Пестрые истории - читать онлайн книгу. Автор: Иштван Рат-Вег cтр.№ 32

Его подлинной страстью была механика. Он разбирался в ней: ремонтировал часы, конструировал небольшие механизмы. Однако назойливая мечта подстегивала его замахнуться на нечто большее: на вечный двигатель.

После долгих попыток ему наконец удалось собрать модель perpetuum mobile, которую он и выставил в городе Мерсебург.

Нам только известно, что машина эта трех с половиною метров в диаметре «работала сама по себе» и могла поднимать груз весом до десяти килограммов.

Сенсация была изрядная. В Мерсебург повалили любопытные, даже из дальних провинций, подивиться на чудо-машину. Орфире поначалу бесплатно показывал свою машину, но потом перед дверью выставил кружку, в нее посетителям надлежало бросать милостыню для бедных. Надо думать, он и сам потаскивал из нее, укрощая свою совесть мыслью, что он в своей жизни сам не раз бывал на краю бедности.

Комиссия, созванная из аристократов, осмотрела машину и выдала мастеру удостоверение. Однако нашлись и сомневающиеся. Некоторые подозревали, что он спрятал человека, вращающего вал, или ребенка за колесами, внутри подъемного механизма либо между прочими частями сложной конструкции.

Иные требовали: пусть поклянется как добрый христианин, что он сконструировал машину без помощи дьявольского наущения.

Тут вмешалось и местное налоговое управление, но не за тем, чтобы высказать свое ученое мнение, а чтобы заставить его платить ежедневно по шесть пфеннигов налога за популярное зрелище.

На это Орфире страшно возмутился и пригрозил разбить свою машину.

До этого, однако, дело не дошло, потому что в 1717 году правящий в Гессенкасселе герцог пригласил его ко двору. Он был горячим поклонником научной механики, а Орфирё в самом деле разбирался в ней, за что герцог полюбил и даже наградил его. Я расскажу об испытаниях сконструированного здесь вечного двигателя, но прежде я должен упомянуть о последствиях прекрасных дней в Мерсебурге.

Дело в том, что бывшая служанка Орфире раззвонила, что механизм «вечного двигателя» работал не внутри машины, а в соседней комнате. Она, конечно, не могла объяснить, да это так никогда и не выяснилось, что это был за механизм и каким образом его удалось соединить с основной машиной. Она только рассказала, что приводить в движение машину было делом чрезвычайно тяжелым, потому что приходилось трудиться днем и ночью. Кроме нее, помогали жена хозяина и его старший брат, а также еще один-два посвященных человека. Брат позднее сообразил, что совершает подлог, ему все опротивело и он сбежал в Америку, выкрав предварительно необходимую сумму из кассы младшего брата.

Вместе с тем, прекрасно осведомленный по собственному опыту о человеческой глупости, проходимец и сам совершает ужасную глупость. Он посвящает в секрет молоденькую служанку, хотя мог бы знать, что есть на свете еще один, настоящий вечный двигатель, который беспрерывно трудится ужетысячи лет, — это женский язык. Полагал, что на девичий язык можно наложить засов ужасной клятвой, которую он вырвал у нее в обеспечение сохранения тайны. Эту клятву он заготовил в письменном виде и заставил девицу подписать ее. Вот ее текст.

Ни за что на свете не желая принизить значение женской клятвы, все же приходится считаться с тем, что, как я уже упоминал, Розина предпочла кару небесную возможности посплетничать еще на земле.

Знал ли герцог Карл об этих злых сплетнях, долетающих из Мерсебурга? Возможно, что и знал. Но Орфире смог уравновесить их одним потрясающим доказательством.

В вайсенштейнском замке проходили решающие испытания машины. Ее увеличенный и усовершенствованный вариант разместили под наблюдением самого герцога и его министров в одном из залов, затем окна и двери зала были закрыты и опечатаны, а к двери был приставлен караул.

Через восемь недель герцог собственноручно снял печати и вместе со свитой прошел в зал. Машина точно так же вертелась, крутилась, гремела и поднимала груз, как и восемь недель до этого, когда закрывали двери. Обо всем этом герцог составил официальное удостоверение специально для Орфире, датированное 27 мая 1718 года.

Единственное его сожаление было о том, что сия чудесная машина, которая только скрипит, крутится да балласты поднимает, не может выполнять какой-нибудь другой полезной работы. Нельзя ли сию машину заставить делать что-нибудь еще? Отчего же, конечно можно, отвечал на это Орфире, вот только для этого необходимы две вещи: время и деньги.

Тогда герцог подарил ему домик и именьице в округе, с тем чтобы он приступил к работе незамедлительно. Но тут повторился сюжет известной басни Лафонтена, в которой один шарлатан взялся за несколько лет научить герцогского осла разговаривать, рассчитывая что за это время что-нибудь да случится: либо осел сдохнет, либо герцог помрет.

В данном случае умер герцог, и Орфире не пришлось представлять дело так, будто машина сломалась.

Орфире, чтобы все-таки сохранить авторитет, писал научные диссертации о вечных двигателях, к одной из них даже приложил чертежи с примечанием, что, дескать, «глубоко копающий ум по ним и сам будет способен сконструировать вечный двигатель».

Чертежи и сегодня хранятся в библиотеке города Касселя, но, естественно, очень «глубоко копающие» инженерные умы так и не смогли извлечь из них пользу.

30 ноября 1745 года Орфире скончался.

Что может чувствовать обычный читатель, когда ему в уши жужжат, что вот такой-то и такой-то миллиардер является счастливым обладателем стольких-то и стольких-то миллиардов? Со скучным равнодушием пробежит глазами новость? Или его охватит желтая зависть? Или его зальет красная волна возмущения, что вот такое огромное состояние зажимает только один человек? Чувствовать читатель может, конечно, что угодно, только его воображение подключается очень медленно. Предприятия, пакет акций, недвижимость, банковские вклады — все это сухие понятия, не имеющие налета романтичности.

Совсем по-другому воздействует на воображение бледный отсвет золота, белое мерцание серебра, радужное сверкание драгоценных камней! Словом то, что называют сокровищами. От этого пуще вспыхивают пламенем тлеющие угли воображения, именно это питает и разжигает огонь.

Сокровища, о которых я собираюсь вести речь, не были зарыты в землю, не были замурованы в стену, они очень даже блестели и сверкали на глазах у всего света, и все же их происхождение покрыто тайной. Человека, который собрал их, тоже окутывает пелена таинственности, а ведь два последних десятилетия своей жизни он провел совершенно открыто, в городе Венеция.