Украденная победа 14-го года. Где предали русскую армию? - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Устинов cтр.№ 15

Какой была армия по своей готовности к войне и какие у нее запасы для войны – было тайной за семью печатями. Все трагически вскрылось в первый месяц войны, когда каждый второй солдат не имел винтовки, а артиллерия – снарядов для боя. Государственная Дума много раз пыталась вмешаться в дела армии, чтобы начать в ней реформы, но против этого восставал не только военный министр, но и все великие князья. Выступая докладчиком по смете военного министерства, глава «октябристов» Александр Гучков 27 мая 1908 года подверг резкой критике военное управление и Совет Государственной Обороны, образованный 5-го мая 1905 года. «Составленный, – говорил Гучков, – из целой коллегии и лиц, коллегии многочисленной, под председательством великого князя Николая Николаевича, этот совет является тормозом в деле реформы и всякого улучшения нашей государственной обороны». Взяв высокую пафосную ноту, Гучков продолжал: «Для того, чтобы закончить перед вами картину той дезорганизации, граничащей с анархией, которая водворилась во главе управления военного ведомства, я должен еще сказать, что должность генерал-инспектора всей артиллерии занимает великий князь Сергей Михайлович, должность генерал-инспектора инженерной части – великий князь Петр Николаевич, и что главным начальником военно-учебных заведений состоит великий князь Константин Константинович», и что «постановка их во главе ответственных важных отраслей военного дела является делом совершенно ненормальным…» Лидер «октябристов» завершил свою речь еще более эмоционально, сказав в заключение, что «если мы считаем себя в праве и даже обязанными обратиться к народу, к стране и требовать от них тяжелых жертв на дело этой обороны, то мы вправе обратиться и к тем немногим безответственным лицам, от которых мы должны потребовать только всего – отказа от некоторых земных благ и некоторых радостей тщеславия, которые связаны с теми постами, которые они занимают» ^[88].

Действительно, особая роль в управлении Россией принадлежала великим князьям. Пользуясь правом родства с императорской семьей и неприкосновенностью, они вторгались в различные отрасли управления империей, так как занимали высшие посты в Государственном Совете, армии и флоте и могли влиять на решение отдельных министров и правительства в целом. Вмешательство их в государственные дела не принесло пользы России, да и не могло дать, так как представители романовской семьи руководствовались личными и семейными интересами, а не национальными ^[89]. Вырождение в семьях великих князей государственной озабоченности за судьбу России стало возможным из-за безволия и безразличия главного Романова – императора Николая II, и, конечно, влияния на них немецких корней, связавших их судьбы с Германией больше, чем с судьбой России. У многих великих князей из дома Романовых любовь к родине двоилась между любовью к России и к Германии. Нельзя молиться двум богам, и нельзя служить двум отечествам.

В России великие князья вели роскошный образ жизни, и на их «личное содержание» ежегодно из казны отпускалось 250–300 тыс. рублей и, кроме того, все они имели наследство в землях, дворцах и замках в России и Германии.

Великий князь Константин Константинович был главным начальником военно-учебных заведений и их генералом-инспектором, но подготовка офицеров при нем опиралась на старые тактические догмы и была оторвана от практики. С началом Первой мировой войны, по его распоряжению, все военно-учебные заведения были закрыты, и бесценный опыт боевых действий не мог быть осмыслен и обобщен, не мог распространяться в войсках, как это делалось во всех европейских странах, участвующих в войне.

Великий князь Сергей Михайлович был генерал-инспектором артиллерии и начальником Главного артиллерийского управления, и от работы его ведомства зависело развитие этого важнейшего рода войск в России. А оно не только не развивалось, а, наоборот, утрачивало свои боевые качества. Князь был поклонником иностранных систем вооружений и это он убеждал императора покупать негодную австрийскую пушку «Депор», от применения которой отказались даже австрийские военные. Великий князь утвердил в дивизиях и корпусах легкие орудия, сильные своим шрапнельным огнем, но неспособные разрушать даже простые полевые сооружения; это великий князь сделал русскую артиллерию по мощности в несколько раз слабее, чем германская; это великий князь не дал стране развития тяжелой артиллерии и это он виновен в том, что всю войну артиллерия остро нуждалась в боеприпасах. И это в его ведомстве хищения государственных средств на закупку иностранного вооружения грозили разорить казну, в то время как отечественные заводы оставались без заказов.

Долгие годы в Англии жил великий князь Михаил Михайлович, возглавлявший в Лондоне русский правительственный комитет, отвечавший в годы Великой войны за поставки в Россию военного снаряжения. Работал он крайне плохо и кроме больших денежных убытков ничего не принес стране, да и сам он в письмах к императору чаще просил денег, чем сообщал о делах ^[90]. Военный министр Великобритании фельдмаршал Гораций Китченер добивался от русского правительства получить «ведомости наших нужд специально по артиллерийской части» и готов был предоставить себя в «полное распоряжение нашего артиллерийского управления и просил необходимых сведений, но никакого ответа не получил». Этому противился великий князь Сергей Михайлович ^[91]. Встретив отпор в лице одного великого князя, Китченер стал воздействовать по этому делу на почетного председателя Англо-русского комитета, великого князя Михаила Михайловича, но он снова должен был заметить нежелание великого князя Сергей Михайловича иметь деловые связи с союзниками; в то же время великий князь настойчиво контактировал с канадской фирмой «Виккерс», которая по всем контрактам бессовестно обманывала» ^[92].

Великий князь Александр Михайлович, женатый на сестре императора Николая II великой княжне Ксении, возглавлял (на правах министра) специально созданное для него Главное управление торгового мореплавания и портов ^[93] и отвечал за военно-морской флот. Он сумел отговорить императора Николая II от строительства железной дороги к Мурманску и строительству там морского порта, чтобы высвободить Россию из удушья зависимости от проливов Босфор и Дарданеллы, оказывавшихся часто закрытыми для русской торговли с Западом. В угоду интересов Пруссии и прибалтийских баронов большие капиталовложения были вложены в строительство порта Либава на Балтийском море, а строительство и развитие северных портов, жизненно необходимых для России, остались забытыми. Перед войной он отвечал за становление и развитие русской авиации, которую он не знал, и она не развивалась. Отправляя авиационные эскадрильи на фронт, он заставил все экипажи самолетов оставить разведывательную фотоаппаратуру в казармах на попечение воинских местных начальников и летчики, прибыв на фронт, не могли вести разведку противника и местности ^[94]. Став генерал-инспектором авиации, во время войны он всячески препятствовал совершенствованию ее организации и лишал летчиков самостоятельности и риска борьбы, в которой куется мастерство и опыт. После 22 месяцев войны он не давал согласия устанавливать опознавательные знаки на русских самолетах из-за «опасения, что немцы сейчас же стали бы применять точно такие же знаки …» ^[95]