Романовы. Ошибки великой династии - читать онлайн книгу. Автор: Игорь Шумейко cтр.№ 102

В период 1909–1913 годов промышленность выросла на 67 %, выше даже сегодняшних китайских показателей. Внешнеторговый баланс – устойчивое положительное сальдо, в 1909 году – 521 млн руб., в 1913-м – 146 млн руб. Золотой запас бил все российские рекорды.

Но попустить таким «оценкам», как: «Он появился в тот момент, когда Россия бурно развивалась. Ежегодный прирост накануне Первой мировой войны был 12–15 %, в ведущих отраслях до 20 %. Это было русское экономическое чудо, заслуга в котором принадлежит Николаю II. Витте, Столыпин осуществляли Его предначертания, никакой самостоятельной политики у них не было. Они, так сказать, технически решали, но вектор, основные импульсы движения и смысл задавался Императором» (А. Боханов. «Николай II»)… – это значит вообще удалить из русской истории пружинку смысла.

Россия и вправду развивалась успешно в 1894–1903 годах, когда работал Сергей Витте, «команда Александра III». И после революции 1905–1907 годов – трудами Столыпина. И обоих Николай сдал, «слил», сменил на «безобразовцев», «горемыкинцев», «протопоповцев» по причинам сугубо личного характера. Разбирать, доказывать можно по многим пунктам, здесь же были приведены «… Его предначертания…» в части восточной политики, японской войны, Портсмутского мира.

«Но если так, в такой ужасной мере был неправ (слаб, бездарен) царь, то наверное, открывшие это, боровшиеся с царём были правы (сильны, даровиты)». Примерно так думали и будущие «герои февраля 1917 года». И конечно же ошибались. Забыли, бедняги, Третий Закон Ньютона, что на действие всякой силы возникает противодействующая сила, равная по величине и противоположная по направлению. Легковесность царя, легкость его ухода как раз и намекали на то, что его «сменщики», так легко получившие власть, тоже не бог весть какие политические тяжеловесы.

Если кажется неубедительной аналогия с ньютоновой механикой, пожалуйста, в других словах об этом же говорит популярнейший историофилософ XX века Арнольд Тойнби в своей знаменитой теории «Вызов – Ответ»:

«Своим ответом на вызов цивилизация/общество решает ставшую перед ним задачу и переводит себя в более совершенное состояние. Чем сильнее вызов, тем оригинальнее и созидательнее ответ.

Например, Рюриковичи долго росли, в тяжёлой борьбе победили Чингисидов, и эта победа имела действительно глобальный характер. Русь освободилась от орды вместе с ордой (в придачу): Поволжье, Урал, Сибирь».

Каков же был багаж борцов с Николаем, самодержавием? Ничтожество Керенского, Милюкова расписано тысячекратно. Интереснее среди авторов февральского «Ответа» на «Вызов» самодержавия посмотреть на самого способного и трудолюбивого.

Александр Солженицын. «Размышления над Февральской революцией» (глава, не вошедшая в основной текст «Красного колеса», однако теперь широко распространяемая):

«Открытки с дюжиной овальчиков “Вожди России” спешили рекламировать их по всей стране. Размазню князя Львова “Сатирикон” тогда же изобразил в виде прижизненного памятника самому себе “за благонравие и безвредность”. Милюков – окаменелый догматик, засушенная вобла, не способный поворачиваться в струе политики. Гучков – прославленный бретёр и разоблачитель, вдруг теперь, на первых практических шагах потерявший весь свой задор, усталый и запутлявший. Керенский – арлекин, не к нашим кафтанам. Некрасов – зауряд-демагог, и даже как интриган – мелкий. Терещенко – фиглявистый великосветский ухажёр. (Все трое последних вместе с Коноваловым – тёмные лошадки тёмных кругов, но даже нет надобности в это вникать.) Владимир Львов – безумец и эпилептик (через Синод – к Союзу воинствующих безбожников).

Годнев – тень человека. Мануйлов – шляпа, не годная к употреблению. Родичев – элоквент, ритор, но не человек дела (да не задержался в правительстве и недели). И достоин уважения, безупречен серьёзностью и трудолюбием один только Шингарёв (не случайно именно его поразит удар ленинского убийцы), но и он, земский врач, который готовился по финансам, вёл комиссию по обороне, а получил министерство земледелия!.. – круглый дилетант.

Вот – бледный, жалкий итог столетнего, от декабристов, “Освободительного движения”, унёсшего столько жертв и извратившего всю Россию!

Так Прогрессивный блок только и рвался, что к власти, не больше! Они растерялись в первую же минуту, и не надо было полной недели, чтоб сами это поняли, как Гучков и признался Алексееву. Когда они прежде воображали себя правительством, то за каменной оградой монархии».

Прежде по поводу примечания Александра Исаевича («Все трое последних вместе с Коноваловым – тёмные лошадки тёмных кругов, но даже нет надобности в это вникать».) . Это, конечно, его деликатная речь о масонстве Некрасова, Терещенко, Коновалова. Лично мне кажется, что тот февральско-октябрьский сумбур вместо политики в итоге подрывает вообще саму идею тонкого, умного заговора, длительного расчёта, широкого плана, масонского всеведения, наконец. И та троица достойна ещё бы и строгого выговора «по масонской линии», понижения, как там у них, наверное… на 3–4 градуса (расстрелянного Некрасова – посмертно).

Теперь перейдём к выделенному Солженицыным, да и многими ещё временному министру Шингарёву.

Справка. Андрей Иванович Шингарёв. Земский, общественный, политический и государственный деятель, специалист в области государственного хозяйства и бюджета от либеральной общественности, врач, публицист.

Один из лидеров партии кадетов, член Бюро «Прогрессивного блока», после февраля не побоялся возглавить Продовольственную комиссию («перебои с продовольствием» были детонатором той революции).

В. Д. Набоков писал: «…Став министром, Шингарёв сразу утонул в море непомерной, недоступной силам одного человека работы. Он мало кому доверял, мало на кого полагался. Он хотел сам во всё входить, а это было физически невозможно. Он работал, вероятно, 15–18 часов в день…»

Сегодня в Интернете есть сайт, посвящённый Андрею Ивановичу Шингарёву. У Милюкова, проверял, – нет. Это, конечно, не аргумент, но легко можно найти достаточно подтверждений солженицынской оценке: Шингарёв, наверное, самый достойный, способный, трудолюбивый и последовательный из всех «героев февраля». И именно его и министра Кокошкина питерская гоп-матросня, ворвавшись в тюремную больницу, убила. Что называют Началом Большого Террора, а по правде – просто Анархии. Комиссары не давали никаких указаний, но спросить с убийц побоялись.

Непосредственно к теме этой главы я отношу тюремные записки Шингарёва. Итак. Январь 1918 года. Петропавловка, затем Мариинская тюремная больница. Пишет достойнейший из «борцов за светлое будущее», когда приметы этого «будущего» видны уже всей России. Учредительное собрание полетело вслед за Временным правительством. Министры под арестом, караульные солдаты вымогают у родственников деньги на покрытие своих «издержек», в том числе за перевоз Шингарёва и Кокошкина из Петрапавловки в тюремную больницу. Получают, «добавить бы надо», получают, а потом убивают их. И вовсе не потому, что как-то отличали роль Шингарёва от, допустим, уцелевшего Милюкова, а просто по мере физической доступности, объявили это «местью за 1905 год». (Помните стрельцов и князя Ромодановского?) Итак – кредо Шингарёва.