Портреты Смутного времени - читать онлайн книгу. Автор: Александр Широкорад cтр.№ 97

Тем не менее, Дмитрий Пожарский решил поместничать с Борисом Лыковым и бил челом Годунову, чтобы царь «его, князя Дмитрия, пожаловал, велел ему с княж Борисовым отцом Лыкова, со князем Михайлом Лыковом, в отечестве дати и суд и счет».

Царь велел разобраться в споре Боярской думе, но обе стороны представили столько аргументов, причем подтвержденных документально, что решить тяжбу стало практически невозможно. И тут Пожарский пишет политический донос на Лыкова. Донос, да и родство Бориса с Романовыми, сделали свое дело — Пожарский выиграл местнический спор. Борис Лыков был послан на воеводство в пограничную крепость Белгород. Мать Бориса Евфимию заставили покинуть царский двор и постричься в монастырь под именем Евфросиньи, где она и скончалась 9 июня 1604 года.

Через шесть лет Борис Лыков пишет донос царю Василию Шуйскому на Дмитрия Пожарского, где утверждает, что: «... прежде, при царе Борисе, он, князь Дмитрий Пожарский, доводил на меня ему, царю Борису, многие затейные доводы, будто бы я, сходясь с Голицыными да с князем Татевым, про него, царя Бориса, рассуждаю и умышляю всякое зло; а мать князя Дмитрия, княгиня Марья, в то же время доводила царице Марье на мою мать, будто моя мать, съезжаясь с женою князя Василия Федоровича Скопина-Шуйского, рассуждает про нее, царицу Марью, и про царевну Аксинью злыми словами. И за эти затейные доводы царь Борис и царица Марья на мою мать и на меня положили опалу и стали гнев держать без сыску».

Подлинник доноса Пожарского на Лыкова до нас не дошел, но и без него ясно, что Лыков врет. С какой стати Дмитрию Михайловичу порочить сразу нескольких именитых людей — князей Василия Васильевича Голицына и Василия Федоровича Скопина-Шуйского, которые были в чести у царя Бориса как до доноса на Лыкова, так и после? Для царя такая информация была очень важна, и тут не обошлось бы без крутых мер. Если бы обвинения подтвердились, то большая опала ждала бы Голицына и Скопина-Шуйского, по сравнению с которыми Лыков был просто мелкой сошкой. А если бы донос не подтвердился, то сам Пожарский отправился бы в оковах в места не столь отдаленные.

Так что если Пожарский и писал донос на Лыкова, то там явно не фигурировали Голицын и Скопин-Шуйский. Гораздо проще было притянуть Лыкова к его родственникам Романовым. Лыков же свой донос Василию Шуйскому писал наобум — вдруг не будут искать грамоту Пожарского шестилетней давности, и солгал о клевете Пожарского на самых влиятельных лиц царствования Василия Шуйского.

А вообще, куда делась грамота Пожарского? Ведь подавляющее большинство документов царствования Бориса Годунова дошло до нас в целости и сохранности. Наиболее вероятна версия, что грамота была уничтожена при царе Михаиле Романове. Донос «спасителя отечества» на родственников царя Михаила был совсем некстати, и с ним поступили, как обычно поступали наши цари и вожди с особо скандальными документами.

Об участии Пожарского в войне с Лжедмитрием I документальных данных нет. Скорее всего, он оставался в Москве при особе государя. Вместе со всеми москвичами Дмитрий Михайлович целовал крест царю Дмитрию и остался стольником при его дворе.

Любопытно, что Борис Лыков сделал головокружительную карьеру при дворе Гришки Отрепьева. Самозванец произвел его в кравчие, а через несколько недель — в бояре.

В ночь на 17 мая 1606 года Пожарский оказался в отъезде. Он был в родовом имении Мугреево и, соответственно, не участвовал в перевороте Василия Шуйского. Дмитрию Михайловичу как-то фантастически везло, а может, наоборот, не везло, и он всегда оставался в стороне от всех переворотов. И новый царь его не наградил и не наказал. Василий Шуйский произвел «перебор» стольников, в ходе которого свыше ста человек были лишены этого звания. Пожарский же по-прежнему остался «вечным» стольником.

В конце 1607 года под Москвой Пожарский многократно участвовал в боях с войском Ивана Болотникова. В июне 1608 года Пожарский отличился при защите Москвы от войск Тушинского вора. Именно его конный отряд в ночь на 4 июня остановил поляков Рожинского на Ваганьковском поле.

В июле 1608 года Пожарский впервые был назначен воеводой и стал командовать отдельным отрядом. В то время шла, как уже говорилось, непрерывная борьба царских войск и Тушинского вора за контроль над коммуникациями. Воровские воеводы попытались оседлать Коломенскую дорогу и перенаправить поток хлеба из южных областей и Москвы в Тушино. Результатом действий тушинцев стало новое резкое вздорожание хлеба в Москве, стоимость четверти ^[73] ржи достигала семи рублей.

Воевода Пожарский приказал атаковать «литовских людей» у села Высоцкого (сейчас это город Егорьевск). Тушинцы были наголову разбиты и бежали, оставив Пожарскому обоз — «многую казну и запасы». При этом Пожарский поссорился с коломенским воеводой Иваном Пушкиным, который предпочел отсидеться в остроге и отказался дать ратников в помощь Пожарскому. В итоге через несколько недель после сражения Пожарскому пришлось судиться у царя Василия с нахально заместничавшим Иваном Пушкиным. Род Пушкиных имел столь же «липовую» родословную, что и Романовы, а потянули на князя Рюриковича. Естественно, что царь отклонил их претензии, но драть их батогами, как в те времена было положено за оное преступление, не стал из-за шаткости своего положения.

Пожарского же царь пожаловал поместьем в Суздальском уезде, центром которого было большое село Нижний Ландех. В жалованной грамоте говорилось: «Князь Дмитрий Михайлович, будучи в Москве в осаде, против врагов стоял крепко и мужественно, и к царю Василию, и к Московскому государству многую службу и дородство показал, голод и во всем оскудение, и всякую осадную нужду терпел многое время, а на воровскую прелесть и смуту ни на которую не покусился, стоял в твердости разума своего крепко и непоколебимо, безо всякие шатости».

Осенью 1608 года тушинцы вновь взяли под контроль Коломенскую дорогу. Во главе их был атаман Сальков. Сальков и компания именовали себя казаками, но и он сам, и его отряд состоял из крестьян, бросивших свои семьи и занявшихся разбоем. Против Салькова царь Василий отправил отряд во главе с князем Мосальским. Но Сальков разгромил его. Неудачей закончился и поход на «воров» отряда думного дворянина Сукина. Тогда царь Василий отправил на Салькова Пожарского. Воевода стремительно атаковал «воров» у Владимирской дороги на реке Пехорке. Тушинцы были вдребезги разбиты, подавляющее большинство их было убито на месте. После битвы у Салькова осталось только тридцать человек. На четвертый день потрясенный атаман явился в Москву к царю Василию с повинной.

В 1609 году царь назначил Пожарского воеводой в Зарайск. Город имел большое стратегическое значение. Первая зарайская деревянная крепость была построена в XV веке на мысу, образованном высоким берегом реки Осетр (правый приток реки Оки) и островом Бубнова. Старая крепость имела укрепления в виде земляного вала протяжением 1600 метров, усиленного тыном с пятью проезжими и восемью глухими башнями и глубоким рвом впереди. Каменная крепость Зарайск была построена в 1531 году итальянским инженером Алевизом по приказанию великого князя Василия III для защиты Москвы от набегов крымских татар. Новый «каменный город» был расположен внутри старого деревянного и представлял собой четырехугольнике высокими (до 16 метров) башнями по углам и тремя проезжими башнями по сторонам. Протяженность каменной ограды составляла 750 метров, стены имели высоту 8 метров и толщину 2,6 метра. Стены были сложены в нижней половине из тесаного камня, а в верхней — из кирпича. В 1608 году крепость была взята тушинцами под началом Александра Лисовского, но позже отбита назад.