Фридрих Вильгельм I - читать онлайн книгу. Автор: Вольфганг Фенор cтр.№ 63

Страница

Когда Фридрих Вильгельм обнаружил сознательное сопротивление сына, он предпринял грубую педагогическую контратаку. Начались приказы и ругань. В результате сын начал притворяться, избегать всяких попыток втянуть его в серьезную беседу либо уходил в высокомерное молчание. Граф Зекендорф, находившийся тогда в Берлине, сообщал принцу Евгению 27 июня 1725 г., что тринадцатилетний кронпринц начал терять свою отроческую беззаботность, что он производит странное впечатление, выглядит неестественно и чуть ли не дряхло. Проницательный граф-шпион увидел в этом результат постоянного притворства принца: тот питал глубокую неприязнь к образу жизни отца и испытывал растущее давление, поддаваясь ему только для вида. В дальнейшем педагогические стычки переросли в драматический конфликт поколений. Фридрих Вильгельм, глубоко уязвленный упрямством и неискренностью сына, усиливал контроль. Поймав сына на занятиях его любимой музыкой, он обзывал его «флейтистом-свистуном» или «рифмоплетом». Шлафрок из золотой парчи летел в огонь, французские романы конфисковывались и возвращались книготорговцу со строгим наказом больше не предлагать кронпринцу «развратное» чтиво. Сумму карманных денег отец сократил до предела (двадцать пять талеров в месяц), инструкции воспитателям ужесточались.

Возможно, все еще уладилось бы. Но после того, как 12 октября 1726 г. в Вустерхаузене заключили секретный договор с императором, отменявший великолепный проект «двойной свадьбы», в семье поселились раздражение и злоба. 1727 г. для всех стал чистилищем. Королева, глава английской партии, вынашивала в своих покоях планы мести, в то время как Зекендорф и Грумбков поддерживали короля в Табачной коллегии. Старшие дети, Вильгельмина и Фриц, принимали участие в интриге; мать обычно высылала их вперед. В течение двух лет Софья Доротея, которой уже перевалило за сорок, отбивала любовные атаки своего мужа: хватит с нее детей, она не машина по их производству. Однако открытой политической конфронтации королева избегала. Она ссылалась на мигрень, хваталась за сердце или уходила в свой кабинет. А Вильгельмине и Фрицу доставались окрики и пощечины — при виде того, как разрушается душа семьи, смутно чувствуя интриги за своей спиной, отец давал волю своему буйному темпераменту. И больше всего доставалось кронпринцу — ведь ему следовало быть на стороне короля! В борьбе за сына отец использовал средства неверные и почти крайние.

В начале 1728 г. показалось: перемирие близко. На свое 16-летие кронпринц получил чин подполковника прусской пехоты, а Софья Доротея сумела заставить короля взять с собой сына в официальную поездку к Августу Сильному в Дрезден. Однако на зеркальном дрезденском паркете раскол между отцом и сыном только усилился. В то время как тщеславный и легкомысленный принц переживал первое амурное приключение, Фридрих Вильгельм писал в Берлин: «Здесь христианской жизни и в помине нет. Но Бог свидетель: я не нахожу в этом удовольствия и чист так же, как в детстве, и с Божьей помощью останусь таким до своего конца».

В мае 1728 г. дрезденский двор нанес ответный визит в Берлин. Еще во время пребывания в саксонской метрополии Фридрих Вильгельм прекрасно понял, что его сыночек влюбился в капризную графиню Орсельскую, внебрачную дочь Августа Сильного. И дальнейший рост подросткового чувства кронпринца было решено пресечь с помощью строгого надзора. И все же молодые люди его перехитрили. Вместе с двумя юными польскими графинями Орсельская поселилась в доме скончавшегося в 1725 г. барона фон Принцена на Бургштрассе, напротив Кавалерского моста (позднее моста Кайзера Вильгельма), и там, несмотря на строгий надзор короля, свила любовное гнездышко. Ночным посетителем квартиры долго был прусский кронпринц, прошедший там полный курс секса и эротики. Лишь после отъезда польско-саксонских гостей отец узнал о «распутных» похождениях своего сына на Бургштрассе.

И о другой выходке кронпринца, на этот раз принявшей политическую окраску, король узнал лишь много дней спустя. 11 августа 1728 г., когда Фридрих Вильгельм находился в магдебургских землях с очередной проверкой (кронпринц уклонился от этой совместной поездки, сославшись на частые головокружения), Фридрих в сопровождении подполковника фон Калькштейна инкогнито прискакал из Потсдама в Берлин. В столицу он прибыл в три часа пополудни и был принят дамами как юный бог. Королева во второй половине дня вместе с девятью детьми уехала в Монбижо. При свечах и при широко распахнутых дверях состоялся, как пишет современник, «божественный концерт»; Фридрих и Вильгельмина в течение двух часов «превосходно аккомпанировали» на рояле. В десять вечера концерт окончился, а затем еще час был проведен в разговорах. Подавалось вино. К восторгу дам, русский посол по особым поручениям фон Мардефельд принес собственноручно написанный портрет 14-летней Натальи, сестры русского царя. ^[36] Чтобы расхвалить все ее достоинства, у посла просто не хватало слов. Пока кронпринц любовался портретом, Вильгельмина подшучивала над братом: возможно, очаровательная русская царевна когда-нибудь станет его невестой. Фридрих рассмеялся и заявил coram publico: ^[37]«О невесте я буду думать только через много лет. Но если придется ее выбирать, командовать собой я не позволю. Мне также хочется надеяться, что мой уважаемый папаша задумается наконец, захотелось бы ему самому брать в жены женщину против своей воли». Присутствующие сдержанно похлопали в ладоши. Слова наследника, сказанные в присутствии иностранного дипломата, воспринимались как едва ли не прямое объявление оппозиции королю, находившемуся в отъезде.

Достоин удивления тон этого юноши. Времена, когда принц казался Зекендорфу замкнутым и чуть ли не дряхлым, явно миновали.

Для Фридриха не прошел бесследно успех его дрезденского приключения, во время которого польско-саксонское общество осыпало прусского кронпринца розами. Самоуверенность молодого человека выросла настолько же, насколько ухудшилось здоровье и понизился международный авторитет сорокалетнего короля-солдата. Придворные и дипломаты уже привыкли оказывать почтение «восходящему солнцу»; капля за каплей интриги Вильгельмины и матери приносили результаты. И сын почувствовал: отец, выбираясь за пределы своего солдатского мирка, действует как неуклюжий медведь и другие монархи не воспринимают его всерьез. Он слышал, как отца за глаза называют «фельдфебелем на троне», считая его духовно и умственно ущербным и чуть ли не варваром. Кронпринц не обольщался почестями, воздаваемыми королю, видя, как ничтожно уважение мира к Пруссии. И все это усиливало неприязнь к отцу. Встречаясь с королем, Фридрих корчил надменные гримасы или презрительно ухмылялся. Почти ежедневно между ними происходили отвратительные сцены, причем отец бушевал тем сильнее, чем больше он чувствовал сопротивление сына. Кронпринц писал матери, уехавшей на лето:

«Я нахожусь в полном отчаянии. Король совсем забыл, что я его сын, и обращается со мной как с последним человеком. Этим утром я, но обыкновению, вошел в его комнату. Он тут же набросился на меня и самым жестоким образом стал избивать палкой, пока силы его не оставили».

Страница