимому, — «не подлинные, хотя иногда рассматривавшиеся как канонические». Среди них — Деяния Павла, «Пастырь» Гермы, Откровение Петра, Послание Варнавы, Дидахе (Учение двенадцати апостолов) и Евангелие евреев. Довольно странно то, что Евсевий включил в эту группу, «если кто посчитает возможным», и Откровение Иоанна, — странно потому, что можно было бы предположить, что его причислят скорее к «спорным», чем к «подложным».

Наконец, Евсевий приводит список книг еретических и не принятых Церковью: Евангелия Петра, Фомы и Матфея, а также Деяния Андрея и Иоанна.

Константинов заказ на пятьдесят христианских Библий

Итак, канон не оформился окончательно даже к дням Константина, несмотря на то что все «ортодоксальные» христиане были согласны в том, что Евангелия от Матфея, Марка, Луки и Иоанна являются каноническими писаниями. Константин не имел отношения к этому решению.

Фактически в древних источниках есть только один намек на то, что Константин мог сыграть какую-то роль в формировании канона, и, возможно, именно его имеет в виду Лью Тибинг, когда говорит Софи Невё о том, что «Константин финансировал написание новой Библии, куда не входили бы Евангелия, говорившие о человеческих чертах Христа» (с. 283).

В своем «Житии Константина» Евсевий сообщает нам, что в 331 году император обратился лично к Евсевию с просьбой о создании пятидесяти рукописных списков Библии для церквей, которые он строил в своей столице, Константинополе. Эти книги следовало «написать на хорошем пергаменте, четким почерком и в удобной компактной форме профессиональным переписчикам, изощренным в своем искусстве» ^[34]. Евсевий замечает, что, едва получив этот заказ на Библии, он тут же выполнил его, — по-видимому, использовав для переписки этих рукописей скрипторий (помещение для копирования от руки книг) своей домовой церкви в Кесарии.

Этот заказ на Библии не подразумевал со стороны Константина никаких требований касательно того, какие Евангелия исключать (те, в которых подчеркиваются человеческие свойства Христа), а какие — включать (делающие акцент только на Его божественности), и, вопреки утверждениям Тибинга, ничто не указывает на то, что это привело к сожжению остальных евангелий. Константину нужны были Библии для его церквей, и он заказал их Евсевию, чья домовая церковь была хорошо оборудована и могла обеспечить их производство. Их содержание не обсуждалось, поскольку и Константин, и Евсевий явно знали, какие книги следовало включить в эти Библии: разумеется, четыре Евангелия, которые уже были повсеместно приняты у ортодоксальных христиан, а возможно, и другие книги также. Как оказывается, у нас есть два великолепных списка Библии, относящихся именно к этому периоду, — Синайский кодекс и Ватиканский кодекс. Некоторые ученые высказывали мнение, что это — две из копий, которые подготовил Евсевий во исполнение приказа Константина-