Загадка гибели шхуны "Святая Анна" - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Чванов cтр.№ 2

Ничто так много не дает сердцу, может быть, чисто интуитивно — ни строка архива, ни старые книги, — как самому притронуться к вещам, которые когда-то были освещены и освящены теплом человека, чью душу ты пытаешься понять.

Возвращался я с Чукотки через Петропавловск-Камчатский и Владивосток — по Транссибирской железнодорожной магистрали — и ждал город Ачинск недалеко от Красноярска, а потом с сожалением узнал, что Ачинск будем проезжать глубокой ночью. Но ночью неожиданно проснулся, когда поезд встал, хотя поезд за эту ночь вставал уже десяток раз, — и в глаза молча уперлась большая зеленая неоновая вывеска — «Ачинск». И я подумал, что, может быть, тут его — Валериана Ивановича Альбанова — несуществующая могила. Ведь, по некоторым сведениям, он погиб именно здесь.

Завернувшись в одеяло, я прижался лбом к холодному стеклу. Может быть, вот так же студеной ночью он смотрел в вагонное окно, не мог уснуть, а рядом взорвался эшелон с боеприпасами…

Мимо поплыли темные деревья, овраги, по мыслям больно стукнул гулко и коротко пролетевший внизу мост, и я сказал себе: откладывать больше нельзя, как только приеду, сразу же за работу. Не то чтобы я теперь надеялся легко распугать этот сложный человеческий узел. Нет! Я торопился, — жизнь такая штука, что всякое может случиться — поделиться с кем-нибудь своим волнением, чтобы кто-то разделил со мной сопричастность с теми, кто давно ушел в небытие и в то же время своим возвышенным духом постоянно живет рядом с нами.

В Уфе каждый год, чуть пройдет лед, на Белой начинается веселый мальчишеский праздник. Сотни лодок — весельных и моторных, деревянных и дюралевых — вдоль и поперек начинают бороздить ее воды. Кто положил начало этому празднику — трудно сказать.

Сколько мальчишек бороздило ее воды до нас? Как сложилась судьба каждого из них? На эти вопросы, видимо, уже не ответить. Ну кто, например, помнит, что в конце прошлого века в уфимской гимназии учился мальчишка Валериан Альбанов, после смерти отца воспитывающийся у дяди.

Кто помнит, что он, как, впрочем, и тысячи других мальчишек, мечтал о дальних морских путешествиях. Кто помнит, что однажды, предварительно запасшись провиантом и раздобыв лодку, вместе с товарищем он отправился в кругосветное путешествие — вниз по Белой.

Товарищу порка пошла впрок, он и помышлять больше не смел о морских путешествиях. Валериан Альбанов же не собирался расставаться со своей мечтой. Дядя хотел сделать из племянника «порядочного человека» и настаивал, чтобы он стал инженером.

Но неблагодарный племянник по окончании гимназии заявил, что поступит в мореходные классы и никуда больше. Тогда дядя, будучи инспектором народных училищ и потому справедливо считавший себя искушенным педагогом, прибегнул к последнему и, несомненно, действенному, по его мнению, педагогическому средству — пригрозил племяннику отказать в средствах на обучение. Но племянника и это не остановило. В одну из ночей он скрылся из дома, поезд медленно простучал по мосту, внизу, в тусклом свете фонарей, прощально проплыла Белая, по которой он несколько лет назад столь неудачно попытался совершить кругосветное плавание, и поезд нырнул в ночь и в жутковатую неизвестность. Беглецу было шестнадцать лет.

— Вернется! — успокаивал домочадцев взбешенный дядя. — Куда денется, пошляется-пошляется без копейки в кармане — и вернется.

Дни бежали за днями. Но племянник так и не вернулся.

Может быть, где-то в нюансах я погрешил: как это было в деталях, теперь уж, видимо, не узнать, но все было именно так: дядя отказал Валериану Альбанову в средствах на существование, узнав, что тот, вопреки его воле, все-таки поступил в мореходные классы…

В 1918 году дяде, если он еще был жив, может быть, показали изданную в самые последние дни 1917 года в приложении к 41-му тому «Записок по гидрографии» книгу-дневник с несколько необычным названием: «На юг, к Земле Франца-Иосифа». Несмотря на смутное время, она вызвала у общественности большой интерес. В последующие годы под разными названиями она была переиздана еще несколько раз. Издавалась книга и за рубежом — на немецком и французском языках. Известный советский полярный исследователь, член-корреспондент Академии наук СССР профессор Владимир Юльевич Визе, участник экспедиции Георгия Яковлевича Седова к Северному полюсу, писал о ней:

Автора книги звали Валериан Иванович Альбанов.

Да, дядя, не зря от удивления и волнения вздрогнули ваши руки: это был ваш племянник, бывший уфимский гимназист Валериан Альбанов, пытавшийся в свое время на плоскодонке отправиться в кругосветное путешествие. Он все-таки добился своего, упрямый мальчишка, доставивший вам столько хлопот!..

В 1912 году три русские экспедиции ушли в Арктику: выдающегося полярного исследователя, увы — и революционера геолога Владимира Александровича Русанова на шхуне «Геркулес» — на Шпицберген, с тайным намерением пройти потом вокруг северной оконечности Новой Земли в Карское море и пробиться впоследствии, если все будет благополучно, в Тихий океан, но не «дорогой Норденшельда» — вдоль берегов Сибири, а гораздо севернее; В. А. Русанов (как потом выяснилось, справедливо) считал, что там, в океане, вдали от студеных сибирских берегов, меньше льдов; старшего лейтенанта Георгия Яковлевича Седова на шхуне «Св. великомученик Фока» — к Северному полюсу и лейтенанта Георгия Львовича Брусилова — как и Русанова, тоже в Тихий океан, но только уже проторенным Норденшельдом путем вдоль северных берегов России — навстречу пробивающимся этим путем с востока на запад ледокольным транспортам «Вайгач» и «Таймыр» Гидрографической экспедиции Северного Ледовитого океана, в которой он служил до испрашивания отпуска для осуществления своей экспедиции.

Экспедиция Русанова — капитаном «Геркулеса» был отличный полярный мореход, участник экспедиции Руала Амундсена на «Фраме» в Антарктиду и давний друг Владимира Александровича двадцатичетырехлетний Александр Степанович Кучин, а в качестве врача на судне была невеста или жена Русанова француженка Жюльетта Жан — пропала без вести. Первые следы ее: столб с надписью «Геркулес» — были обнаружены топографом Гусевым только в 1934 году на маленьком острове в архипелаге Мона. Около столба были сложены старые нарты и цинковая крышка от патронного ящика. Теперь этот остров носит имя Геркулес. В том же году топограф Цыганюк на другом острове нашел фотоаппарат, около сотни патронов, компас, буссоль, обрывки одежды, мореходную книжку матроса с «Геркулеса» Александра Спиридоновича Чухнина, серебряные именные часы другого матроса — Василия Григорьевича Попова и справку на его имя. Эти вещи, в отличие от находки Гусева, уже свидетельствовали о трагедии.