Не дареный подарок. Кася - читать онлайн книгу. Автор: Купава Огинская cтр.№ 19

Я не возражала. Забравшись на директорское плечо, с грустным смирением доехала до комнаты хозяина, где меня сгрузили на пол у двери, положили рядом книгу и пообещали напоследок, что я не пожалею. Я в этом сильно сомневалась, но, глядя в спину удаляющемуся мужчине, решила, что хотя бы попробую.

А если не получится, мне есть кого во всем обвинить.

* * *

– В нашем лесу, в нашем лесу… много уродов четвероногих. М-м-м-м…

Напевая, я целеустремленно выцарапывала дыру в куртке из сыромятной кожи со стальными, потертыми от времени нашивками. Мне она никогда не нравилась. Раньше портить ее я опасалась, теперь же было не страшно ничего. До ужина оставалось всего три часа, Илис где-то пропадал, а куртка, в которой он предпочитал бродить по лесам во время практических занятий, была беспечно оставлена на стуле. В ожидании скорой отправки в виварий было решено оставить хозяину на память подарочек, чтобы он надолго запомнил этот день.

– Но самый в эпическом смысле особый зверь в нашем лесу – это ра-а-гра…

Подкладку я уже хорошо распотрошила, но кожа оказалась стойкой и с трудом поддавалась моим когтям.

– Много уродов в нашем лесу, а рагра средь них – неестественный гений. М-м-м-м… м-м-м…

Увлеченная своим занятием, я не услышала, как открылась дверь и в комнату вошел хозяин. Мой хозяин. Хозяин увечной куртки. Хозяин комнаты.

– Странные звери живут на земле, но рагра – зверек сверхъестественной силы… ^[1]

– Интересная песня.

Раздавшийся от двери спокойный голос заставил подпрыгнуть на добрых полметра, заполошно метнуться сначала к шкафу, потом к столу, въехать лбом в ножку стула и, тихо скуля, забиться под кровать. Оттуда я хорошо видела, как Илис поднял куртку, осмотрел, убеждаясь, что легко она не отделалась, и со вполне понятным желанием вершить расправу подошел к кровати.

– Ушастая, что это значит?

Лицо у хозяина было мрачное. Это было даже не лицо… Морда с недобро прищуренными глазами и плотно сжатыми губами. Конкретно это выражение морды лица хозяина, заглянувшего под кровать в поисках вредительницы, мне совсем не нравилось.

– Ка-а-а-аси, – проблеяла несмело, жалея, что нет у меня длинного и пушистого хвоста, за которым можно было бы спрятаться. Под кроватью не было даже пыли, не говоря уже о каких-нибудь вещах, способных скрыть меня от хозяйского гнева.

– Зачем ты это сделала? – напирал Илис.

Единственное, что успокаивало в данной ситуации, – попыток вытащить меня из-под кровати он не предпринимал. Ну, еще внушал некоторую уверенность в себе «Устав», в котором черным по белому значилось, что серьезные наказания применять по отношению к подчиненной нечисти дозволяется только с разрешения директора.

– Нервы успокаивала. – Илистар скептически выгнул бровь, не веря моему почти чистосердечному признанию. – Да, хазяин, нервничала я. Скорая отправка на верную гибель, знаешь ли, особому спокойствию не способствует.

– На какую еще гибель?

Заглядывающий под кровать кадет на моего любимого хозяина походил мало. Начиная от длинной царапины на щеке и заканчивая общим слегка помятым видом. Все это был не мой хозяин, а какой-то чужой потрепанный доходяга с недобрым огнем в глазах и сильной жаждой к членовредительству.

– А в виварий меня кто сегодня берет? – робко уточнила, надеясь, что до вивария мы все же доберемся и меня прямо здесь и сейчас за порчу чужого имущества не придушат, не глядя на нарушение «Устава» и последующие за этим наказания. В виварии у меня еще были шансы выжить. В руках хозяина – нет.

Илис продолжал буравить меня тяжелым взглядом.

– А эта куртка мне никогда не нравилась. Она страшная.

– Она удобная и теплая, – огрызнулся он, с грустью добавив: – была.

– И страшная, – не сдавалась я, сверкая из темноты глазами. Как это выглядело со стороны, не знала, но очень надеялась, что устрашающе. – Мое чувство прекрасного было не в силах это выносить…

– Ночевать сегодня останешься в своем вольере, – не дослушав, решил хозяин и поднялся.

Разговор был окончен.

– Ч-что-о-о?! – Выскочив из-под кровати, я вцепилась в его штанину и заверещала: – Хазяин, ты не можешь так со мной поступить. Это нечестно. Это жестоко. Это несправедливо, в конце-то концов!

Во время ужина, вместо того чтобы есть, строила несчастные глазки хозяину, который цинично игнорировал мои взгляды и невнятное бормотание. Игнорировал и ел, не глядя по сторонам. Кажется, та курточка была его любимой, и мне предстояло поплатиться за столь непочтительное к ней отношение.

Бессердечный гад моим воплям не внял, жалостью не проникся и в виварий все равно понес, поэтому в жуткое пристанище подчиненной нечисти я вносилась голодная и безнадежная.

Виварий представлял собой небольшое серое одноэтажное здание с двумя пристройками и навесом. Двустворчатая стальная дверь на тугих петлях с трудом открылась, пропуская нас в теплое, пахнущее землей и почему-то грибами помещение.

Внутри виварий больше всего походил на просторную человеческую тюрьму и оказался значительно больше, чем выглядел снаружи. Вольеры располагались напротив друг друга. По толстому стеклу, отгораживавшему их от коридора, изредка проходила рябь защитных заклинаний.

– Хазя-я-я-яин, давай отсюда уйдем, пожалуйста. Мне тут плохо…

Прижав уши, я мертвой хваткой вцепилась в воротник хозяйской рубашки, с ужасом глядя по сторонам. В некоторых вольерах сидели чьи-то подчиненные хищники, начиная от человекоподобной мелавицы и заканчивая угрюмым онаком.

Я была неправа. Кроме илистого кота и аспида здесь проживала нечисть пятикурсников. В полностью обустроенных, максимально приближенных к естественной среде обитания вольерах. Пустующие вольеры представляли собой простые коробы с голыми белыми стенами и рассеянным слабым освещением.

Три дюжины просторных клеток выстроились в ряд. Хозблок находился аккурат посередине, между восьмым и девятым вольерами.

В большой светлой комнате с огромным столом по центру и развешанным по стене рабочим инвентарем нас уже ждали.

– А я сказал, ты будешь отзываться на имя Энарик! Так звали подчиненного фаро моего отца! – покрасневший от злости Тайс орал на сидевшего здесь же кота, потрясая зажатым в руке скребком. – Фаро, а не какого-то илистого кота!

– Вообще-то, если судить объективно, илистый кот лучше фаро. Он быстрее, сильнее и в темноте видит, – не смогла смолчать я.

– Зато по поводу имени он не спорил и согласился на него сразу, – огрызнулся рыжий, бросив скребок на стол, в груду такого же небрежно сваленного инвентаря.

Кот, почувствовав поддержку в моем лице, воспрял духом.