Я - сталкер. Охотники за артефактами - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Левицкий cтр.№ 3

– Мама! Егорка! Папка приехал!

Что-то громыхнуло, гавкнула Чара, и я распахнул дверь. Только сейчас, когда почуял аромат мяса, жареного с перцем и чесночком, я понял, как же хочу есть. Злость испарилась, осталась безнадежность. Ни за что не скажу Олесе, что Денин сын умер, ни к чему ей расстраиваться.

Из-за двери в розовую комнату Элина высунула кудрявую голову, похожую на рыжий одуванчик:

– Папа, а я опять пятерку получила! Мама обещала, что если будут все пятерки, мы заведем кота!

– Молодец, – я разулся и собрался пойти в спальню, чтобы посидеть в тишине, подумать, но из кухни в прихожую выглянула Леся, и глаза у нее были красными.

– Вижу, ты уже знаешь, – она хлюпнула носом.

Я молча сгреб ее в объятия, она впилась в спину ноготками и затихла. Кто бы мог подумать, что из блондинки модельной внешности получится идеальная жена и мать?

– Я уже сказала Элине, чтоб ничего подозрительного из чужих рук не брала.

– Я обязательно во всем разберусь, обещаю! Виновные будут наказаны.

– Жалко Димку, такой славный был мальчишка.

Из столовой высунулся зареванный Егор и взвыл:

– Ма-а-ама! Почему мне нельзя играть на айпаде, а ей можно?

Леся вздохнула и пошла разбираться, обернувшись у порога в гостиную, прошептала:

– Иди в столовую, через две минутки буду накрывать на стол.

Два дня спустя

Шел дождь, и с кладбища все вернулись по колено в грязи. Моя Леся не поехала, сказала, что заболела – она бы этого не перенесла. Да и мне было не по себе, как закрою глаза – появляется Оля, с воем кидающаяся на гроб единственного сына. Деня был спокойным, но мне его спокойствие не нравилось. Так же спокоен сломанный мотор. Лишь при мысли об отмщении его глаза загорались.

Пока гости поминали усопшего в кафе, мы стояли под козырьком. Деня курил, задумчиво глядя на пузырящиеся лужи, на бегущих прохожих и толчею из разноцветных зонтиков. Шум автомобильного потока сливался со шлепками разбивающихся капель.

– Знаешь, что сказали в лаборатории? – проговорил Деня, выпуская кольцо дыма. – «В крови не обнаружены токсичные вещества». Они будут закрывать дело, – на его щеках заиграли желваки. – Несмотря на то, что двое его одноклассников в больнице с судорогами и явным синдромом отмены. Я написал в «Московский комсомолец», много куда написал, на телевидение, и там отозвались. Может, удастся дело раскрутить, чтоб оно было на слуху. Нашел родителей детей, которые покончили с собой за последний месяц. Знаешь, сколько их? Сорок человек! Ты только задумайся! Все из разных районов, из разных по достатку семей, только одна девочка не перенесла травли, остальные погибли ни с чего.

– Надо что-то делать, – кивнул я, а сам начал перебирать варианты.

Во-первых, обратить внимание Кваснюка на проблему, а для этого – собрать доказательства, поговорить с потерпевшими, с родителями то есть. Если Кваснюк заинтересуется, почему бы не сделать телеэфир? Потом его надо по центральным каналам прогнать, журналистов подключить, а уж тогда менты сами засуетятся, может, кто-то на этом расследовании себе звезду заработает.

Если Кваснюк не заинтересуется, тогда хуже. Придется или самому раскручивать тему, или попытаться через своих людей пнуть ментов, чтоб работали – не факт, что получится.

Я поделился соображениями с Деней, он жадно затянулся и выбросил окурок в урну.

– Спасибо тебе. Ты настоящий друг… Не просто друг – ты Человечище! Знаешь, что Колян сказал, который ближе всех к ментам? А ничего. Не его это дело. Он даже на похороны не приехал, как видишь.

– Я всегда говорил, что он гнида. Ты вот что лучше сделай, поговори с другими родителями, но ничего им не обещай, потому что я сам не знаю, получится ли у меня, это ж не моя личная партия. И с теми, у которых пацаны в больнице, с их помощью будет проще разобраться, они все-таки из твоего района.

– С некоторыми я уже побеседовал.

– Это отлично. А я попытаюсь продавить через партию. Если получится, будет полегче.

– А если нет?

– Все равно прорвемся, – я улыбнулся и впервые за долгое время ощутил, как вены наполняются расплавленным свинцом адреналина, как сердце срывается в галоп и за спиной разворачиваются крылья.

Странное щекотное ощущение наполненности, как когда крадешься вдоль болота, выцеливаешь упыря, зная, что и он тебя пасет. Он сильнее, у него маскировка, а у тебя – автомат и гранаты. Или как когда лежишь в засаде, а по твоим следам идет группа врагов, ты ловишь каждого в прицел, и палец на спусковом крючке подрагивает.

Теперь так же, но сложнее, потому что за мной – неотмщенные невинные жертвы, если гадов не остановить, их будут сотни! И врага голыми руками не возьмешь, гранату в него не бросишь, тут хитростью надо действовать.

* * *

Только я и Соловьев могли войти в кабинет Кваснюка без предварительного согласования, но тогда он обычно злился. Мне был нужен добрый Кваснюк, потому я заявил о себе за полтора часа.

Приложил карточку к замку центрального входа в главный офис – пискнув, створки стеклянных дверей передо мной разъехались и пропустили дальше. Затем я преодолел прозрачную вращающуюся дверь, кивнул охраннику и, пренебрегая лифтом, рванул по лестнице белого мрамора на второй этаж.

До сих пор чувствую здесь себя не в своей тарелке, особенно лифт меня раздражает – зеркальный, на вид стерильный, похожий на инопланетный корабль. Так и кажется, что с подошвы отвалится кусок грязи и испачкает ковролин в коридоре, а все начнут тыкать пальцами. Девушки тут работали одинаковые, как роботы, высокие, тощие, длинноногие, но почему-то похожие на крыс. Они всем улыбались и никогда не перечили, когда их отчитывают.

Я постучал в дверь Кваснюка и распахнул ее, не дожидаясь приглашения.

Кваснюк оправдывал свою фамилию и напоминал квашню – рыхлый, обрюзгший, рожа вся в оспинах, нос-картошка – в синих жилках. Он восседал в кожаном кресле, сплетя пальцы на столе, позади него на стене был календарь с логотипом партии «Созидание»: две руки, соединенные в виде сердца, а посреди них – росток. Обычно Кваснюк придумывал всякие программы и советовался со мной, теперь все наоборот.

– Добрый день, Никита, – проговорил он, просканировал меня взглядом и поправил галстук. – Ты встревожен? Что-то случилось?

Я сел на стул напротив, подался вперед.

– Есть соображение, как привлечь избирателей.

Кваснюк вскинул бровь… Ну как «бровь» – надбровный валик с тремя волосками.

– Я тебя слушаю.

От волнения слова разбежались, как тараканы, с трудом взял себя в руки.

– Появилась проблема: в моем районе дети кончают жизнь самоубийством без причин.

– Эта проблема, Никита, существует с начала две тысячи двенадцатого года, а то и раньше. Сообщество «Синий кит», непонятные секты и прочее.