Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 1. Весна чехословацкого социализма. 1938–1948 гг. - читать онлайн книгу. Автор: Николай Платошкин cтр.№ 12

В конце августа 1939 года, когда конфликт с Германией был уже неминуем, польское командование решило перебросить чехов и словаков из-под Кракова вглубь страны – в район Баранович (Западная Белоруссия). 30 августа 630 чехословаков отправили из Кракова в Барановичи. В Кракове остались в основном летчики и артиллеристы, которых приняли в польскую армию. Только после начала Второй мировой войны поляки согласились наконец создать Чешский и Словацкий легион (указ об этом президент Польши подписал 3 сентября 1939 года). Само название легиона говорит о многом – даже после нападения Германии Полыпа, участница мюнхенского сговора, отказывалась признать целостность чехословацкого государства. Прхалу назначили командиром легиона без всякого согласования с Бенешем, которого Польша также не признавала официальным лицом ^[50].

Однако Прхала так и не успел (или не захотел) вступить в командование легионом. Фактическим командиром собранных под Барановичами легионеров стал подполковник Людвик Свобода ^[51].

В суматохе перед надвигавшимся разгромом поляки не смогли толком вооружить чехословацкий легион. Было получено лишь четыре тяжелых и девять легких пулеметов, 5400 единиц боеприпасов, 500 противогазов и 100 саперных лопаток. Краковская группа (189 человек) также была принята в польскую армию и стала пробираться на Восток в поисках своих товарищей из Барановичей.

Группа Свободы 11 сентября 1939 года получила приказ польского командования двигаться на Пинск – Сарны – Ровно, так как немцы уже вышли к Варшаве с востока. 13 сентября поезд с легионерами подвергся атаке немецкой авиации. Чехословаки, точнее, зенитная группа легиона, успели принять участие в боях в районе Тарнополя и даже сбили один немецкий штурмовик Ю-88.

Фактический командующий легионом подполковник Людвик Свобода принял решение отступать в СССР, так как считал именно Советский Союз главным действенным противником Германии. Это решение поддержал чехословацкий посланник в Варшаве Славик. Он начал переговоры с советским военным атташе в Польше Рыбалко (позднее, в годы Великой Отечественной войны, ставшим одним из самых успешных полководцев Красной армии и принявшим участие в освобождении Праги). Однако Прхала, прибыв в легион 15 сентября, приказал двигаться в Румынию. 17-го польское командование вообще издало абсурдный приказ, распорядившись, чтобы почти невооруженный легион выдвигался на северо-запад, то есть навстречу немецким танкам. Поляки не хотели, чтобы легион вошел в соприкосновение с частями РККА, которые 17 сентября 1939 года перешли границу Польши, начав освобождение Западной Белоруссии и Западной Украины. Свобода выразил формальный протест против такого приказа и двинулся в обратном направлении навстречу Красной армии.

С согласия советского правительства чехословацкий легион 18 сентября 1939 года перешел на территорию СССР ^[52]. Чехословаков разместили в здании военкомата в районе города Каменец-Подольский. Легионеры были разуты и раздеты, и советские власти снабдили их одеждой и постельным бельем, причем решение о судьбе легиона принималось на уровне ЦК ВКП(б).

Нарком внутренних дел Берия обратился к А. И. Микояну с просьбой обеспечить чехословаков ^[53] всем необходимым. 20 декабря 1939 года Микоян дал указание наркомам легкой и текстильной промышленности Лукину и Косыгину срочно выдать НКВД за счет иных потребителей 700 отопительных устройств, комплектов исподнего белья, кожаных ботинок, шапок-ушанок, простыней и одеял для обеспечения интернированных офицеров и бойцов чехословацкого легиона бывшей польской армии. На чехословаков был распространен продуктовый паек Красной армии.

Легион хотели перебросить в Румынию, союзницу Чехословакии по Малой Антанте, но та отказалась их принять. Негативный ответ был получен и от американского посольства. В связи с этим решили создать специальный лагерь для чехословацких легионеров (в военкомате было тесно, многие спали на полу, а больших зданий в том районе не имелось). Режим у интернированных был свободный, и НКВД сообщал, что от безделья многие занимаются спекуляцией. Были отмечены как случаи антисоветской, так и антинемецкой агитации легионеров среди местного населения.

Берия отверг предложение своих подчиненных о переводе легионеров на режим военнопленных. В резолюции на соответствующее предложение он 20 февраля 1940 года написал: «Чехов необходимо обеспечить лучше, чем военнопленных и сосредоточить их на одном месте» ^[54]. В соответствии с приказом НКВД СССР № 00348 от 21 марта 1940 года было решено переправить всех легионеров в лагерь в Горьковской области, предназначенный ранее для финских военнопленных (лагерь мог вместить до 3 тысяч человек). Причем офицеры должны были спать на кроватях, а остальные – на двухъярусных нарах (все снабжались чистым постельным бельем). Лагерь охранялся ротой в 120 человек, но легионеры могли свободно передвигаться за его пределами.

3 апреля 1940 года 798 легионеров и членов их семей прибыли в Оранский лагерь (село Оранки) Горьковской области, располагавшийся в бывшем монастыре. В донесении Берии отмечалось, что сначала по прибытии настроение легионеров было подавленным, но после бани, выдачи чистого белья и хорошего питания оно резко улучшилось. Легионеры активно стали благоустраивать лагерь: починили водопровод, создали медицинский центр и даже выложили перед штабом мозаикой пятиметровый национальный герб – чешского льва, но со словацким крестом на груди. Напротив льва из кирпича сложили серп и молот.

Командование легиона было наделено в лагере функциями самоуправления и даже проводило военную подготовку, но потом, в мае 1940 года, ее приостановили по просьбе советских властей.

НКВД условно разделило всех легионеров на три группы по их политическим настроениям. Примерно 400 человек («французы») находились под «влиянием националистической пропаганды» и хотели ехать во Францию. 150-200 человек («пролетарская группа») хотели остаться в СССР. Остальные колебались. Офицеры всячески противились любой политической пропаганде в лагере, в то время как солдаты, по донесениям НКВД, воспринимали ее с интересом. В лагере постоянно вспыхивали споры между «французами» и «пролетариями» ^[55].