Таежная кровь - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Топилин cтр.№ 41

Следующая ночь прошла без каких-либо приключений. Топ сходил на солонец, просидел ночь на лабазе. Конечно же, безрезультатно. Потому что марал никогда не придет на лизун, если туда залит керосин. Об этом Топ догадался ближе к утру, когда где-то далеко, за перевалом прогремели два резких выстрела. Кто мог стрелять рано утром на рассвете и в кого?

Ответ напрашивался сам собой. Бьют марала, на солонце. Тот, кто был на его избушке, налил в солонец керосин. Опять же напрашивается следующий вопрос: «Как „шакал“ узнал о солонце?» Наверняка когда Топ «закрывался», приходил сюда, проверить, не задавило ли снегом лабаз, соответственно – «дал след». И не подумал, что после него может прийти чужой человек.

Теперь-то что рассуждать? Как доказать, что тебя «подрезали»? Старые люди говорят: «За руку не поймал – значит, не трепись». А как поймать за руку? Для этого, конечно, надо время, чтобы понять привычки «шакала». Узнать, как и когда тот выходит, в какое время наведывается по чужим путикам, чтобы застать его на месте преступления, в то время, когда он проверяет чужие ловушки. Ведь «шакал» изучил привычки Топа. Знает все капканы, кулемы, солонцы, избы. Проходит по путику только тогда, когда он выходит в деревню. И сразу же уходит, будто знает, что сегодня или завтра вернется хозяин. Убегает за московский голец. Там, вероятно, уезжает на лесовозах или имеет где-то свою избу неподалеку от дороги. На автомобильной трассе легко запутать любой след.

Конечно, его встреча с «шакалом» когда-то произойдет. Рано или поздно. Это неизбежно, по закону тайги. Сколько вор ни ворует… Только вот какой будет встреча? И когда? Когда Топ наконец-то сожжет свою последнюю избу? Как ту, четвертую по счету, что была на горе Москве?

С такими недобрыми мыслями Топ утром с солонца опять вернулся вниз, на избу, чтобы от нее все же пройти по следу раненой медведицы хоть какое-то расстояние. Всю ночь на лабазе, оглядываясь по сторонам, ждал ее появления. Когда рассвело и она не пришла, на сердце наступило некоторое облегчение. Была большая доля вероятности, что раненая медведица истекла кровью. А если это так, то ее надо добрать. По закону тайги.

Тропить вчерашние следы – дело сложное. На них падали две росы: вечерняя и утренняя. Властвует весна. На глазах растет трава, от земли идет испарение. Сломанные сучки, перевернутые камни, сбитая хвоя «окисляются» быстро. Даже сорванный мох за ночь схватывается, затягивает следы, как «липкий скотч». Чтобы проследить направление движения зверя, нужен «глаз». Хорошо то, что стоит ясная погода. Дождь бы смыл следы крови.

Топ пошел от зимовья, через россыпь, вверх, под скалу, где последний раз видел раненую медведицу. Найти обагренный путь не составило труда. Вот отсюда медведица подбежала, здесь стояла, смотрела на него и пошла дальше. Одним махом прыгнула на узкий уступ, который с первого взгляда не заметишь. Небольшая ступенька шириной около тридцати сантиметров, а где и того меньше образовала что-то наподобие каменного пояса, протянутого по скале и скрывающегося за отвесным уступом.

На первый взгляд, здесь может пробежать только соболь или кабарга. Для медведя будет узковато. Но как не поверить, если он своими глазами видел, как медведица с медвежатами пробежала по этому «куриному насесту»? Вот капли крови. А здесь, на землистых кочках не растет трава. Значит, медведица ходила здесь постоянно, это ее тропа.

Чтобы Топу пройти по медвежьей дороге, надо скособочиться, то есть передвигаться правым или левым плечом вперед. Желательно не смотреть вниз, потому что с каждым метром высота увеличивается. Чуть оступишься – прыгать придется на курумник. Так как лучше передвигаться: лицом к стене или наоборот? Выбор положения тела напросился сам. Он – правша, всегда стреляет с правого плеча. Чтобы вовремя вскинуть ружье или хотя бы нажать на курки, надо держать «тулку» перед собой. А значит, выводить левое плечо вперед. Хотя не мог представить, как будет стрелять, если вдруг из-за поворота появится медведица. Да тут еще ноги скользят по листьям бадана. Не улететь бы вниз. И как тут только зверь передвигается?

Метр за метром Топ шел по медвежьей тропе. Кто посмотрел бы сбоку, сравнил с канатоходцем. Только в руках не палка, а ружье. Да перед глазами – гладкая каменная стена. Чуть ниже, от груди до колен, она «вылизана» медвежьими боками. Кое-где прилипли шерстинки. Желтые, рыжие, черные. Все они принадлежат хозяину тайги. Насколько отшлифована скала телами зверей, вряд ли узнаешь, какой промежуток времени служит медведям эта тропка для передвижения. Может, сто, двести, тысячу лет. Более точное время может подсказать вон тот корявый, истерзанный ветрами и временем кедр, который неизвестно каким образом прилепился здесь, на скале, на краю уступа. На первый взгляд, дереву не меньше двухсот лет. Значит, и эта тропа служит зверям не меньше этого срока.

Шаг за шагом Топ продвигается к кедру. Чувствует, как раздвигается тропка, видит, как из-за поворота взгляду открывается небольшая, но достаточно широкая ниша. Небольшая площадка размером четыре на четыре метра. Углубление в скале. Природное творение: с помощью воды и ветра сооружена комната. Некоторое подобие зала, закрытого с трех сторон и сверху. Отличный схрон, незаметный снизу и сверху. Медвежий уголок, где, еще возможно, ни разу не ступала нога человека.

Вероятно, медведица знала об этой комнате со времен своего рождения. Может, эту тропу ей показала мать или она нашла ее сама. Здесь же, в скалистой нише лежали разные вещи. Алюминиевая канистра из-под бензина, которая исчезла, когда Топ только начинал рубить избушку. Старая телогрейка, керосиновая лампа без стекла, резиновая калоша, пустые банки из-под консервов, брезентовые рукавицы, проволока и даже несколько капканов, которые висели в сенях избушки. Видимо, к охотничьему сезону лохматая воровка готовилась основательно. Все это когда-то таинственным образом исчезало.

Топ грешил на «шакала», думал, что это его рук дело. А оказалось, все гораздо проще. Мелькнула мысль, что пилу «Дружбу» ему удалось найти тоже здесь, в россыпи, недалеко от входа на тропу. Тогда, обрадовавшись находке, Топ просто не обратил внимания на следы, куда ходит медведь, не нашел медвежью комнату раньше. И не знал, что медведица всегда наблюдала за ним, оставаясь невидимой.

Отсюда, с площадки, открывался прекрасный обзор местности. Хорошо видно «чашу», крутые горы вокруг, наплывы курумников. Зимовье, которое стоит под носом, вон оно, на краю полянки, под скалой. Видно, как рядом с избушкой порхают дрозды. А человек – не иголка. Медведица знала о каждом его шаге. Когда Топ приходил, уходил, ночевал и прочее, в то время как он даже не думал, что за ним наблюдают сверху звериные глаза.

Теперь все изменилось. Топ открыл медвежью тайну. Дорогой, кровавой ценой. Вот она – хозяйка тайги – лежала здесь, ждала его, когда он пойдет по ее следу. Выбор засады идеальный. Если бы Топ побежал за ней сразу или вечером, нашел тропу, сегодня уже бы «парил кости». С карниза ему медведицу не видно из-за уступа. Стоило ей сделать только один прыжок – и исход поединка был мгновенно разрешен. Топ не успел бы даже нажать на спусковые крючки.

Наверное, она ждала его долго. До тех пор, пока он не ушел вечером на солонец. Это видно по крови. Большая лужа, выбежавшая из простреленной груди. Но рана была не настолько серьезной, чтобы медведица скончалась здесь. Вероятно, прострелены какие-то внутренние органы, влекущие медленную смерть. Скорее всего, левое легкое, да и то снизу. Кровь светлая, подсохшая, с добавлением слизистой мокроты. Это видно по рассеивающимся микрокаплям, окрасившим камни в том месте, где находилась голова зверя. Кровь вылетала изо рта с воздухом, когда медведица дышала.