23 июня: "день М" - читать онлайн книгу. Автор: Марк Солонин cтр.№ 56

Первым и самым эффективным способом прикрытия мобилизации и оперативного развёртывания войск является выбор противника настолько слабого, что он просто не рискнёт произвести первый выстрел и нарушить тем самым плановый ход развёртывания наших войск. Это возможно. Именно так обстояло дело с теми войнами, которые СССР вёл в 1939 — 1940-х годах. Ни Польша, войска которой в сентябре 1939 г. были связаны борьбой с вермахтом, ни Финляндия с её малочисленной и плохо вооружённой армией, даже не пытались активными боевыми действиями сорвать развёртывание войск Красной Армии на их границах. В качестве своеобразного «прикрытия» оперативного развёртывания Красной Армии перед вторжением в Финляндию были (по глубоко верному замечанию профессора Килина) использованы политические переговоры с финской делегацией, которые в октябре — ноябре 1939 г. проходили в Москве при участии Сталина и Молотова. (51)

Невероятно — но факт. Примерно по такому же сценарию кремлёвские правители собирались начать войну против Германии. Разработка отдельных и конкретных планов операции по прикрытию мобилизации и развёртывания началась не в сентябре 39-го года — после возникновения обшей линии соприкосновения немецких и советских войск, не поздней осенью 40-го года, когда уже вовсю шла работа по отработке планов наступления на Краков — Катовице и далее везде, а лишь в мае 1941 года! Удивительно, но советские «историки» с особым рвением выпячивали это обстоятельство, видимо, не понимая, что отсутствие планов прикрытия мобилизации и развёртывания (при наличии планов вторжения в Европу с глубиной наступления в 300 км на этапе решения «первой задачи») демонстрирует отнюдь не особое миролюбие, а запредельную самонадеянность высшего военно-политического руководства страны. Так, по декабрьскому (1940 г.) плану штаба Юго-Западного фронта переход в наступление наземных сил планировался только «с утра 30-го дня мобилизации». (4, стр. 493–495) А что же будет делать в течение этих 30 дней противник? Гитлер, как известно, был параноиком, но всё-таки не мазохистом, и едва ли он стал бы терпеливо дожидаться «утра 30-го дня мобилизации». Нельзя сказать, что эта простая мысль совсем не нашла отражения в декабрьском плане штаба Ю-З.ф. Среди 5,5 тыс. слов, которыми изложен этот подробнейшим образом проработанный план наступления в южной Польше, есть и такая фраза: «Не допустить вторжения противника на советскую территорию, а вторгнувшегося уничтожить и обеспечить сосредоточение и развёртывание армий фронта для наступления. Оборону непосредственно на укреплённом рубеже осуществляют войска, предназначенные для прикрытия развёртывания, согласно плану, изложенному на карте». И это — абсолютно всё, что сказано про операцию прикрытия. Ни состав сил прикрытия, ни их дислокация, ни рубежи обороны и возможного отхода, ни материальное обеспечение операции прикрытия в плане никак не обозначены.

Если в таком планировании и был хоть какой-то смысл, то он, скорее всего, заключался в надежде на то, что войну против Германии удастся начать по самому «облегчённому варианту», а именно: основные силы вермахта ушли или на Ближний Восток, или (что было бы ещё надёжнее и лучше) высадились на Британских островах. При таком сценарии развития событий оставленные на Востоке 20–30 третьесортных пехотных немецких дивизий или вовсе не рискнут помешать стратегическому развёртыванию Красной Армии, или будут с лёгкостью «уничтожены при попытке вторжения на советскую территорию». Другие, гораздо более тревожные ожидания появляются лишь весной 1941 г. Так, уже в апрельской (1941 г.) Директиве на разработку плана оперативного развёртывания армий Западного ОВО появляется фраза о «возможности перехода противника в наступление до окончания нашего сосредоточения». То, что разработка полноценных планов прикрытия началась именно в мае (соответствующие директивы наркома обороны были направлены в округа 5 — 14 мая 1941 г.). т. е. одновременно с переносом срока начала реализации плана войны с 1942 года на конец лета 1941 года, едва ли является случайным совпадением. Вероятно, именно в мае 1941 г. к Сталину пришло окончательное понимание того, что вторжение Гитлера на Британские острова откладывается в неопределённое будущее, и Красной Армии предстоит встретиться с главными и наиболее боеспособными частями вермахта и люфтваффе. Соответственно изменилось и отношение к сложности и значимости операции прикрытия.

Планы прикрытия мобилизации, сосредоточения и оперативного развёртывания войск были разработаны в штабах западных приграничных округов и поступили на утверждение в Генеральный штаб Красной Армии с 6 по 19 июня. Так как планы прикрытия разрабатывались в округах на основании одних и тех же указаний верховного командования, то и задачи во всех этих планах были сформулированы буквально одними и теми же словами:

«Не допустить вторжения как наземных, так и воздушных сил противника на территорию округа. Упорной обороной по линии госграницы и рубежу создаваемых укреплённых районов отразить наступление противника и обеспечить отмобилизование, сосредоточение и развёртывание войск округа. Противовоздушной обороной и действиями авиации обеспечить бесперебойную работу железных дорог, сосредоточение войск округа и работу складов. Всеми видами разведки своевременно определить характер сосредоточения и группировку войск противника».

Задачи, понятные и вполне соответствующие смыслу операции прикрытия. Однако только этими, оборонительными действиями на собственной территории в Красной Армии образца мая 1941 г. не исчерпывались даже планы прикрытия! Планы прикрытия всех округов содержали указания об активных, наступательных, не ограниченных госграницами действиях авиации: «Завоевать господство в воздухе и мощными ударами по основным группировкам войск, железнодорожным узлам, мостам и перегонам нарушить и задержать сосредоточение и развёртывание войск противника». Особого внимания заслуживают последние слова. «Нарушить и задержать сосредоточение и развёртывание войск противника» возможно в том и только в том случае, когда план прикрытия вводится в действие ДО того, как противник произвёл первый выстрел; более того, даже ДО того, как противник начал готовиться к этому «первому выстрелу» (т. е. начал развёртывать ударную группировку своих войск у нашей границы). Это ещё раз подтверждает тот бесспорный факт, что план прикрытия (в том виде, в котором он был разработан в мае 1941 г.) ни в коей мере не был «планом отражения агрессии» — это был план прикрытия (обеспечения) подготовки Красной Армии к нанесению сокрушительного упреждающего удара по немецким войскам.

Стоит отметить и то, что во всех окружных планах прикрытия присутствует такая (или аналогичная по смыслу) фраза: «Последовательными ударами боевой авиации по установленным базам и боевыми действиями в воздухе уничтожить авиацию противника…» В первые часы и дни войны нанести удар по «установленным базам» (по контексту ясно, что речь идёт об аэродромах базирования) вражеской авиации можно только в том случае, если места расположения этих аэродромов, маршруты подхода к ним были разведаны заранее. И такая кропотливая подготовительная работа была проведена в реальности. Например, в приложениях к плану прикрытия Западного ОВО «бомбардировочный расчёт наряда самолётов для удара по аэродромам противника» занимал три листа текста. В самом же тексте плана прикрытия о задачах ВВС Западного фронта было сказано, в частности, следующее: