Соратник Петра Великого. История жизни и деятельности Томы Кантакузино в письмах и документах - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Цвиркун cтр.№ 18

Однако к весне 1716 г. обстоятельства коренным образом изменились. После низложения с валашского престола и ареста Стефана Кантакузино ^[212], двоюродного брата Томы, начались гонения на всё семейство Кантакузино. Оставшаяся под покровительством своих родственников графиня Мария вынуждена была спасаться бегством в соседнюю Трансильванию.

Относительно ее бедственного положения, а также своих материальных трудностей Тома Кантакузино сообщал в письме канцлеру Г. Головкину: «Между которым временем жена моя под сохранение десницы Вышняго Бога из Мултянской земли ушла в Седмиградскую землю, толко сама душою, оставя там всё имение наше. И по отъезде жены моея оставшие все маетности и пожитки и все имение наше и протчих всех Кантакузиных от нынешнего господаря Николая Скерлета ^[213] конфискованы и другим все розданы. А ныне я имею намерение, чтоб жену свою суды препроводить, чего для уже и отправил нарочно людей своих, токмо не имею здесь жадного подлинного места, где б по прибытии помянутой <жены. – В.Ц.> содержаться. А на пред сего по указу Царского Величества. повелено было мне дать в Малой России село, а на Москве двор, которые и по се число не имею.

А от отчизны своей ничего не сподивився в прибытке себе, кроме милости всемилостивейшего монарха, что здесь получаю. Чего для всепокорно прошу вашего графского сиятельства, дабы из богатого милосердия своего видя необходимую мою нужду, сиятельство ваше исходатайствовал у Царского Величества прежде обешанное мне…» ^[214]

Обеспокоенный тревожными известиями из Трансильвании, Тома Кантакузино обратился за помощью к Г. И. Головкину, руководителю Коллегии иностранных дел, прося его содействия в переправке семьи с помощью российских дипломатических миссий в Австрии и Речи Посполитой. «Понеже… в помянутой Трансильвании по известию оттуду вижу якобы в страхе прибывают и тамошние обыватели от нападения татар, а паче от ребелий <восстаний, смут. – В.Ц.> сумих венгеров: где уже якобы некоторыя фамилии <семьи. – В.Ц.> и отходят выше в Цесарский край. Того ради, как вышеупоминаю, в размышлению обретаюсь, ибо там жены моея до долнего <дальнейшего. – В.Ц.> времени быть невозможно, а чрез Польшу препроводить, за нынешним их междуусобием, такожде страшно. На что у вашего графского сиятельства, яко у милосердого отца, лучшего способу и наставления требую милостивым ходатайством чрез тамо обретаюшихся кореспондентов Его Царского Величества, что к споможению учинить, и аше за благо признано будет, хотя и всемилостивейшему монарху моему явить, аше ни, паки на милосердие вашего графского сиятельства склоняюсь и покорно прошу в сей моей крайней нужде милосердие отеческое показать, коим бы местом суды припроводить было. Ежели через Польшу, то прошу милостивым своим писанием предложить князю Григорию Федоровичу Долгорукову и его милости господину Дашкову, дабы чрез их милость коего споможения в свободном проезде жена моя получить могла» ^[215].

На фоне таких письменных обращений графа к главе внешнеполитического ведомства России совершенно необоснованным выглядит сообщение Н. Йорги о том, что в 1717 г. Т. Кантакузино по поручению царя отправился в Трансильванию, где его ожидала супруга, изгнанная из Валахии князем К. Брынковяну ^[216].

Если вопрос о безопасном переезде Марии Кантакузино из Трансильвании в Россию решался относительно благополучно, то проблема выделения обещанной недвижимости разрешалась с большими трудностями. Более того, ситуация усугублялась тем, что, еще не получив обещанных «маетностей» в России, он лишился своих родовых имений в Валахии.

Назначенный взамен свергнутого князя Стефана Кантакузино новый валашский господарь Николай Маврокордат конфисковал в казну «всю недвижимость клана Кантакузиных, после чего роздал их владения своим ближним боярам Иордаке Крецулескулу, бану Манолакию и другим» ^[217].

Потеряв свои владения в Валахии и не получив ничего из обещанного в России, Т. Кантакузино вынужден был обращаться с многочисленными челобитными на имя царя, Правительствующего сената, писать просительные письма в адрес своих высоких покровителей и друзей, с тем чтобы получить причитающееся ему движимое и недвижимое имущество.

Повторными письмами с этой просьбой он обращался к канцлеру Г. И. Головкину: «Всепокорно прошу вашего графского сиятельства, дабы из богатого милосердия своего видя необходимую мою нужду, сиятельство ваше исходатайствовал у Царского Величества прежде обешанное мне, чтоб я чрез ходатайство вашего сиятельства здесь имел себе прибежише, за что долженствовать буду до конца жизни моея со всем домом Бога просить за долголетнее здравие вашего сиятельства…» ^[218]

Более года длились мытарства графа и его регулярная переписка с сановниками, Сенатом и украинским гетманом о получении обещанных владений. Поздней весной 1717 г. Мария Кантакузино прибыла в Россию и, за неимением собственного дома, поселилась в Москве у Кантемиров. Вопрос же об исполнении царского указа всё еще не был решен.

Единственным объяснением затянувшейся на несколько лет проблемы может служить лишь отсутствие в то время в стране Петра I, который с марта 1716 по ноябрь 1717 г. посещал европейские страны во главе великого посольства.

Поскольку проблемы передачи имущества из казны в частные руки решал самолично монарх, то никто из государственных сановников не брал на себя смелость провести в жизнь исполнение указа, уже подписанного в 1714 г. царской рукой.

Но едва кортеж Петра I достиг Санкт-Петербурга, и весть о том нашла Т. Кантакузино, в столицу полетело очередное послание генерал-майора от кавалерии. «Ваше царское величество, – обращался он к царю, – по всемилостивейшему писанию… выехав из отечества моего под широкую державу десницы вашего величества, где и приял из богатой милости царского величества яко чести, тако и милости довольной. Которою даже до ныне довольным был и есмь. А понеже ныне милосердный Бог изволил жены моей, только душею и телом от аресту мултянской земли освободится и уже в нынешнем году ко мне прибыла, вижу себя, раба Вашего величества тяжким домом отягощенна… Прошу Вашего величества, да повелит мне державство ваше мне, рабу своему… дать двор в Москве и дворов крестьянских, где и сколько Ваше величество повелит…» ^[219]