Загадка Кирова. Убийство, развязавшее сталинский террор - читать онлайн книгу. Автор: Осмунд Эгге cтр.№ 46

Параллельно с расследованием НКВД начал искать возможные связи между Николаевым и различными контрреволюционными и оппозиционными группами. Они ничего не нашли, обыск на квартире Николаева тоже не дал никаких результатов ^[432].

На 18 час. было назначено совещание ленинградского партийного руководства. Особо обсуждалась подготовка к похоронам Кирова. Позерну, секретарю горкома, поручили сообщить о случившемся жене Кирова Марии Львовне. Одновременно кабинет Кирова был опечатан, а его вещи и документы описаны. На следующий день на квартиру Кирова прибыла комиссия высших должностных лиц Ленинградского управления НКВД во главе с Медведем и Свешниковым. Все личные и секретные документы Кирова были собраны в одной комнате и опечатаны; были опечатаны также его сейф и библиотека.

Кирилина решительно отвергает слухи о том, что документы, связанные с событиями 1 декабря 1934 г., якобы были уничтожены с тем, чтобы скрыть обстоятельства, способные пролить свет на убийство Кирова. Но часть переписки Кирова и Сталина из архива Кирова все же исчезла ^[433]. Свешников, принимавший участие в описи и изъятии документов на квартире Кирова, во время беседы в Контрольной Комиссии в 1967 г. также отрицает факт уничтожения документов. Когда ему задали прямой вопрос о том, изымались ли частные письма Кирова или же письма, содержащие какие-либо угрозы, он не воспринял этот вопрос серьезно ^[434].

Также нет никаких причин развивать версию о каких-то подозрительных аспектах расследования в день убийства, которую высказывает Эми Найт ^[435]. Мы знаем, что, не считая Николаева, 1 декабря были допрошены по меньшей мере одиннадцать человек. И поведение начальника Ленинградского управления НКВД Медведя, который был близким другом Кирова, не дает оснований полагать, что он участвовал в каком-либо заговоре или что он не сделал все что мог для расследования случившегося.

Киров и Николаев после убийства

Однако что же случилось после убийства с главными действующими лицами этой драмы, с Кировым и Николаевым? Сначала посмотрим на убийцу: после преступления Николаев впал в истерику, рыдал и бормотал что-то нечленораздельное. Несколько свидетелей слышали, как он кричал: «Я ему отомстил! Я отомстил!» ^[436]. Заместитель начальника Ленинградского управления НКВД Фомин утверждает, что в течение длительного времени после того, как к нему вернулось сознание, он замкнулся в себе и бормотал что-то нечленораздельное: «Мой выстрел разнесется эхом по всему миру» ^[437]. Осматривавший его врач заключил, что даже в 18 час. 40 мин. он еще находился в шоковом состоянии: «пульс 80 ударов в минуту; на вопросы не отвечает, временами стонет и кричит; в данный момент имеются явления общего нервного возбуждения». Позже его отправили в Ленинградское главное управление НКВД, где его вторично осмотрел врач, в отчете которого указано, что Николаев находился в течение некоторого времени в состоянии истерии и что с ним может случиться новый приступ истерики ^[438].

Допрос Николаева начался только примерно в 23 час. В нем участвовали Медведь и Фомин (соответственно, начальник и заместитель начальника Ленинградского управления НКВД). В протоколе допроса зафиксировано следующее:

Вопрос: Сегодня, 1 декабря, в коридоре Смольного вы стреляли из револьвера в секретаря ЦК ВКП(б) т. Кирова. Скажите, кто вместе с вами является участником и организации этого покушения?

Ответ: Категорически утверждаю, что никаких участников в совершенном мной покушении на т. Кирова у меня не было. Все это я подготовил один, и в мои намерения никогда я никого не посвящал.

Вопрос: С какого времени вы подготовляли это покушение?

Ответ: Фактически мысль об убийстве т. Кирова у меня возникла в начале ноября 1934 г., с того времени я готовился к этому покушению.

Вопрос: Какие причины заставили вас совершить это покушение?

Ответ: Причина одна — оторванность от партии <...> мое безработное положение и отсутствие материальной, а самое главное, моральной помощи со стороны партийных организаций <...> Покушение на убийство т. Кирова имело основную цель: стать политическим сигналом перед партией, что на протяжении последних 8-10 лет на моем пути жизни и работы накопился багаж несправедливых отношений к живому человеку со стороны отдельных государственных лиц <...> Эта историческая миссия мной выполнена. Я должен показать всей партии, до чего довели Николаева. За зажим самокритики ^[439].

Во время другого допроса Николаев якобы сказал следующее: «Я рассматривал покушение как политический акт. Чтобы партия обратила внимание на бездумно бюрократическое отношение к живому человеку... Я сделал это под влиянием психического расстройства и сугубого отпечатка на мне событий в институте (исключение из партии)» ^[440].

Согласно имеющимся данным, даже во время допросов Николаев продолжал пребывать в состоянии истерии и говорил бессвязные речи. Один из присутствовавших на допросах 1 и 2 декабря описывал Николаева как полностью отстраненного от реальности, подавленного и безразличного ко всему человека: «Это был не мыслящий человек, а мешок с костями и мышцами, без всякого разума... Николаев очень долго вообще отказывался что-нибудь отвечать <...> он лишь плакал. Он буквально каждые пять минут впадал в истерику, а вслед за этим наступало какое-то отупение, и он, молча, сидел, глядя куда-то в одну точку» ^[441].

* * *

После того, как суматоха улеглась, Кирова внесли в кабинет Чудова. Врач медпункта Смольного Гальперина прибыла на место через семь-восемь минут и попыталась сделать Кирову искусственное дыхание ^[442]. Вызвали также и других врачей. Однако никаких сомнений по поводу его состояния не было: Киров был мертв. Медицинское заключение о факте смерти было подписано врачами в 19 час. 55 мин. ^[443]