Неприятности по алгоритму - читать онлайн книгу. Автор: Надежда Мамаева cтр.№ 10

На запястье одного из кадетов мигнул браслет поляризационного проектора. Это пришло сообщение: «Просьба после окончания занятия зайти в кабинет заместителя главного ректора». Сухое и официальное, оно разве что не скрипело песком на зубах.

Браен тяжело вздохнул, понимая, что это может означать. Зам недоволен провальным выступлением на недавней гонке. К слову, не без оснований. Первым пришел к финишу кадет занюханного училища, в то время как он, Дранго, выпускник элитного высшего учебного заведения, – лишь второй. Это удар по престижу Академии Бореа.

Браен аккуратно и точно посадил виртуальный корабль в заданной программой расчетной точке, отсоединился от тренажера. Вдох-выдох, чтобы успокоиться. А дальше – самое неприятное. Браен про себя скривился, встал из кресла симулятора и направился в кабинет зама.

– Кадет Дранго по вашему приказу прибыл! – четко произнес он в микрофон.

Створки разъехались в разные стороны, открыв вход в кабинет.

– А, Браен, – обманчиво-мягкий голос зама ректора, Ирва Гринко, заставлял многих посетителей покрываться холодным потом. – Рад, что вы зашли. Присаживайтесь, разговор будет долгим.

Кадет сел на указанное место, так что между кителем и спинкой стула осталась всего пара миллиметров.

– Браен, не так давно вам выпала честь представлять нашу академию в ежегодных межгалактических гонках. И мы все полагали, что вы в полной мере оправдаете наше доверие. – Ирв Гринко, мужчина в возрасте, сухощавый, высокий, с седыми висками и длинным прямым носом, меж тем подходил к сути разговора. – По окончании основного курса вы должны были как один из лучших выпускников проходить стажировку в качестве помощника капитана на линкоре «Элколай». Но в свете последних событий совет академии пересмотрел свое решение.

Зам в упор уставился на Браена, ожидая проявления эмоций на лице кадета. Таковых не наблюдалось, и Гринко удовлетворенно кивнул: хотя бы в выдержке проштрафившемуся не откажешь.

– Решено отправить вас на данный эсминец, но в качестве второго помощника младшего пилота.

Браен мысленно усмехнулся – наказали так наказали. Хуже разве что было бы отправить его на стажировку рядовым. Зам же скривился, словно выпил пинту неразбавленного уксуса, и позволил себе откровенность:

– Мое мнение, кадет, не будь вы сыном Рамира Дранго – депутата парламента Союза, вы бы сей же миг были отправлены рядовым на зачуханную базу окраины галактики. Нашим кадетам прощается многое за стенами академии – случайные связи, вечеринки до утра, азартные игры… Но никогда, я подчеркиваю – никогда, не прощается то, что ставит под сомнение качество образования. В гонках можно проиграть только сильному сопернику, выпускнику Академии Редве или Академии Орхаса. Но никак не кадету из училища на отшибе соседней галактики!

Неожиданная вспышка гнева у Гринко прошла так же внезапно. Переведя дух, он добавил:

– Помимо прочего, для вас есть задание, ознакомьтесь, – и протянул документы. – На этом все, можете быть свободны.

Выйдя из академии, Браен расслабил мышцы лица, застывшие до того в холодно-спокойной маске. Губы сами собой сложились в горькую ухмылку. Все, чего он так упорно добивался много лет, рухнуло.

В детстве он не понимал, почему отец запоминает имена детей своих сослуживцев, держит в памяти дни рождения конгрессменов сената, всегда любезен на публике. В глазах окружения это был любящий муж и примерный семьянин. А с ним, с Браеном, и с его братом за завтраком Дранго-старший даже не разговаривал, уделяя все свое внимание яичнице и сводкам новостей. Впрочем, старшей сестренке – Рижур – повезло еще меньше: ее вообще в пять лет отправили в колледж для благородных или просто обеспеченных девиц. Этот милый и уютный на снимках пансионат на деле напоминал тюрьму, где Риж и предстояло пробыть до своего совершеннолетия. Мать же, ярая активистка движения «Киборги не пройдут!» была целыми днями занята. Она скинула все материнские обязанности на прислугу, которая, в свою очередь, эмоциональной теплотой могла сравниться с метеоритным льдом.

Может, именно поэтому старший брат, подающий надежды молодой художник, в шестнадцать лет ушел из родительского дома, предпочтя нищету в кругу друзей и единомышленников роскоши холодных стен отчего дома. Спустя полгода его нашли мертвым в хибаре на окраине столицы: передозировка «звездной неги» оказалась смертельной. Сестренка же, как только ей исполнилось семнадцать, умудрилась выскочить замуж, буквально за пару часов охмурив какого-то клерка. Кажется, их группу из пансиона в тот день вывели на очередную экскурсию в музей. Рижур за такой финт была выдворена из пансиона к законному супругу, чего и добивалась. Спустя каких-то полтора месяца так же стремительно развелась. Сейчас же эта матерая светская львица пребывала в свободном плавании богемы.

Смерть брата и замужество Рижур практически совпали по времени. Это был единственный раз, когда Дранго-старший обеспокоился судьбой Браена, – еще одного черного пятна на репутации политику бы не простили. Потому-то папаша и решил перепоручить воспитание сына Академии Бореа. Так в десять лет Браен очутился в стенах элитного военного учебного заведения.

Дранго хмыкнул, вспоминая первый год в академии. Сказать, что он так просто сдался, – это значит ничего не сказать. Были и показное неподчинение приказам, и самоволки, да все что угодно, лишь бы отец обратил на него внимание. Но папочка-депутат плевать хотел с высокой колокольни. У кандидата на должность конгрессмена были дела более интересные, чем сопливый отпрыск. Мать не сильно отстала от отца в вопросе чадолюбия. Она так ни разу за год и не навестила сына.

Дела. Политика. Митинги. Светские приемы. Тут не до свиданий с проблемным подростком.

А руководство умело подавлять мятеж юных бунтарей – наряды вне очереди, дополнительные физнагрузки и жесткие спарринги во время занятий. Здесь не жалели, ибо жалость могла обернуться смертью в бою.

Кадетов муштровали, готовя и к пилотированию, и к командованию, и к разведке, и к дипломатии. Выпускники Академии Бореа были элитой военных сил Союза. Поэтому уже с семнадцати лет кадетов курсами снимали с занятий по сигналу тревоги и кидали в наступление – будущий командир должен не понаслышке знать, что такое реальные боевые условия. Из-за этого учебная программа длилась на несколько лет дольше, чем в училище, выпускники которого имели за плечами только голую теорию. По этой причине пилоты с летной картой, выданной училищем, не могли дослужиться выше прапорщика.

Время шло, политическая карьера отца требовала выхода в свет всем семейным составом, и Браен очень редко, но все же бывал дома. Хотя для всех окружающих семейство Дранго являлось образцовым.

Дранго-старший позиционировал себя поборником семейных ценностей, верности и чести. Будто нарочно, в противовес отцу сын стал заводилой самых разгульных вечеринок. Браен менял женщин так же легко, как перелистывал вирт-окна на поляризационном экране, участвовал в нелегальных гонках. Благо стипендия, выделяемая академией, была более чем щедрой и позволяла такие вольности.