В ту же реку - читать онлайн книгу. Автор: Николай Дронт cтр.№ 53

В субботу новая свадьба. И кто на ней фотограф? Догадайтесь с трёх раз! Снимки добровольных репортёров с прошлой свадьбы давно отпечатаны и признаны "так себе". Один из фотохудожников получил новое прозвище Федя Автоматчик. На плёнке первый кадр был нормальным, но на следующих, с каждой выпитой стопкой, горизонт опускался всё ниже, а объект сдвигался левее. Последние снимки запечатлели потолок столовой. Знатоки заявили, что, когда стреляешь очередями из АКМа, так уходит ствол с точки стрельбы, выше и в сторону. Опять бессонная ночь, опять после матерных частушек выход новобрачных и вручение альбомов. Похоже, у нас в посёлке зарождается новая традиция.

Самое неприятное в лете, что оно быстро заканчивается. Не успел оглянуться, а уже новый учебный год. На работе присутствия особо не требуют, но совесть надо иметь? А то, если на соревновании не займу призового места, могут припомнить. Опять же дядя Витя интересным вещам учит. Но боюсь, с началом учебного года времени не остаётся ни на что. Ирка опять на меня не смотрит. Ей вновь мать что-то напела. Зато пацаны уважают. Даже слух пошёл, что у меня отец сидит. И не просто сидит, а вором в законе. Кто такое придумывает!

В понедельник начальник выдал сто тридцать рублей за съёмку. Тут я набрался храбрости и спросил:

— Самуил Яковлевич, вы не могли бы помочь в одном щекотливом вопросе? У меня совершенно случайно оказалось японские йены. Немного, но есть. Посоветуйте, пожалуйста, что с ними можно сделать, не превращая в рубли?

— Лёша, ты задаёшь взрослые вопросы. Для начала надо понять сколько у тебя йен.

— Пятьдесят.

— Пятьдесят йен?

— Пятьдесят тысяч йен.

— О! Это уже серьёзный разговор. Лёша, слушай сюда. 300 йен — доллар. Доллар, грубо говоря, 60 копеек. Значит, 100 йен равно 20 копейкам или 500 равно одному рублю. Считай, у тебя есть 100 валютных рублей. Немало! Ты даёшь моряку загранплавания йены. Он заходит в порт, и кое-что покупает в местном магазине. Дома продаёт купленное кое-что и имеет свой маленький гешефт. За работу плавсостав загранплавания получает рублей 20 в месяц бонами, на которые в Альбатросе можно купить что-то нужное. Ты получаешь сто рублей бонами и у тебя не болит голова за йены. Моряк получает йены на свой маленький гешефт. Я получаю твою головную боль за обмен и несколько копеек от округления суммы. Как тебе такой ответ на твой вопрос? Или стоит объяснить подробней?

— Самуил Яковлевич, не надо лишних слов, мы уже обо всём договорились.

Боны, вещь хорошая, у меня от санатория осталось на триста рублей. Расклад начальник дал толковый, только доллар стоил, кажется, 64 копейки, а может и дороже. Но будет справедливо дать заработать посреднику тоже. Конверт с йенами в тот же день оказался в кармане у Самуила Яковлевича, а через три дня мне были отданы четыре книжечки озаглавленные "Чековая книжка на сумму ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ рублей". Когда полечу в Питер, что-нибудь куплю себе и родителям.

Начальник от полноты чувств показал то, чего я никак ожидал. На контрастную позитивную плёнку перефотографируется красивый пейзаж и печать с документа, обязательно с рядом лежащей линейкой. Из фотохимии и пары средств, продающихся в любой аптеке, разводится фоточувствительная коллодиевая эмульсия. Её наносим на медную пластинку, ждём пока высохнет. Диапозитив печатаем в контакт на медную пластинку. Проявляем, промываем и травим хлорным железом. Напечатанная линейка прикладывается к оригиналу, дабы убедиться в соблюдении размера. Затем её отрезаем. Вуаля! Печать готова! Смотрим на пейзаж. Оказывается, можно и с полутонами работать! Так раньше в газетах фотографии печатали. А ведь кроме печатей и фотографий, можно бланки документов делать. Чем же наш фотограф раньше занимался? Главное, растворы не слишком сложные, компоненты даже в нашей глуши легко достать.

Млеющий от моей реакции фотограф, гордо сказал тоном кота Матроскина:

— Ну, я как-нибудь ещё что покажу. Муля Химик много чего знает.

Значит Муля Химик? Интересно… Уж не в детском ли садике его так прозвали?

Состав химии стал переписывать в записную книжку, в жизни всякое может пригодиться. А наставник усмехнулся и подарил снимки с переснятой статьёй из дореволюционного "Вестника Одесского Фотографического Общества" с подробным описанием процесса и рецептами растворов. На обратной стороне тушью написаны современные названия химикалий и уточнённые пропорции. Потом вдруг предложил:

— Лёша, ты умный мальчик. Если тебе интересно, можно серьёзно заняться документами. Могу кое-чему научить, чтобы у тебя всегда нашёлся способ заработать себе на маленький кусочек хлеба с маслом.

На учёбу я с благодарностью согласился, но зная нрав начальника спросил:

— Не могу не задать вопрос. Чем буду должен отблагодарить за науку?

— Лёша, с тех пор, как люди придумали деньги, твой вопрос стал совершенно неуместен. Мне хватит пятидесяти рублей за занятие.

— Знал бы, Лаврентий, как тяжко каждый день по стольку времени здесь проводить. И без аппарата пока не могу. Ладно… Принёс снимки? Давай посмотрим… Цветные? Это ты правильно.

— Вот план могилы, вот наброски памятника, вот фотографии камня, вот оградка.

— Сколько ж такое стоит! Нечего было деньги палить! Дорого слишком! Не надо… А здесь что? Похоже на лапник?

— Из бронзы парень попросил отлить. Вроде как ветка кедра с шишкой. Она на зелёном мраморе будет лежать, вроде как на мху…

— Востёр паря! Эк, придумал! Прямо даже лестно туда попасть будет! Такой могилки ни у кого нет! Дорого только… Зря… Но уважил, так уважил. Сорок сорокоустов говоришь?

— Да. Мы батюшку попросили за здравие отчитать.

— Лаврентий, я отсюда уже не выйду, да? Только в домовину? Ну? Что ты молчишь?

И вот первый день нового учебного года. Наш класс собирается на линейку. Ребята за лето подросли. Девчонки нарастили завлекательные аргументы для покорения мальчишек, мы с плохо скрываемым интересом пялимся на них. На Ван уже запали почти все пацаны, причём не только наши. Жанна почему-то запомнилась мне таким круглым шариком, однако она хоть далеко не худышка, но лишь чуть пышнее других девчат. К 9 часам школьники построились, и началась торжественная линейка. Ребята стоят по классам вдоль дорожки перед школьным зданием. В стороне родители. У подъезда, друг напротив друга, стоят первоклашки и десятиклассники. У одних первый звонок, у других начало последнего года в школе. Среди учителей видны не только поселковые шишки, но и приезжие из райцентра. Никита Захарович здесь, начальство из РОНО, командир погранотряда… Ой! Что-то у меня плохое предчувствие.

Перед первым звонком с прочувственной речью выступил Якимыч, потом вдруг позвали меня к президиуму, и выступил командир нашего погранотряда. Обалдеть! Оказывается, я не только призовой стрелок, но и настоящий комсомолец. Пока слова "военная тайна" ещё не отменены, и рассказать про мой подвиг не может, да я и сам подписку давал. Однако по постановлению Правительства он с радостью вручает мне медаль "За отличие в охране государственной границы СССР". Как написано в представлении "за высокую бдительность, инициативные действия и активную помощь пограничным войскам". Шквал аплодисментов, переходящих в овацию. Такой медали ни у кого в нашем посёлке нет, хотя в погранвойсках служили многие. Мне жутко неудобно. С приколотой медалью на груди и удостоверением в руках возвращаюсь в строй класса. Теперь я понял, откуда слухи о перестрелке пошли и зачем их распустили. Попик шепнул: