Великая испанская революция - читать онлайн книгу. Автор: Александр Шубин cтр.№ 113

1 октября правительство переехало в Барселону, еще сильнее урезав каталонскую автономию. Это вызвало не просто недовольство националистов, но и опасную для ОСПК перегруппировку сил. Антонов-Овсеенко опасался сговора Эскерра, НКТ и ПОУМ ^[1199]. Но к этому времени ПОУМ уже была разгромлена.

* * *

После отстранения НКТ и левого крыла ИСРП от власти и фактической оккупации Каталонии правительственными войсками события в Барселоне были объявлены мятежом анархистов и троцкистов.

В республиканских средствах массовой информации развернулась травля «мятежников», к которым теперь однозначно причислялись анархисты и «троцкисты». Шла «унификация» прессы — превращение ее в проправительственную ^[1200]. 28 мая была запрещена газета ПОУМ «Ла Баталья».

Репрессии не замедлили себя ждать, причем проводились они во внесудебном порядке при активном участии «интернациональных бойцов» НКВД СССР. 16 июня были арестованы члены ЦК ПОУМ, обвиненные в связях с франкистами. Начались чистки армии от членов ПОУМ. Было арестовано 250 руководящих работников партии и 30 иностранцев, которых объявили «троцкистами» (ареста чудом избежал английский писатель Д. Оруэлл). Прибывшая в середине сентября в Испанию анархистка Эмма Голдман обнаружила в тюрьме Валенсии 1500 анархо-синдикалистов и несколько сот марксистов, в том числе бойцов интербригад. Генсек НКТ М. Васкес оценивал количество арестованных членов НКТ в 800 человек, а судьба еще 60 была неизвестна ^[1201]. Возможно, часть из них была уничтожена.

Охота на ПОУМ стала прямым продолжением майских боев, и в ней принимали активное участие деятели ОСПК: «Родригеса Саласа отстранили от должности после майских событий. Разумеется, это не помешало ему организовать эффективную сеть связи и преследования ПОУМ с помощью агентов НКВД, участников Коминтерна, имеющих опыт гонений на поумистов и известных под псевдонимами Франсуа, Пабло Сальвадор и Б. Рокка. Характер Мартинеса Саласа как нельзя лучше подходил для таких действий. Он был человеком жестоким, славился тягой к насилию, действовал, не задавая лишних вопросов, решения исполнял быстро и продуманно» ^[1202]. Деятельность этого «квартета» началась 30 июня и завершилась 10 сентября 1937 года.

«Кастилия либре» протестовала: «Когда вопрос касается лидеров антифашистской партии, необходимо представить доказательства, а не пытаться создавать процессы при помощи софизмов и измышлений — фантазией в связи с разногласиями между Сталиным и Троцким» ^[1203]. Анархистов не убеждали и ссылки на связь между ПОУМ и Троцким, который в свою очередь якобы является фашистским агентом. «Доказательства» сталинской фемиды на Московских процессах были сомнительны: «В советских тюрьмах находятся тысячи анархистов только потому, что протестовали против диктатуры». (Сталин учел критику — в 1937 г. оставшиеся в тюрьмах анархисты почти все были перебиты вместе с представителями оппозиционных партий и фракций). «Поэтому мы не верим в этот известный всем процесс и не хотим второго его издания в Испании» ^[1204].

Кстати, настоящие троцкисты в Испании — Испанская большевистско-ленинская секция — в июне выпустили листок, в котором критиковали ПОУМ за стремление получить выгоду от сотрудничества с Народным фронтом, уклонение от борьбы за власть, за то, что «тащила, вместе с НКТ, движение вспять» ^[1205].

Анархо-синдикалисты хоть и пытались сопротивляться репрессивной политике правительства, но в условиях войны и развернувшейся в республиканской зоне кампании травли инакомыслия вынуждены были беспрестанно подчеркивать свою лояльность. Так, в письме к министру юстиции по поводу расправы над казначеем Иберийского комитета ФАИ Д. Альтамира, осужденного на 15 лет заключения в связи с покушением на председателя суда Барселоны Андреа (произошло 2 августа 1937 г.), Ф. Монтсени приводила доказательства того, что 24 июля — 8 августа 1937 г. Альтамира отсутствовал в городе. Свои аргументы экс-министр была вынуждена сопровождать такими оговорками: «Довожу до Вас нижеследующий документ, уважая исполнение долга совести и признавая, что каждый гражданин должен быть бдителен, для того, чтобы никогда юстиция не сбивалась с пути и не обращала кары на невинных по личным и политическим мотивам» ^[1206]. Сотрудники НКТ внимательно следили за судьбой членов организации, оказавшихся в заключении, настойчиво добиваясь их освобождения ^[1207].

Против оппозиции стал оборачиваться и разработанный министерством юстиции еще в бытность министром Гарсиа Оливера закон о Народных трибуналах. Новый министр, баскский националист М. Ирухо, считал, что их основная задача — сделать «эффективной ответственность граждан за ущерб, произведенный действиями против легитимного правительства» ^[1208]. (Но не против революции и других ценностей, которые вдохновляли республику в 1936–1937 гг.)

Чтобы не допустить превращения трибуналов в орудие партийной мести майских победителей, НКТ направила своих представителей в их состав ^[1209]. Удалось сохранить коллегиальные и плюралистичные принципы организации трибуналов, предусмотренные в декрете 4 мая 1937 г. В руководство Верховным трибуналом вошли по три социалиста, коммуниста, левых республиканца и представителя Республиканского союза, по одному представителю Партии синдикалистов, Партии федералистов, левых каталонцев, баскских националистов, и по четыре представителя ВСТ и НКТ ^[1210]. В таком составе трибуналы уже не могли быть эффективным средством репрессивной политики. Однако постепенно анархо-синдикалистов стали вычищать из трибуналов.

7 июня были распущены рабочие патрули НКТ. 18 июня была введена правительственная монополия на радио. 23 июля были созданы специальные политические трибуналы. 14 августа была официально запрещена публичная критика СССР и введено право правительства приостанавливать выпуск газет.