Филантропия в Америке - читать онлайн книгу. Автор: Фридрих Фурман cтр.№ 43

Есть, однако, одно универсальное основание, признаваемое всеми сторонами. Речь идет о способности частного фонда направить огромные средства в распоряжение независимых бесприбыльных организаций по усмотрению опять же независимого совета директоров. И нередко под влиянием намерений живущего донора или воли, выраженной в его завещании. Подобная возможность объективно позволяет так называемым «special interests», то есть частным заинтересованным лицам и организациям, оказывать влияние на публичную политику и результаты выборов, а также ориентировать определенным образом исследования и образование в колледжах и университетах.

И тем не менее, за более чем сто лет существования частных фондов, в Америке научились с ними сотрудничать, используя их плюсы и нейтрализуя минусы. За эту сотню лет частные фонды, а также рожденные и финансируемые ими бесприбыльные организации, стремящиеся, хотя и разными путями, к «благополучию сообществ, страны и человечества», стали неотъемлемой частью социального и политического ландшафта не только в США, где они появились, но и в остальном мире.

Острые публичные дебаты, периодически вспыхивающие вокруг деятельности фондов и их основателей, способствовали выработке большинством из них достаточно осторожного и сбалансированного поведения. Лишь немногие фонды, такие, например, как упомянутый выше социологический фонд Рассела Сейджа или политологический Брукингский институт (Brookings Institution) работают напрямую в сфере социальной и международной политики. Большинство же фондов действует с осмотрительностью, вкладывая средства в такие нейтральные сферы как здравоохранение и образование, либо воздействуя на социальную политику косвенно – через публично признанные исследовательские центры, авторитетные университеты и признанных ученых.

Вот два особенно наглядных примера того, как это происходит в США.

В 1910 году по инициативе и на грант фонда Карнеги по развитию образования, Абрахам Флекснер (Abraham Flexner, 1866–1959), педагог и автор вышедшей в 1908 гду остро критичной книги о здешнем высшем образовании (The American College), представил этому фонду и широкой публике объемистый доклад «О медицинском образовании в США и Канаде». Более известный под именем Flexner Report, этот доклад способствовал не только перестройке обучения профессии врача, но и обновлению всей сферы здравоохранения того времени.

В 1944 году знаменитый шведский экономист и нобелевский лауреат Гуннар Мюрдаль (Gunnar Myrdal, 1898–1987) опубликовал капитальное, объемом в полторы тысячи страниц, исследование «Американская дилемма: негритянская проблема и современная демократия». Мюрдаль с участием группы соавторов выполнял эту уникальную работу в течение 6 лет на грант фонда Карнеги. Фонд намеренно выбрал Мюрдаля в качестве руководителя проекта как европейского ученого, который мог бы беспристрастно, со стороны исследовать расовую проблему США и предложить серьезные варианты ее решения.

Вызвав огромный интерес, эта влиятельная работа выдержала 25 изданий общим тиражом более 100 тыс. экземпляров. Мюрдаль заключил ее осторожно оптимистичным и, вместе с тем, далеко идущим выводом. Демократия, – писал он, – сумеет преодолеть расизм, если разрешит чисто американский конфликт ценностей свободы и равенства и доктрины расового превосходства. Проще говоря – если «излечить» расовые предрассудки белых и/или изменить обстоятельства жизни черных. Несмотря ка кажущуюся неосуществимость этой глубокомысленной рекомендации, наблюдения и рекомендации книги Мюрдаля оказали огромное влияние на выработку и реализацию политики расовой интеграции в США в 60-е и последующие годы. Именно эту книгу цитировали в дебатах Верховного суда США по знаменитому иску 1954 года «Браун против Совета по образованию» (Brown v. Board of Education), в решении по которому суд объявил незаконной расовую сегрегацию в американских публичных школах.

Становление новой системы отношений индустриального богатства и публичной жизни в США накануне Первой мировой войны привело, по оценке П. Холла, к созданию настоящего созвездия филантропических фондов и исследовательских университетов, разрабатывающих политическую и социальную стратегию правительственных учреждений, а также обширного и влиятельного круга профессиональных ассоциаций, ориентированных на социальные изменения.

Они и составили на исходе «прогрессистской эры» ту инфраструктуру реформистского истеблишмента, который взялся завершить формирование американской нации, ее гражданского общества и образа жизни. Стремительно рождающаяся фондовая филантропия стала одним из важнейших инструментов этого процесса.

С наступлением 20 века почти все американцы придерживались той или иной версии идеалов «прогрессивизма» – убеждения в том, что пороки их экономических, социальных и политических институтов могут быть устранены применением научных принципов, профессионализмом и …состраданием.

В период между двумя мировыми войнами почти все главные социальные силы страны старались найти баланс между возможностями свободного предпринимательства, считавшегося главным истоком инноваций и всеобщего процветания, и общепризнанным убеждением в необходимости демократического правления и экономической справедливости. Именно независимые организации, поддерживаемые частной филантропией, смогли сыграть ключевую роль в этом противоречивом процессе смягчения крайностей капитализма при одновременном его проникновении во все поры публичной и частной жизни страны. Лидеры и активисты этих организаций были убеждены в том, что, повышая эффективность экономических, социальных и политических институтов общества, можно сделать их более справедливыми, что, собственно, и было центральной догмой прогрессивизма.

Концепция эта родилась, прежде всего, в деловой среде. Не только среди ее «капитанов» типа Карнеги, понимавших, что улучшение условий труда и жизни рабочих экономически выгодно и для них. Это стало ясно и для дальновидных инженеров – зачастую и экономистов в одном и том же лице. Начиная с 80-х годов прошлого века, они взялись – прежде всего, в интересах роста производительности и рентабельности – исследовать комплексное взаимодействие в производственном процессе работников и схем оплаты труда, инструментов и материалов, оборудования и организации рабочих мест.

Наиболее влиятельным среди этих подлинных инженеров-экономистов стал на стыке веков был Фредерик У. Тэйлор (Frederick Winslow Taylor, 1856–1915) – выходец из семьи богатых квакеров-аболиционистов, предки которых впервые прибыли в Америку еще в 17 веке. Разработанная им теория научной организации труда позволяла достичь огромного повышения продуктивности и прибыльности индустриального производства. Однако при том непременном условии, что, помимо внедрения технических и организационных инноваций, должны быть значительно улучшены условия жизни и труда и установлена более высокая оплата работников.

Основываясь на этих идеях, менеджеры-прогрессивисты провели в ряде новых отраслей промышленности ряд амбициозных программ так называемого «капитализма социального благосостояния». Они включали общее и профессиональное образование рабочих, обеспечение их и членов семьи здравоохранением, жильем и другими социальными услугами. Целью этих небывалых мер было добиться скачка в производительности труда и, вместе с тем, отвлечь их от участия в рабочем движении, а, значит, от растущего в ту эпоху влияния марксистских и анархистских идей.