Де Бюсси - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Матвиенко cтр.№ 21

Во-первых, совсем не очевидно, что сами Радзивиллы не причастны к ее исчезновению. В таком случае парочка их соглядатаев может навредить, а не помочь. Я уверился, что Сиротка хотел привлечь кого-то из королевского окружения, дабы засвидетельствовать последствия пожара, и не рассчитывал, что приезжий француз вздумает копать дальше. Он же не знал, что внутри француза глубоко спрятан русский, а значит – исконный враг Речи Посполитой. Погоня с моим участием – вынужденная мера для ясновельможного, чтоб не выглядеть слишком уж лживым и непоследовательным в глазах круля Хенрика.

Во-вторых, первая гипотеза может быть ошибочна, имело место не похищение и не его имитация, а бегство. Тогда сама Эльжбета выступила противником, и уж с ней и ее людьми сражаться точно не хотелось.

В-третьих, к убегающим вполне может присоединиться мощное подкрепление и, настигнув их, нам ничего не останется, как раскланяться и ретироваться.

В-четвертых, на пути к Люблину есть несколько замков, беглецы запросто свернут к какому-то из них и переждут, особенно если Чарторыйская едет без сопротивления, а уж от Люблина дороги расходятся. Там – ищи ветра в поле. Ни король, ни Радзивиллы не возьмутся ради вдовы перетряхивать всю посполитую республику.

Было и пятое, и шестое, и седьмое, ставящее под сомнение даже призрачные шансы на успех. К вечеру меня одолело только одно: бессонная ночь, проведенная на ногах, и целый день скачки вымотали вусмерть. Вдобавок Матильду я предпочел оставить в Вавеле, в дороге лошадей придется менять, и не раз.

Чеховский не испытал потрясения от известия о смерти Эльжбеты и столь же сильного волнения, когда выяснилось, что она не пострадала, поэтому чувствовал себя бодрее. Он знал, что мои медицинские познания много больше, чем у других пришлых французов, включая королевских лекарей, оттого в любое удобное время донимал вопросами, особенно на коротких привалах. Надоел, конечно, до чертиков, но сегодня я был даже рад, его приставания не дали уснуть.

– А скажите, сеньор, встречался ли вам такой недуг: живот болит справа внизу, так, что пан при касании пальцами кричит от боли, мечется в сильном жару. Травы, обычные при маете животом, не спасают. Через несколько дней боль вдруг стихает, становится лучше, потом снова горит в огневице и отдает Богу душу…

В вечерних сумерках любопытный крючковатый нос эскулапа потешно выделялся на фоне заснеженного леса. Я мог насмехаться над ним сколько угодно, но признаки острого аппендицита, перитонита и смерти от последующего сепсиса он описал предельно точно. И как же ему объяснить причину и лечение, если он довольно смутно представляет анатомию кишечника, а до первой операции по удалению аппендикса еще несколько столетий?

Начал сначала, плюнув на его недоумение по поводу источника знаний, рассказал про слепой червеобразный отросток и аппендэктомию. Особенно подчеркнул важность дезинфекции, о чем он и сам догадывается из скромного опыта применения русского «хлебного вина».

– Превосходно, пан де Бюсси! Хочется назвать вас «мэтр» или даже «учитель». Даст Бог, справлюсь. Зашивал же раны в брюхе…

– В самом деле? И как раненые – выздоравливали?

– Некоторые, – смущенно признался Чеховский.

Остальные наши спутники путешествовали молча. Братья Ясь и Зенон, сыновья Язепа из-под Менска, фамилии у литвинского простонародья еще не прижились, оба низкорослые, большеголовые, на мир смотрели насупленно и подозрительно. Сельские парни, последовавшие за господами в далекий Краков, были явно не против, если погоня уведет нас на восток, в их родные места.

Сотник Тарас старше и смышленее братьев. Все трое в потертых темных плащах, под ними виднелись куртки с грубым кожаным верхом и металлическими бляхами. Из оружия – сабли и пики.

Двое шляхтичей были обряжены солиднее, они скакали в добротных контушах с вышивкой, на головах суконные шапки с вырезом – рогатывки. В рукояти сабель вставлены самоцветы. У каждого имелся кинжал и пара фитильных седельных пистолетов. Старший, Сокульский, отличался удивительно худым, аскетически постным лицом, скорее подходящим священнику, а не воину, второй, Вишневский – маленький и круглый. Вдвоем они просто как Дон Кихот и Санчо Панса посполитого розлива. Иногда перебрасывались между собой короткими фразами на литвинском «языке руском», но осторожно: догадались, что я понимаю.

Глубоким вечером подъехали к местечку Мехув, там в свете масляного фонаря бросилась в глаза вывеска постоялого двора, если верить романам – идеального места для доброй кабацкой драки, тайных встреч или подслушивания противников-заговорщиков. Но я был настолько измучен, что ограничился расспросами о проехавшей карете. Если повезет – завтра к концу светового дня ее настигнем.

На весь отряд досталось три тесных комнаты. Я устроился на скрипучей деревянной кровати, Жак с эскулапом – на полу у двери прямо на соломенных тюфяках. Литвинским панам и трем простонародным воинам перепало еще по комнате.

За окном еще не рассвело, как мой сон потревожили стоны через дощатую перегородку. Конечно, нужно поспешать, но я был готов отдать полцарства, которого у меня нет, за пару часиков…

– Мэтр де Бюсси! – пробормотал над самым ухом лейб-медик. – Пшепрашам, нужна ваша помощь!

Разорвав слипшиеся веки, с усилием въехал в ситуацию. Младший из двух братьев Ясь жаловался на боли в правой нижней части брюха. Старший взялся ему облегчить страдания, нагрел булыжник в камине и присоветовал положить на ночь к больному месту, от тепла бедняге стало совсем худо. Это в двадцать первом веке практически каждый знает о запрете согревать живот при подозрении на острый аппендицит, но не в шестнадцатом!

Сокульский, столь же рассерженный ранним подъемом, зевнул, не прикрывшись ладонью, и изрек:

– Если песий выродок поднял нас ни свет ни заря, завтракаем и едем дальше, его бросим здесь.

На меня уставились несчастные глаза Зенона.

– Пане… А ен памрэ? Я ж мамке клялся глядзець за малодшым… Дапамажыце чым можаце, пане…

Три тысячи чертей и дьявол в придачу! Ясь уже не стонал, а выл, прижимая заскорузлые лапы к животу. Немой вопрос задал и Чеховский – всего несколько часов «мэтр» с видом мудреца разглагольствовал о лечении сего недуга… Скотина! Лекарь знал уже, что у литвина болит пузо, но молчал и прощупывал почву, хитрая тварь.

Ну вот почему так?! Карета с Эльжбетой на расстоянии короткого кавалерийского броска, его одолеют даже наши, утомленные вчерашней скачкой лошади, их можно не менять, только потом дать отдых. Вдруг ее жизнь на волоске, а мне возиться с этим бедолагой?!

Вот что делать? Ясь уже не воин. Если Зенона бросить – совсем не с кем нападать на сопровождение вдовы, а уведи его силой от брата, точно не будет гореть желанием кидаться грудью на пики по моему приказу…

Если бы решение зависело от остатков личности де Бюсси в моей сложносочиненной душе, выбор был бы очевиден: только вперед и нельзя терять ни минуты. Но я пересилил позыв и поступил противоположным образом.