Суперанимал - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Дашков cтр.№ 11

Кто-кто, а Рой усвоил, что Барби нельзя подпускать близко – если, конечно, хочешь остаться в штанах. Существовало некое критическое расстояние, после чего аромат уничтожал сопротивление. Иногда Рой думал, кем она могла быть с ее «талантами» в той, прошлой, жизни. Звездой стриптиза? Порнокоролевой? Женушкой миллионера, дорого продавшей свои прелести, но при этом путающейся с личными тренерами по теннису и автогонщиками? А может, просто доброй шлюшонкой, которая выдала бы пропуска в большую жизнь нескольким поколениям подростков?…

Бессмысленно гадать. Реально лишь то, что непоправимо. Все остальное – блажь, грезы, сны. Малый сентиментальный комплект инструментов, с помощью которого женщины черпают из беспросветности силы жить, а мужчины – самообман, заменяющий водку…

Он старался не смотреть в глаза Барби. Она подошла и будто невзначай коснулась грудью его плеча. Потом спросила низким вкрадчивым голосом:

– Как спалось, милый?

– Спасибо, хорошо.

– Отдохнул?

– Да, вполне.

– Набрался сил?

– Не балуйся, Барби.

– А что? Я серьезно. Девушка соскучилась по мужской ласке. Рой, признайся, ты же сам этого хочешь…

– Мне пора.

– Не будь занудой. Почему ты меня избегаешь? Брезгуешь? Разве тебе было плохо со мной? Ну скажи, плохо, да?

– Ты прекрасно знаешь, что нет. Мы уже говорили об этом десять раз. Но пойми – все это в прошлом. Забудем. Ты славная девушка, Барби…

– Черт, я славная девушка! – передразнила она, скривив рот. – Все так говорят. Я подстилка, об которую каждый может вытереть ноги. Я шлюха, которую можно вышвырнуть, когда она надоест. Бессердечная тварь с хорошей дыркой. Кем ты меня считаешь?

– Не заводись. И не кричи. Я тебя ничем не обидел. Я отношусь и всегда буду относиться к тебе с уважением.

– На кой черт мне твое уважение! Мне нужен твой х… Разве ты не понимаешь?! Бей, топчи, унижай, издевайся, но люби меня. Не прогоняй. Скажи хоть раз, что я нужна тебе. Дай мне почувствовать это…

– Бред какой-то. Ты сама не знаешь, что несешь.

– А малышка Лили знает?

Он дернулся, будто она отвесила ему пощечину. Кровь бросилась в лицо. Даже не произнося ни звука, он выдал себя с головой. Вспышка гнева быстро сменилась менее горячим, зато долго пылающим стыдом. И все же Рой нашел в себе силы улыбнуться и сдавленно спросил:

– Что ты имеешь в виду?

Барби горько усмехнулась и обхватила его лицо прохладными ладонями. Он не отнял ее рук.

– Бедняжка Рой, – прошептала Барби. – Разве ты не знаешь, что сердце ревнивой сучки чует все? Эта девочка не для тебя… Но у меня, кажется, нет шансов?

Он покачал головой, не находя слов. Вдруг она резко наклонилась и яростно поцеловала его в рот, до крови прокусив нижнюю губу. Он задохнулся и ощутил солоноватый привкус сквозь пульсацию кратковременной боли.

– Я люблю тебя, – сказала Барби и оттолкнула его. – А теперь пошел к черту!

Через секунду ее уже не было. Рой стукнул себя кулаком по лбу, а затем закрыл глаза и заплакал, выдавливая слезы между плотно сжатыми веками. Червячок превратился в дракона, обжигающего внутренности огнем и пожирающего их. У дракона было две головы, две пасти…

Две неразделенные любви терзали Роя. Одна порхала и дразнила в недостижимой высоте невинности, как безгрешная птичка; другая тащила на дно, как слиток свинца, усеянный клеймами порока… «А кто тогда ты? Несчастный дурак, связавший себя по рукам и ногам…» Но разве у него был выбор? Если нет выхода из замкнутого круга, то каким способом, в каком месте разорвать его?

На мгновение Рой даже пожалел, что не остался там, в заснеженной мгле, и не замерз, превратившись в бесчувственный кусок мяса. Уйти бы, убежать отсюда. Надо снова организовать вылазку. Находясь вне Пещеры, в компании десятка надежных людей и Грува, он начинал видеть смысл движения и существования. Пусть случится хоть что-нибудь экстраординарное! Им нужно потрясение, которое вырвет их всех из трясины примитивного прозябания, в которой благодатно разрастаются только сорняки греха…

Еще неизвестный ему враг уже услыхал его немую просьбу. И снизошел к ней.

Буря стихла, но ветер не прекращался никогда. В корпусе бомбардировщика что-то выло, стонало и гудело, как эолова арфа. Проснувшись, Локи несколько минут медитировал под великолепно-жуткую нечеловеческую музыку, сочиненную первозданной стихией. У него было чувство прекрасного – а как же без этого? Красота и смерть всегда шли рука об руку. Сестры. Сиамские близнецы. Двуликая маска Абсолюта. Древние восточные воины, про которых ему рассказывал суггестор Лука, понимали это…

Укрытие оказалось вполне надежным. В дальней части кабины, где Локи расположился на ночлег, снега не было вообще. Выглянув наружу, он увидел, что ландшафт изменился, однако это касалось только белой рыхлой плоти, наброшенной поверх ледяного остова. Каждая буря – как пластическая операция, которая уже не сделает кошмарный лик планеты более привлекательным. А вот странников перемены внешности могут запутать. Но не Локи. Он уже определил положение новых ориентиров относительно постамента и ажурной опоры, затем слегка подкорректировал хранящуюся в памяти карту.

Накопленная за время сна энергия переполняла его, хлестала через край. Вопрос был лишь в том, чтобы израсходовать ее с максимальной пользой. Локи решил предпринять разведку боем. Для этого вовсе не обязательно самому лезть под пули. Суперанималы разработали способы получше. Все, что Локи наметил, он проделывал основательно, без суеты и промедления.

Он вылез из бомбардировщика, спустился вниз, отошел шагов на пятьдесят и оказался посреди застывшей реки. Город, превращенный в руины, окружал его темными бастионами. Локи позволил плывущей с ветрами мгле поглотить себя; он слился с нею, протянул во все стороны незримые щупальца…

Второй уровень. Мир изменился. Тут уже не было света и тьмы, а также привычных форм. Сгустки жизни двигались вдоль силовых линий, приходя в столкновение и поглощая друг друга в случае противоречивых влияний. Тут были свои оазисы и долины смерти, течения и рифы, скопления благодати и ад пустоты…

Локи тоже изменился. Вот он уже утратил тело. Собственный разум – веретено, на которое намотан вибрирующий от бешеного напора шланг. По нему перетекает нечто – тугая и вязкая струя. У Локи шланг прочный, гибкий и очень длинный. Его конец извивается между неисчислимым количеством других, не запутываясь и образуя неповторимые сплетения. Иногда шланги захлестываются в петли и притягивают неподвластные потоки. Иногда вбирают в себя и поглощают более тонкие струи. Все непрерывно движется, обмениваясь энергией. Шланги остаются неизменными на протяжении жизни; узоры фонтанирующей субстанции всегда разные…