– Главное, – на ходу, в такт шагу, негромко рассказывал Полковник, – коммуникация в группе. Каждый следит за своим сектором. Вот, скажем, Никита, извините, Пригоршня, отслеживает сектор слева-спереди, Алеша – справа-спереди, я, соответственно, слева-сзади, а вы, Ржавый, справа-сзади. Как заглянуть назад? Ствол в позицию лоу-рэди, разворот за счет корпуса, бедер и головы. Вот так. Если бы мы готовились к нападению – мы бы с вами, Ржавый, сейчас пятились. Кроме того, не забывайте, друзья мои, осматривать верхний ярус: нападение может осуществляться и с крыш.
– Так вертеться – голова закружится, – пробурчал Ржавый.
– Зато на плечах останется, – отбрил Полковник. – Далее. Палец на спусковой крючок, Ржавый, как я уже замечал вам, не кладем – вы же не хотите случайно пристрелить впередиидущего?
Я тоже очень надеялся, что Ржавый этого не хочет, но на всякий случай и сам палец со спуска убрал.
– Если бы у нас было время, я бы с удовольствием прошел с вами, коллеги, основы боя в помещении и на открытой местности. Уверен, в позицию для стрельбы лежа вы переходите так себе…
– Да ты задрал! – возмутился Ржавый. – Позиция-физиция!!! Как шлепнулся – так и палишь!
– И в этом, дорогой друг, ваша ошибка. Сталкеры пренебрегают воинской наукой, а ведь не одну сотню лет человечество оттачивало навык, необходимый для успешного ведения боя. Я уверен, что при должном подходе количество человеческих жертв можно свести к минимуму.
Он бубнил и бубнил, а тишина становилась все пронзительнее, все сильнее звенела тишина, мешая мне слушать, забивая голову монотонной вибрацией, казалось, череп сейчас расколется…
– Тихо! – крикнул я и одновременно «принял позицию для стрельбы лежа» – плюхнулся на пузо, слегка смягчив падение левой рукой.
Рядом шлепнулся Алеша, и я услышал, как сзади приземлились Полковник с Ржавым.
Никакая это не тишина звенела, конечно, это что-то на меня воздействовало. Как только я оказался на асфальте, в голове прояснилось, я ясно слышал дыхание спутников, но никакого звона, никакого нудежа, будто огромный комар летает под стенками черепа.
– Что?! – не выдержал Алеша.
Он напряженно вертел головой, стараясь углядеть опасность. Я – тоже. Интересно, это аномалия, подвешенная в воздухе, или воздействие мутантов? Ни про такие аномалии, ни про звенящих тварей я раньше даже и не слышал, но за то время, пока я строил карьеру в политике и занимался семьей, в Зоне расплодилось множество мутантов, которых я и в горячечном сне себе представить не мог. Зона постоянно менялась, адаптировалась, изобретала новые и новые возможности, чтобы сожрать сталкеров, уничтожить нас. Может, и правильно: ничего хорошего не вытащили мы из Зоны. Не спасли человечество, не вылечили рак, а вот испоганить готовы все – как Химик, убивающий детей, пусть и не своими руками, а наркотиками.
Что-то шевельнулось в заброшенном саду по левую руку. Будто просто ветка под ветерком – только вот ветра и нет. Одновременно Полковник сказал негромко:
– Слева. На одиннадцать часов.
И снова я услышал зудеж, гул, только теперь негромко, а вот Алеша заскрипел зубами, я обернулся – глаза его налились красным.
Прежде, чем мы сообразили, что происходит и что делать, Алеша, выпустив оружие, сжал голову руками, перекатился на спину, выгнулся, вставая на мостик – только макушка и стопы касались асфальта. Он скрипел зубами так громко, что, казалось, раскрошит.
– Это не припадок! – рявкнул я. – Это Зона!
Ржавый выстрелил вперед, стрелой метнулся к Алеше, сшиб его. Они откатились на пару метров, я увидел, как руки негра безвольно раскинулись в стороны. Ржавый слез с него и сразу пощупал пульс на шее. Я еще не успел подползти, когда он произнес:
– Дышит…
Мы с Полковником оказались рядом одновременно.
– Держите Периметр, – приказал Полковник и склонился над пострадавшим.
Опыта у него в оказании первой помощи у него не занимать, и я поднялся на колено, осматривая окрестности. Ни движения. Все снова замерло.
– Кто-то что-то видел? – спросил Ржавый и добавил. – Колено ушиб.
– Будто ветка пошевелилась, и тут же Алешу скрутило. А до того – меня задело. Будто комар в голове зудит. Не слышал о таком?
– Нет. Если пошевелилось – не аномалия. Мутант. В башку торкает.
Мутантов-телепатов, которыми богата наша земля, я терпеть не мог, и век бы их не встречать.
– Все ж с гоном ушли, – буркнул я, будто это что-то могло изменить.
– Да какой-то полудохлый, небось, сидит и торкает. А то бы уже сожрал.
Не согласиться было трудно.
– Спит он, – сказал Полковник. – Как после эпилептического припадка. Предлагаю не тревожить, думаю, сон скоро завершится естественным пробуждением.
– Надо посмотреть, что там за тварь, – предложил Ржавый.
Золотое правило сталкера – не трогают, и ты не трогай – лучше не нарушать. Звона я больше не слышал, никто из нас в припадке не бился, может быть, из поля воздействия уже вышли. И хорошо, и ладненько. Сунемся – огребем пригоршню неприятностей на наши задницы. Мы же не за хабаром, мы с другой целью в Зону пришли.
– За спиной чтобы не оставлять, – настаивал Ржавый.
Мне не хотелось отвлекаться на мутантов. Мне хотелось быстрее бежать вперед, настигнуть Химика и убить его. Но Ржавый был прав на этот раз.
Скинув рюкзаки и пристроив возле Полковника, который должен был следить за Алешей и прикрывать нас, мы с Ржавым двинулись вперед. Я полз первым, так как примерно помнил, какая ветка шевельнулась, Ржавый пыхтел в двух шагах позади. Подниматься мы не стали – все-таки первый раз мутант шибанул в голову, когда мы стояли, а легли – и меня отпустило. В общем, я работал локтями по асфальту, благодаря производителей одежды за вшитые в форму налокотники и наколенники, и пытался высмотреть хоть что-то подозрительное за забором – штакетником, крашенным облезлой голубой краской.
Обычный палисадник, заросший бурьяном, обычный сруб с продавленной, как хребет старой собаки, крышей. Несколько вишен или слив, липа возле калитки, к ней привалилась дряхлая лавочка. Сад как сад, недвижный, пустой. Разве что в бурьяне кто-то прячется…
– В дом свалил? – предположил Ржавый, который, конечно, вглядывался в зелень до рези в глазах.
Не исключено, мутанты часто прячутся в зданиях. Может и в подполе сидеть, и в погребе, если он один, ослаблен, как предположил Ржавый, и понимает, что силы неравны.
Ветка ближней к забору вишни шевельнулась снова. Я прищурился. Да нет же никого! Просто дерево. Сучок толщиной в мое запястье прыгнул вверх-вниз, и в ушах зазвенело. Я обернулся на Ржавого – его изрядно перекосило.
– Уползай! – приказал я. – В сторону!
Ржавый тряхнул лысой башкой и перекатился через плечо, я последовал его примеру. Стало легче. Взгляда с ветки я не сводил – и она снова шевельнулась.