Все пропавшие девушки - читать онлайн книгу. Автор: Меган Миранда cтр.№ 10

Эверетт обнял меня за талию, мы пошли в дом. Я чувствовала, как он исподтишка щупает пояс моих шортов – насколько они стали велики?

– Тебе нужно в первую очередь о себе позаботиться. Врач говорит…

– Врач говорит, что со мной ничего фатального.

Эверетт настоял на том, чтобы присутствовать при осмотре. Врач начал с вопроса о семейном анамнезе. Узнал ряд прискорбных фактов, но не обнаружил ничего, связанного с моим состоянием. Затем последовала неизбежная фраза: «Когда это началось?» Эверетт ответил за меня: мол, Аннализа, моя соседка, пропала, вот и… Врач закивал: картина ясная. Стресс. Страх. Одно из двух. И то и другое. Выписал таблетки – успокоительные и снотворные; предупредил: не буду спать – начну тормозить. А то и отключаться в дневное время. Так ключи от машины попали к Эверетту.

Хотелось бросить врачу: «Поглядела бы я, как бы вы спали, если бы по соседству с вами вторая девушка пропала, если бы копы стали допрашивать вашего психически нездорового отца. Как бы вы спали, многоуважаемый доктор, если бы в вашем доме без вас кто-то рыскал». Можно подумать, расслабишься – и все само собой образуется.

Эверетт все удерживал меня за талию, будто шарик с гелием: выпустишь – он и улетит, невесомый.

– Поехали со мной домой, – сказал он.

Домой. А где это?

– Не могу. Папа…

– Я все улажу.

Что да, то да. Для того Эверетт и прилетел.

– А как же дом?

Я обвела жестом открытые коробки в углах, заднюю дверь со сломанным замком; я подразумевала пункты из списка важных дел, к которым даже не приступила.

Эверетт тряхнул головой.

– Подумаешь. Найму рабочих, они все сделают. Поехали, незачем тебе здесь оставаться.

Да нет же, дело не в этом. При чем тут отваживание копов, ремонт, уборка? Ни при чем.

– Я не могу просто так взять и уехать. Такие обстоятельства…

Обстоятельства – это большеглазая девушка, следящая за всеми нами с каждого телеграфного столба, из каждой витрины. Обстоятельства – это начавшееся следствие. Обстоятельства – шкафы со скелетами, с которых вот-вот собьют блокираторы.

Эверетт вздохнул.

– Ты мне звонила, просила совета. Так вот: оставаться здесь для тебя опасно. Копы кружат над твоим домом, как чертовы стервятники, хватаются за все подряд. Людей допрашивают, не имея на то права. Дичь полная, абсурд, но сути дела не меняет.

Эверетту казалось, что причин для допросов нет; просто он не знал того, что было известно мне. Накануне исчезновения Аннализа отправила офицеру Стюарту эсэмэс-сообщение на личный номер. Интересовалась, не ответит ли Стюарт на пару вопросов по делу Коринны Прескотт. Назавтра Стюарт ей перезвонил, однако нарвался на автоответчик. Потому что Аннализа уже пропала.

Копы набежали, как после исчезновения Коринны. Те самые копы, которые за десять лет наслушались под барное пиво версий про Коринну. Которые имели теперь двух девушек, едва перешагнувших порог совершеннолетия, исчезнувших без следа в одном и том же городе. Вдобавок последние слова Аннализы были про Коринну Прескотт.

Для уроженцев Кули-Ридж – никакой не абсурд. Все логично.

Допустим, вещдоки по Коринниному делу и впрямь хранятся в единственной «коробке», которую упорно подсовывает мне воображение. Тогда вот они, по описи: тест на беременность (один), засунут в пакетик из-под конфет, спрятан в мусорном ведре на самом дне; кольцо (одно) с фрагментами крови; обнаружено в пещере; записи многочасовых допросов – правда и полуправда, ложь и полуложь, зафиксированные на пленке; распечатка звонков с Коринниного телефона; имена. Эти последние нацарапаны на клочках бумаги; их много – можно отдельную «коробку» набить.

До недавнего времени я воображала «коробку» задвинутой в угол, заставленной спереди другими «коробками» с делами посвежее. Сейчас мне кажется, что довольно одного толчка – и она опрокинется, и свалится крышка, и бумажки с именами разлетятся по пыльному полу. Потому что «коробка» – она совсем как Кули-Ридж. Прошлое – да, пришлепнуто крышкой, упрятано, чтобы глаза не мозолило. Только достать эту «коробку» легче легкого.

Снять крышку – ведь Аннализа помянула имя Коринны и пропала. Закрыть глаза, сунуть руку внутрь. Достать бумажку с именем.

Вот так оно и работает, так и происходит.

Здесь и сейчас.

Да, я звонила Эверетту, просила что-нибудь посоветовать. Насчет папы. Эверетт мог бы отделаться устной рекомендацией: пригрози копам тем-то и тем-то, пусть не пристают к слабоумному старику. Но три дня назад он сел в самолет, и выложил кучу денег за такси от аэропорта, и превратил нашу столовую в настоящую адвокатскую контору. Он примчался в дом и сразу, еще на крыльце, заявил: он здесь, потому что я его напугала. Вот это поступок. Вот это парень, достойный любви. Но при Эверетте я не могла углубиться в ту, давнюю историю. Не могла объяснить, что стряслось с Аннализой, не напугав и его.

Вот мой ему совет: «Уезжай. Уезжай, пока не погряз в этом вместе с нами».

– Речь идет о моих родных, – сказала я.

– Не хочу, чтобы ты здесь оставалась, – прошептал Эверетт, указывая на задний двор. Наш участок тянулся до самого леса. – В этом лесу пропала девушка.

– У меня теперь есть лекарство. Обещаю: постараюсь спать побольше. Но я должна остаться.

Он поцеловал меня в лоб и прошептал мне в волосы:

– Не понимаю, зачем ты так поступаешь.

А ведь очевидно. Аннализа была всюду, куда ни повернись. Глядела с каждого телеграфного столба. Из каждой витрины. Занимала места, десять лет назад занятые постерами с фото Коринны. Когда я их расклеивала, мой живот сводили спазмы; я торопилась, бешено орудовала кистью, словно скорость могла изменить итог.

Сейчас столбы и витрины принадлежали Аннализе, девушке с огромными, широко раскрытыми глазами, телепатировавшей: не прячься, не будь страусом. Куда бы ни упал мой взгляд – я видела Аннализу, слышала ее шепот: «Смотри. Смотри. Смотри в оба».

* * *

В диспетчерской такси обещали прислать машину через двадцать минут; прошло все сорок. Эверетт, прислонившись к двери подсобки, наблюдал, чуть улыбаясь, как я достаю из сушилки его сырую одежду и складываю в пластиковый пакет.

– Это совсем не обязательно, Николетта.

Я кашлянула, выдвинула бедро, чтобы ловчее держать корзину для белья, и сказала:

– Мне так хочется.

Мне хотелось аккуратно сложить его вещи, упаковать, поцеловать его на прощание. Хотелось, чтобы дома, открыв чемодан, Эверетт подумал обо мне. А еще мне хотелось, чтобы он уехал.

Он наблюдал за моими действиями: на обеденном столе я складывала одежду по швам. Получались безупречные квадраты. Их я паковала в чемодан, словно делала сложную полостную операцию.