Умри или исчезни! - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Дашков cтр.№ 7

Это означало, что только герцог понимал существование лучше своей жертвы.

Восьмилетний Саша Киреев был отгорожен от мира тройной стеной своей глухоты, немоты и слепоты. В трехлетнем возрасте он вместе со своими родителями попал в автомобильную аварию. Тяжелый грузовик врезался сзади в стоявшую легковую машину. Отец и мать, сидевшие впереди, отделались переломами конечностей и порезами на лицах, а для Саши, спавшего на заднем сидении, сильный удар головой оказался роковым.

О времени до аварии у него не осталось воспоминаний. Поэтому обо всем внешнем он имел самое приблизительное представление. Окружающая обстановка, с точки зрения обыкновенного человека, была знакома ему не лучше, чем венерианский ландшафт – незрячему младенцу. Такими же непривычными и непонятными казались ему люди, их действия, мотивы, чувства и проявления этих чувств.

Только родители были чуть ближе остальных – странные, бесформенные существа, пахнувшие по-особенному и касавшиеся его своими руками. Они пытались рассказать ему о мире, и их отношение к нему было пронизано бесконечными жалостью и состраданием, но они не могли предположить, что ребенок не нуждается в их дурацком просвещении.

У него был дар путешествовать внутри тесной темной коробочки черепа, продырявленного сверлом нейрохирурга, исследовать незапятнанную душу, пребывавшую практически в полной изоляции от цивилизации и навязываемых ею стереотипов. Скитаясь во снах и видениях, не имевших ничего общего со зрением, он неосознанно и без всякого восторга посещал пространства, на достижение которых некоторые мистики тратили половину своей жизни, а то и всю жизнь. Он знал все самые жуткие и самые светлые области своего подсознания, но не сумел бы сказать об этом и двух слов.

За четыре года, прошедших после злополучной аварии, в нем выработалась потрясающая чувствительность к постороннему присутствию. Он имел совершенно точные сведения о наличии живых существ в радиусе пятидесяти метров от своей головы. Ночью он мог различить кошку, крадущуюся в подвале соседнего дома, хотя не представлял себе ее настоящего облика.

В зависимости от фазы Луны его чувствительность испытывала приливы и отливы, но никогда не оставляла его наедине с самим собой. Стены были для него прозрачны, а воздух – мертв и черен, как межзвездная пустота. Он знал, кого следует бояться по-настоящему, кто остается нейтральным, а кого можно использовать, двигаясь в сновидении совместно. Еще он абсолютно точно знал, что в решающий момент ему никто не поможет…

Таким образом, восьмилетний человеческий ребенок, которому пытались навязать азбуку Брайля и сознание собственной ущербности, возможно, был самым странным и самым свободным существом в двухмиллионном городе. Только возраст и отсутствие обратной связи с миром взрослых спасали его от отдельной палаты в психушке и от мозговых вивисекторов в белых халатах.

* * *

Саша сидел в кресле у окна и вдыхал запахи ранней весны. Для него весна означала нечто другое, чем для большинства людей. Он ощущал зарождение жизни по ту сторону природы. Родители ушли куда-то; он был один в квартире, хотя и знал, где находится сейчас каждый из соседей.

Вдруг он вздрогнул и сжал кулачками бритую голову. Он почувствовал близость врага – настоящего, жуткого врага, твари из хорошо знакомого ему мира, пришедшего в этот мир, чтобы охотиться и убивать. Того, о ком шептали призраки на перекрестках сновидений…

Герцог со своими слугами проехал мимо дома в металлическом экипаже, почти таком же, который стал причиной Сашиной изоляции. Значит, у них в этом городе были союзники, и кто-то впустил их в свои сны.

«Герцог искал кого-то еще, но не меня…» У него пересохло в горле. Саша испытывал боль от этой внезапной кратковременной близости, резь в слепых глазах, рябь на поверхности никому не видимого зеркала.

Что-то нужно будет сделать, но он еще не знал – что именно. Лаже выйти одному из квартиры на улицу было для него почти немыслимо. И все же он понял, что когда-нибудь ему придется отправиться в путешествие более опасное и безнадежное, чем любая авантюра, предпринятая взрослым и зрячим человеком. Его детская душа трепетала от дурных предчувствий. Свежий ветер весны принес с собой перемены к худшему…

Саше было очень трудно сохранить хладнокровие; свою недетскую силу и расчетливость он почерпнул не здесь. Безошибочно огибая предметы обстановки, он отправился на кухню, открыл холодильник и заставил себя есть, хотя желудок сводили спазмы страха. Он должен был продержаться как можно дольше, а хилое тело могло подвести его… Он поднес пальцы к своим векам и коснулся маленьких капель слез. Потом вернулся в комнату и приготовил себе теплую одежду.

С этого момента он был полностью готов к бегству.

Макс возвращался с рэйвовой тусовки в ночном клубе «Меридиан», на которую его затащила одна знакомая тележурналистка. Голова раскалывалась от усталости, техно-ритмов и огромного количества поглощенного спиртного. По правде говоря, она раскалывалась в течение последних пяти часов. Голиков понимал, что уже стар для подобных развлечений. Ему пришлось много пить именно потому, что он не мог танцевать столько, сколько танцевали окружавшие его восемнадцатилетние девочки и мальчики. Он чувствовал себя не в своей тарелке, с тоской вспоминал старые застойные дебоши в «Театральном», и только извращенное понятие долга по отношению к своей подруге удерживало его в клубе до конца. К тому же он любил совсем другую музыку.

Избавившись от журналистки, к которой питал чисто платонические чувства, он отправился домой. Улицами завладела мартовская сырость.

Начинался очередной серенький день. Алкоголь быстро выветривался. Ветер неприятно облизывал шею и запястья. Утренняя вялость еще витала в воздухе, когда Максим спускался в метро. Искусственный свет превращал время суток в условное понятие, и ему показалось, что по-прежнему стоит глубокая ночь.

Лоточники в подземном переходе начинали раскладывать свой товар. Голиков остановился у книжного лотка и стал высматривать себе книгу, чтобы скоротать воскресенье. Поколебавшись между «Дьяволом в раю» Генри Миллера, «Бегом на юг» МакКаммона и журналом «Забриски Райдер», он стал изучать правую сторону лотка, отданную оккультной литературе.

Не было ничего удивительного в том, что он Зацепился взглядом за название «Путеводитель по снам».

К тому времени его сновидения стали настолько яркими и насыщенными, что Макс начинал сомневаться в своем психическом здоровье… Хмель вдруг окончательно улетучился куда-то, и Голиков почувствовал себя отвратительно трезвым и замерзшим.

Он взял книгу в руки, и ему пришлось преодолеть себя, чтобы открыть ее. Он сразу наткнулся на поразивший его образ из позавчерашнего сна. Это совпадение Макс уже не мог пропустить, несмотря на свою беспечность. Он перелистал несколько страниц, тут и там обнаруживая знаки, будто специально оставленные тем, кто прошел по этой дороге чуть раньше.