Золотой век империи монголов. Жизнь и эпоха - читать онлайн книгу. Автор: Моррис Россаби cтр.№ 8

Рис. Чингис-хан и его потомки

Таким образом, Торэгэне удалось осуществить свои замыслы: в 1246 г. на престол взошел ее сын Гуюк. Хотя он и сместил двух мусульманских советников своей матери, но продолжил ее политику, основанную на традиции кочевников-завоевателей, главной целью которой было повышение доходов и захват новых территорий, а не забота о нуждах оседлых подданных. Его войска вступили в Тибет, где монголы заручились услугами тибетского монаха, носившего звание Пагба (1235-1280). Армии Гуюка также расширили монгольские владения в Грузии и Армении. Угроза монгольского вторжения ощущалась даже в Западной Европе: римский папа почувствовал опасность и отправил для переговоров с монголами Иоанна Плано Карпини, получившего также задание прощупать почву для возможного обращения их в христианство. Так как Гуюк наотрез отказался заключать какие-либо соглашения и потребовал, чтобы европейские монархи изъявили ему покорность, единственным достойным результатом этой поездки стал прекрасный отчет о путешествии, названный автором «Историей монголов».

Военные успехи Гуюка ни в коей мере не ослабили напряженность отношений между потомками Чингис-хана. Соргагтани-беки продолжала исподволь вербовать сторонников из числа монгольской знати, и ее ближайшим и самым могущественным союзником оказался Бату, правитель Золотой Орды. В походе на Русь между Бату и Гуюком вспыхнула открытая вражда. В 1247 г., решив рассчитаться со своим врагом, Гуюк собрал армию, планируя застать Бату врасплох. Однако о его замыслах узнала Соргагтани, предупредившая о них Бату, несмотря на опасность, которой она могла подвергнуться, если бы о ее предательстве стало известно Гуюку. Однако игра стоила свеч, поскольку, к счастью для Соргагтани, Гуюк скончался на пути к стоянке Бату. Своевременным предупреждением об угрозе нападения она подтвердила союз с золотоордынским ханом, который, будучи старейшим представителем третьего поколения потомков Чингис-хана, мог оказать исключительное влияние на выборы нового кагана.

Заручившись поддержкой Бату и располагая голосами своих сыновей, Соргагтани могла быть уверена в том, что новый каган будет избран из рода Толуя. В 1251 г. Бату и Соргагтани созвали в Средней Азии неподалеку от владений Бату курилтай, на котором каганом был объявлен ее старший сын Мункэ. Братья Мункэ — Хубилай, Хулагу и Ариг-Бука — должно быть, также принимали участие в подготовке выборов, но источники почти ничего не сообщают о роли, которую они играли в этом процессе. Их мать добилась осуществления своих замыслов, поскольку теперь один из ее сыновей стал правителем огромной Монгольской империи. Она прожила еще достаточно долго для того, чтобы пожать плоды своей победы, и умерла в первый месяц 1252 г. (12 февраля — 11 марта). Чтобы выказать свою благодарность и почтить ее память, сыновья Соргагтани и их потомки воздвигли мемориальные стелы в Даду (название Пекина в монгольские времена) и Чжэньдинфу, столице ее удела. В 1335 г. ее портрет был выставлен в несторианской церкви в северокитайском городе Ганьчжоу, но так как церковь не сохранилась, мы лишены возможности представить себе, как выглядела эта замечательная женщина.

Хотя Мункэ пришел к власти в 1251 г., его противники вовсе не собирались так просто отказываться от своих притязаний. Потомки сыновей Чингис-хана Угэдэя и Чагатая утверждали, что Мункэ был избран незаконно, поскольку курилтай проходил в Средней Азии, а не в родных монгольских степях. Вспыхнул конфликт, переросший в первую вооруженную борьбу за престол в истории Монгольской империи. Вдова Гуюка Гаймыш вступила в союз с Бури, сыном Чагатая, чтобы свергнуть Мункэ и посадить на трон Ширемуна, внука Угэдэя. Однако через несколько месяцев с помощью монгольской знати Мункэ разгромил своих врагов и учинил скорую и жестокую расправу. Он казнил 77 начальников отрядов, служивших домам Угэдэя и Чагатая, а некоторым из них «в рот набили камней, так что они умерли». Огул-Гаймыш также была предана казни. Ширемун был передан для наказания Хубилаю и сопровождал его в поездках, пока Хубилай, заподозрив Ширемуна в недобрых намерениях, не приказал его казнить.

Избавившись от соперников, Мункэ стал полновластным повелителем Монгольской империи. Он продолжил политику веротерпимости, проводившуюся его матерью, и выделял средства на строительство мечетей и буддийских монастырей. Один персидский историк, например, отмечал, что Мункэ «оказывал особую честь мусульманам и наделял их подарками и милостыней щедрее, чем прочих». Мункэ также провел перепись населения и установил налоговую систему, которая была для подданных-земледельцев менее обременительной, чем налоги, взыскивавшиеся Торэгэне и Гуюком. При новой системе налоги собирались не монгольской знатью, а государственными ведомствами, что должно было ослабить притеснение покоренных народов.

Подобно своим предшественникам, Мункэ стремился раздвинуть границы Монгольской империи. Следуя примеру своего деда Чингис-хана и своего отца Толуя, он набирал в войска не-монголов, сведущих в областях военного искусства, в которых сами монголы традиционно не были сильны. Военачальники Мункэ получали специальные указания, удерживавшие их от бессмысленного разорения завоеванных земель. Более того, им было приказано перед нападением на ту или иную область посылать ее правителю приказ подчиниться, и прибегать к силе только в случае отказа.

Мункэ назначил своего младшего брата Хулагу командующим войсками, отправленными на запад для «усмирения» мусульманских стран. Выступив в поход в 1256 г., Хулагу повел армию на твердыни могущественной мусульманской секты исмаилитов, известного широкой публике под названием «орден ассассинов», хотя это наименование не только отличается неточностью, но и способно вызвать неверные ассоциации. В крепости Аламут, расположенной высоко в горах Эльбруса к югу от Каспийского моря, исмаилиты «укрепили защитные сооружения и свезли в замок множество припасов». В уверенности, что им удастся успешно выдержать осаду, исмаилиты отказались выполнить приказ Хулагу сложить оружие. Тогда Хулагу начал бомбардировать Аламут каменными снарядами, и в начале 1257 г. исмаилиты были вынуждены сдаться. Поскольку они оказали сопротивление, Хулагу обошелся с ними без пощады, позволив своим войскам перебить большую часть сдавшихся. Аббасидский халиф в Багдаде, который также отказался покориться Хулагу, в свою очередь испытал на себе всю тяжесть монгольского гнева. В 1258 г. Хулагу разгромил халифат, разграбил Багдад и казнил халифа.

Западный поход увенчался крупным успехом. Однако на востоке Мункэ и его младший брат Хубилай столкнулись с еще большими трудностями. Тем не менее, именно в восточных походах Хубилай прославил свое имя и завоевал выдающееся положение, позволившее ему впоследствии выдвинуть притязания на каганат Монгольской империи.

В то время как Хулагу расширял пределы Монгольской империи на западе, Мункэ разрабатывал планы по завоеванию областей Китая, остававшихся под властью династии Южной Сун. Эти захватнические устремления были отчасти обусловлены набегами сунских отрядов на территорию, контролируемую монголами. Например, непосредственно перед тем, как Мункэ взошел на престол, сунские войска напали на город Юннин в современной провинции Хэнань. Мункэ и его военные советники решили вести наступление сразу в нескольких направлениях, так как лобовой удар с севера на юг вряд ли привел бы к успеху и, скорее всего, наоборот, был бы обречен на полный провал. Одним из вариантов являлось нападение с запада, но препятствием в данном случае служило государство Да-ли в современной провинции Юньнань. Монголам необходимо было покорить эту область, чтобы сделать из нее базу для наступления на Сун. В 1252 г. Мункэ поставил своего брата Хубилая во главе армии, отправившейся в поход на отдаленную провинцию Юньнань, которая по традиции даже не считалась частью Срединной империи.