Хроники Известного космоса - читать онлайн книгу. Автор: Лэрри Нивен cтр.№ 59

Он снял шлем, сел, нашел и зажег сигарету – не спеша, пока Кзанол, молча, но не скрывая этого, приходил в ярость.

«Почему бы и не подразнить тринта? – подумал Кзанол-Гринберг. – Но так, чтобы он не слишком разозлился».

– Ну хорошо, – начал он. – Во-первых, беломясы разумны. Во-вторых… помнишь ли ты кризис, наступивший, когда тнуктипы Плорна придумали антигравитацию?

– Да, до потери Силы! – сказал Кзанол пылко и не думая о такте. – Его прямо тогда следовало убить!

– Не его. Его тнуктипов. Разве ты не видишь? Они уже тогда вели необъявленную войну. За происходящими событиями все время стояли свободные тнуктипы: ведь тнуктипский флот скрылся в космосе, когда тринты нашли их систему. Они не пытались достичь Андромеды. Они, должно быть, прятались среди звезд, куда никто даже и не направляется… не направлялся. Некоторые цивилизованные тнуктипы должны были получать от них приказы. Беломясы были их шпионами; каждый аристократ в Галактике, любой, кто мог это себе позволить, имел обыкновение содержать беломясов на своей земле.

– Ты дурак и птавв. Ты строишь все эти предположения на идиотском допущении о разумности беломясов. Полная чушь! Мы бы заметили их разумность.

– Нет. Проверь через Мэсни, если не веришь мне. Тнуктипы каким-то образом сделали мозг беломясов нечувствительным к Силе. И один этот факт доказывает наличие умысла. Шпионы-беломясы. Антигравитация; открытие, которое привело к кризису. Возможно, были и другие идеи. За несколько лет до антигравитации появились мутантные беговые виприны. С этого начался упадок всех ранчо по разведению законных випринов. Антигравитация только усугубила экономическую депрессию. Подсолнечники обычно служили единственной защитой плантаций; у всех землевладельцев были межи из подсолнечников. Это приучало их к уединенности и независимости, чтобы в военное время они не могли друг с другом сотрудничать. Готов спорить, что у тнуктипов имелись распылители, чтобы уничтожать подсолнечники. И когда кризис был в полном разгаре, они нанесли удар.

Кзанол молчал. Выражение его лица трудно было понять.

– Это не одни только предположения. У меня есть четкие факты. Первое: брандашмыги, а для нас беломясы, разумны. Люди не глупы. Они бы так не ошиблись. Второе: тебя не подобрали, когда ты врезался в F124. Почему?

– Хороший, просто пожирающий вопрос. Почему?

Это и была точка отсчета. Боль терзала грудь Кзанола-Гринберга шестнадцать дней, занятых размышлениями о прошлом и самоанализом, – шестнадцать дней, когда ему только и оставалось, что присматривать за Мэсни и думать о своих несчастьях. Его сознание проделало путь от разумных молчаливых брандашмыгов до войны, случившейся целые эры назад. Но он был бы избавлен от всех этих мучений и опасностей, если бы остолоп-надсмотрщик заметил вспышку. Но он не заметил – по одной-единственной причине.

– Потому что на Луне никого не было. Надсмотрщик либо погиб во время восстания, либо сражался где-то еще. Вероятнее всего, он был уже мертв. Тнуктипы первым делом отрезали бы нас от поставок пищи.

– От чего?

Кзанол явно запутался. Тринты воевали только с другими тринтами, и Последняя война произошла еще до эпохи космических полетов. Кзанол ничего не знал о войне.

Тринт попытался вернуться к основной теме:

– По твоим словам, ты знаешь, где сейчас тринты.

– Там же, где и тнуктипы. Их нет, вымерли. Иначе уже достигли бы Земли. Это относится также к тнуктипам и почти ко всем другим служившим нам расам. Все они должны были погибнуть в войне.

– Но это же безумие. Кто-то обязан был выиграть войну!

Кзанол говорил столь искренне, что Кзанол-Гринберг расхохотался:

– Вовсе нет. Спроси у любого человека. Спроси у русского или китайца. Они примут тебя за дурака, коль скоро ты задаешь такие вопросы, но расскажут о пирровой победе. Хочешь узнать, что могло произойти?

Он не стал ждать ответа.

– Это чистое предположение, но, на мой взгляд, в нем есть смысл, а у меня было две недели на размышления. Мы проигрывали войну. И если так, то некоторые фргрхх… Извини. Некоторые представители нашей расы, видимо, решили забрать всех рабов с собой. Как на похоронной церемонии деда, только с бо́льшим размахом. Они сделали усилительный шлем огромной мощности – достаточной, чтобы накрыть всю Галактику. Затем приказали всем в зоне досягаемости совершить самоубийство.

– Но это просто ужасно! – Кзанол рассвирепел от такого надругательства над моралью. – Зачем тринту поступать подобным образом?

– Спроси у человека. Он знает, на что способны разумные, когда кто-то угрожает им смертью. Сначала заявляют, что все это невероятно аморально, немыслимо, подобная угроза никогда не будет исполнена. Потом раскрывается, что они планировали то же самое, даже эффективнее во всех отношениях, планировали годами, десятилетиями, веками. Ты признаешь, что всегалактический усилитель технически возможен?

– Разумеется.

– Сомневаешься ли ты, что раса рабов, поднявшая восстание, будет стремиться к чему-то меньшему, чем наше полное истребление?

Усики в уголках рта Кзанола дергались, точно сражаясь сами с собой. В конце концов он произнес:

– Я в этом не сомневаюсь.

– Тогда…

– Наверняка мы бы забрали их с собой в небытие! Подлые, бесчестные, хуже беломясов, использующие наши уступки их свободе, чтобы уничтожить нас! Я бы только обрадовался, узнав, что мы их всех изничтожили.

– Должно быть, мы так и сделали, – усмехнулся Кзанол-Гринберг. – Как иначе объяснить, что никого из наших рабов нет в наличии, за исключением беломясов? Вспомни: беломясы нечувствительны к Силе. Ну а теперь о другом. Ты занимался поисками своего второго скафандра?

– Да. – Кзанол вернулся к реальности. – На спутниках. А ты обследовал Нептун. Я бы узнал, если бы Мэсни нашел его. Но есть еще одно место, которое мне хотелось бы осмотреть.

– Валяй. Скажи мне, когда закончишь.

Гироскопы тихо зажужжали, разворачивая «Золотое кольцо». Кзанол смотрел прямо перед собой, его внимание сосредоточилось на рубке управления. Кзанол-Гринберг зажег сигарету и приготовился ждать.

Если Кзанол научился терпению, то его человеческое подобие – тем более. Иначе оно сделало бы что-нибудь глупое, когда тринт беспечно захватил контроль над Мэсни, его личным рабом. Можно было бы убить тринта только за использование его собственного тела – похищенного тела, до мельчайших крупиц памяти принадлежавшего Кзанолу-Гринбергу. А как тяжело было общаться с Кзанолом, глядя в свое собственное лицо!

Но у него не было выбора.

Самое примечательное – у него получалось. Он противостоял взрослому тринту на его собственной территории. Он постепенно заставил Кзанола воспринимать его как сознание другого тринта, хотя бы и птавва. Кзанол все еще мог убить его; он хотел бы, чтобы тринт больше внимания обратил на дезинтегратор. Но пока что он справлялся неплохо. И был этим горд, что тоже к лучшему. Самооценка Кзанола-Гринберга до того была очень низкой.