Странное воспоминание - читать онлайн книгу. Автор: Артур Дрейк cтр.№ 2

Но ждать пришлось очень долго. Весь его слух был устремлен в простирающиеся вокруг лесные просторы, в то время как сам Жан-Антуан оставался недвижен. Кровь начинала согреваться в жилах молодого охотника при мысли, что вот-вот впереди или сбоку появится заяц, и палец Жана-Антуана плавно нажмет на холодный металлический курок. Небольшой и все же важный в мужском кругу ритуал будет пройден, и Жана-Антуана примут, как принимают Франсуа, а в обществе ему, наконец, будет, о чем рассказать. Он устал от того, что никогда не имел возможности воспользоваться своим талантом умело слагать фразы лишь только потому, что у него никогда не имелось тем для увлекательных рассказов. Если бы у него было столько же опыта, воспоминаний и впечатлений, как у пользующихся популярностью парижан, его рассказы оказались бы ничуть не хуже тех, что рассказывают они. Но даже если он вернется без трофеев, ему все равно уже будет, чем поразить собеседников. Будет, чем поделиться с Полин.

Невзирая на ломоту в замерзших пальцах, сжимающих ружье, сердце Жана-Антуана наполнилось мягким трепетным теплом при мысли об этом прелестнейшем юном создании. Светлые волнистые волосы, ясные янтарные глаза и почти кукольное с мягкими чертами, чувственное лицо. Он видел, как она росла и взрослела вместе с ним. Наполнялась женственностью, цвела подобно бутону тюльпана. Превращалась на его глазах в нечто настолько исполненное красоты, что былая дружба таяла в развивающейся нежности, которую Жан-Антуан испытывал по отношению к Полин.

Но, скорее всего, она и помыслить не могла, что он уже давно относится к ней с трепетом, намного превосходящим прежние дружеские отношения. И в то время, пока он месяцами напролет просто стоял и смотрел в окно, любуясь переменой красок в небесных облаках, думая о своей жизни, о вселенной и о волшебстве духовной близости мужчины и женщины, Полин удалялась в мир светского общества. В кругу ее появлялись и другие молодые люди, способные завоевать ее сердце. Они способны часами рассказывать о промышленности, политике и прочих малопонятных для Полин вещах, создавая образ самодостаточных господ. А Жан-Антуан оставался для нее тем, кто практически всегда лишь слушал Полин, потому она имела смутное представление о том, каким человеком он стал.

Он немо участвовал в ее жизни, а она только изредка заглядывала в его собственную жизнь. Если бы он откровенно заговорил о своих чувствах, то быть может, их жизни переплелись. Но он молчал. Хотя все слова уже давно были придуманы. И первый шаг на пути к этому разговору был шагом в общество, которым интересовалась Полин. А в подобном деле следовало заручиться дружеской поддержкой таких основательных людей, как, к примеру, Франсуа и генерал Жарди.

Издали, показалось, донесся собачий лай. Но Жан-Антуан не был уверен. Он затаил дыхание и долго вслушивался в утреннюю даль, пока не убедился, что лай ему просто послышался. Видимо заяц, невзирая на такую скверную для длительных прогулок погоду, решил сделать приличных размеров круг. Может быть, ему никак не удавалось оторваться от гончих и он, кружа, ушел очень далеко. Но в то же время, следовало уже приготовиться в любую минуту сделать долгожданный выстрел.

Пальцы теперь и вовсе онемели, насквозь промерзнув. Едва уловимый восточный ветер медленно опускал редкие снежинки на его лицо, и они еще долго не таяли на замерзшей коже. Тишина. И никакого движения. Кроме беззвучно удаляющего пара его собственного дыхания.

Жан-Антуан заметил, что в лесу стало намного светлее, а может быть, он слишком долго смотрел на снег. Он успел изучить изгибы стволов и дивные узоры веток каждого дерева, что находились в поле его наблюдения. Когда он закрывал слезившиеся на морозе глаза, силуэты виденных деревьев все равно оставались перед его взором в виде лилово-синих разводов. Иногда он спрашивал себя, что он здесь делает, но причин быть здесь, участвовать в собственной жизни было больше, чем смотреть на жизнь других из окна.

Наступал день. Солнце так и не появилось. Где-то в стороне хрустнул снег под ногами Франсуа. От этого звука рука Жана-Антуана, сжимавшая ружье, дернулась, но он быстро распознал происхождение хруста. Промерзнув и начав сомневаться в постоянстве заячьих повадок, юноша заскучал. Жажда охоты постепенно заменялась мыслями о распространяющемся замерзании, но он гнал прочие мысли. Если бы он был волком, то не жалея себя он преследовал бы лишь одну единственную в данный момент цель. Добычу. Терпение и выносливость щедро вознаграждаются природой, сказал он себе.

Вдали снова послышался лай. На этот раз Жан-Антуан был уверен. Посреди сухих кустарников в бледном росчерке леса означилось какое-то движение. Жан-Антуан, стараясь производить как можно меньше шума, приготовился сделать выстрел. Плечи его напряглись от веса ружья, целиком взгромоздившегося на замерзшие и онемевшие руки. Вот стремительным стрекачом, то появляясь, то исчезая, между стволами деревьев с северо-востока резво приближался заяц. Молодой охотник взял его на мушку. Он ослабил хватку накрепко впившихся в ружье пальцев и теперь сосредоточенный и забывший думать о том, что может промахнуться и спугнуть зайца, плавно нажал на холодный курок. Выстрел волной оглушительного эха прокатился по всему лесу, встрепенув стылый воздух облаком раскаленных паров.

Заяц упал в снег. Жана-Антуана наполнила гордость. И вдруг, он увидел, как через несколько деревьев слева еще один стрелок опускает свое ружье, и испытал горечь поражения, поняв, что он промахнулся, а Франсуа – нет.

Франсуа повесил ружье через плечо и направился к убитому зайцу, с улыбкой кивнув Жану-Антуану. Где-то позади раздались голоса приближающихся Ревельера старшего, Мутона и генерала Жарди. Франсуа опустился на одно колено над своей добычей, перерезал перегородку между ноздрями зайца и немного подержал его вниз головой, пока не стекла кровь. От кровяной струйки в воздух поднимался пар. Гончие бегали вокруг и размахивали хвостами, в ожидании, когда им кинут поощрительное лакомство.

– Пускай в этот раз вы меня обошли, но следующий заяц будет моим, – решительно сообщил Жан-Антуан, подходя к Франсуа.

Тот улыбнулся.

– Конечно. Но я не преследовал цели обойти вас. После того, как вы не попали, я предпринял незамедлительный выстрел, чтобы заяц не убежал, – он перевернул зайца и теперь, придерживая его за голову, нажал на низ брюшка, чтобы спустить мочу. – Если хотите, я не буду стрелять в следующий раз.

– Не нужно ему уступать! – отрезал генерал Жарди из-за спины Жана-Антуана. – Держу пари, парень сможет сдержать слово.

Франсуа вопрошающе посмотрел на Жана-Антуана.

Юноша заметил на себе заинтересованные разговором взгляды своего отца и Мутона.

– Безусловно, это так, – поспешил подтвердить Жан-Антуан.

После того как гончие проглотили брошенные им внутренности зайца, охотники двинулись дальше. Они пошли под пригорок, обходя густо заращенную овражистую чащобу, следом за которым открывались поле и низко холмистые леса, в которых заканчивались земли Ревельеров. Таким образом, их общий маршрут выполнял большой крюк. К полудню планировалось охоту завершать. По дороге к полю им попались подряд сразу два зайца. В одного стрелял Мутон, в другого Жан-Антуан почти сразу, как зайцев подняли и погнали собаки. Оба охотника попали по целям. С зайцем Жан-Антуан провозился дольше остальных. Сначала он подрезал носовую перегородку, но кровь почему-то не потекла. Потом долго копался с внутренностями зайца, отмечая для себя, что не каждый охотник должен заниматься потрошением. После этого они погоняли гончих по полю, но собаки никого не подняли, и провели в переходах по лесу еще пару часов. Возвращаясь южной тропой, охотники случайно наткнулись на еще одного зайца, которого бил старший Ревельер. Генерал Жарди на обратном пути долго молчал, видимо негодуя по поводу своего промаха. Тем не менее, мужчины заговорили о государственных делах. И снова Франсуа оказался в центре внимания.