Час близнецов - читать онлайн книгу. Автор: Маргарет Уэйс, Трейси Хикмэн cтр.№ 107

В истории эта ночь — ночь, когда все истинные жрецы покинули Кринн, — осталась под именем Ночи Судьбы. Куда они отправились и какова была их судьба — об этом умалчивают даже летописи Астинуса. Поговаривали, что некоторых из них видели в самые тяжкие дни Войн Копья, через триста лет после Катаклизма. Многие эльфы готовы поклясться чем угодно, что Лоралон, величайший из эльфийских жрецов, посетил разоренную землю Сильванести и, оплакивая падение королевства, благословлял тех, кто посвятил свою жизнь возрождению некогда цветущего края.

Однако для большинства жителей Кринна исход жрецов прошел незамеченным.

Впрочем, та роковая ночь стала Ночью Судьбы и во многих других отношениях.

Крисания выбежала из тронного зала Короля-Жреца в смятении и страхе.

Смятение ее имело объяснение весьма простое. Она увидела Короля-Жреца, величайшего из священнослужителей, человека, перед которым преклонялись жрецы даже ее времени, таким, каким он был на самом деле: испуганным и растерянным, спрятавшим свой страх за паутиной заклятий и позволившим другим править страной от своего имени. Неудивительно, что все ее сомнения, касавшиеся Братства и целей его существования на Кринне, вернулись к ней с новою силой.

Что до ее страха, то она была просто не в силах размышлять о сто причине.

Сначала она неприкаянно бродила по коридорам Храма, запинаясь о ковры и ступеньки и не представляя, куда бы пойти и что предпринять. Наконец она нашла подходящее убежище в каком-то укромном уголке, вытерла слезы и попыталась взять себя в руки. Стыдясь того, как легко она потеряла контроль над собой, Крисания довольно скоро поняла, что ей надлежит сделать в первую очередь.

Она должна найти Денубиса. Только так она сможет убедиться в том, что Рейстлин ошибается.

Крисания быстро прошла по знакомым коридорам, освещенным бледным светом Солинари, и вскоре остановилась у дверей комнаты Денубиса. К этому времени она уже настолько успокоилась, что не верила ни единому слову Рейсшина об исходе жрецов. Собственно говоря, она всегда с сомнением относилась к древней легенде о Ночи Судьбы, приписывая ее к разряду беспочвенных выдумок. Вот и теперь она считала, что Рейсшин, должно быть… заблуждается.

Она подняла руку и постучала. Ей никто не ответил.

«Он спит», — сказала себе Крисания. Несмотря на уверенность, которую она испытывала, по телу ее пробежала крупная дрожь, отчего жрица в раздражении дернула плечом. «Ну конечно, уже поздно. Вернусь утром», — решила она.

Несмотря на принятое решение, Крисания продолжала стучать в дверь и даже негромко окликнула жреца по имени. Ответа не было.

— Я вернусь утром, — прошептала Крисания. — В конце концов, мы виделись всего несколько часов назад.

Но рука Крисании помимо воли легла на дверную ручку и слегка повернула ее.

— Денубис? — прошептала она, чувствуя, как сердце ее куда-то проваливается.

Комната была погружена во тьму. Окно выходило во внутренний двор Храма, и лунный свет не попадал сюда. На мгновение решимость оставила Крисанию. «Это же смешно!» — упрекнула она себя, представив то положение, в котором окажется, если Денубис проснется и застанет ее тихо крадущейся в его комнате в самый глухой ночной час.

Наконец она набралась смелости и широко отворила дверь, чтобы свет из коридора смог проникнуть в келью Денубиса. В оранжевом, дрожащем свете факелов она увидела комнату такой, какой ее запомнила, — аккуратной и чистой… И пустой.

Конечно, она была не совсем пуста: книги, перья на столе, одежда Денубиса

— все это оставалось здесь, словно хозяин вышел на минуту и вот-вот должен вернуться. Но Крисания чувствовала: исчез самый дух жилья, и теперь здесь витает оставленность и сиротство.

Свет факелов поплыл перед глазами Крисании, ноги ее подкосились, и. жрица прислонилась к дверному косяку. Лишь спустя несколько минут ей удалось прийти в себя и начать рассуждать здраво. Крисания решительно захлопнула дверь и пошла к себе в комнату.

Итак, Ночь Судьбы действительно наступила. Истинные жрецы исчезли. На носу были зимние праздники, а через тридцать дней после их начала разразится Катаклизм. Мысль о грозящей катастрофе заставила Крисанию остановиться.

Почувствовав внезапное головокружение, она замерла у окна, оперлась о подоконник и устремила невидящий взгляд в сад, залитый белесым лунным светом.

Значит, конец ее мечтам, чаяниям, надеждам… Придется вернуться назад, в свое время, и сознаться в собственной несостоятельности.

Сад за окном, прекрасный, словно сработанный из тончайших серебряных пластин, поплыл у нее перед глазами. Первые итоги неутешительны; Братство погрязло в роскоши и стяжательстве, Король-Жрец, судя по всему, действительно виновен в несчастье, постигшем мир, и даже первоначальное намерение Крисании вырвать Рейстлина из объятий тьмы окончилось ничем. Он даже не стал ее слушать!

Возможно, сейчас, в этот самый миг, он смеется над ней своим ужасным, издевательским смехом.

— Посвященная?.. — раздался за ее спиной негромкий голос.

Торопливо вытерев глаза, Крисания обернулась.

— Кто здесь? — спросила она и слегка откашлялась, чтобы прочистить горло.

Всмотревшись в темноту, она вздрогнула — из густой тени появилась закутанная в черный плащ фигура. Жрица хотела что-то сказать, но голос не слушался ее.

— Я возвращался к себе и вдруг увидел тебя, — объяснил Рейстлин, и Крисания не уловила в его голосе ни издевательства, ни насмешки. Маг говорил спокойно, однако было в его интонации что-то такое, что одновременно и согрело Крисанию. и заставило ее затрепетать. — Надеюсь, ты здорова. — Рейстлин приблизился и встал рядом. Крисания не видала его лица, скрытого в тени капюшона, и только его глаза, отражая свет Солинари, горели во мраке холодным и чистым огнем.

— Нет, — смущенно пробормотала Крисания и отвернулась, надеясь, что маг не заметил слез на ее лице.

Но это не помогло. Усталость, разочарования последних дней и особенно нескольких последних часов овладели ею с невероятной силой, так что Крисания больше уже не могла совладать с ними. По щекам ее вновь покатились крупные слезы.

— Уходи, прошу тебя, — сказала она, крепко зажмуривая глаза и глотая собственные слезы, словно горькое лекарство.

Маг не ответил, но Крисания почувствовала мягкое прикосновение бархата к своей обнаженной руке, и все ее тело вдруг окутало уютное тепло. Она почувствовала пряный аромат благовоний, розовых лепестков и легкий, тревожащий запах тлена: так, вероятно, могли пахнуть высушенные крылья летучей мыши или череп какого-нибудь грызуна — словом, те таинственные предметы, которые маги используют в своем колдовстве. Потом рука Рейстлина осторожно прикоснулась к ее щеке. Тонкие и чувствительные пальцы показались ей необычайно горячими.

Крисания так и не поняла — то ли Рейстлин утер ей слезы, то ли они высохли сами от жара его рук. В следующее мгновение маг бережно взял ее за подбородок и отвернул ее голову от лунного света. Крисания едва могла вздохнуть — сердце ее билось так сильно, что грудь чуть не разрывалась от сладостной боли. Жрица закрыла глаза, боясь того, что она может увидеть, однако даже сквозь две мантии. черную и белую, она ощутила прижавшееся к ней сильное тело. И это пугающее тепло…