Гибель империи. Тайные страницы большой геополитики (1830-1918) - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Победоносцев cтр.№ 87

«Революция во время войны есть гражданская война, а превращение войны правительств в гражданскую войну, с одной стороны, облегчается военными неудачами (поражением) правительств, а с другой стороны, — невозможно на деле стремиться к такому превращению, не содействуя тем самым поражению…

Революционный класс в реакционной войне не может не желать поражения своему правительству…»

Конечно, в принципе, Ленин провозглашал лозунг поражения не только царского, но и всех остальных правительств, участвующих в Первой мировой войне. Однако при этом его мало заботило, поддержат ли его призыв своими практическими действиями социалисты Германии, Англии и Франции. К тому же поражение в войне может понести только одна из воюющих сторон. Поэтому поражение России, а значит, и Антанты, на практике означало военную победу Германии и усиление правительства кайзера. Но Ленина это обстоятельство ни в коей мере не смущало, и он настаивал, что инициатива пораженчества должна исходить именно от русских социал-демократов:

«…Последнее соображение особенно важно для России, ибо это — самая отсталая страна, в которой социалистическая революция непосредственно невозможна. Именно поэтому русские социал-демократы должны были первыми выступить с теорией и практикой лозунга поражения» (В. И. Ленин. «О поражении своего правительства в империалистической войне»).

Разумеется, Ленин, при всей одиозности его позиции, не мог публично провозгласить, что поражение России в войне — это благо России. А посему он и талдычил о том, что такое поражение для нее будет наименьшим злом:

«Победа России влечет за собой усиление мировой реакции, усиление реакции внутри страны и сопровождается полным порабощением народов в уже захваченных областях. В силу этого поражение России при всех условиях представляется наименьшим злом» (В. И. Ленин. «Конференция заграничных секций РСДРП»).

Причем эту мысль Ленин повторяет многократно, сопровождая ее самыми категорическими заклинаниями:

«Для нас, русских, с точки зрения интересов трудящихся масс и рабочего класса России, не может подлежать ни малейшему, абсолютно никакому сомнению, что наименьшим злом было бы теперь и тотчас — поражение царизма в данной войне. Ибо царизм во сто раз хуже кайзеризма» (Письмо В. И. Ленина Шляпникову 17.10.14).

Так Ленин за весьма изящной и несколько замысловатой словесной формулой прячет свою мысль о желательности поражения России и соответственно победы более прогрессивного кайзеризма.

Ленин и Плеханов — две тактики социалистов во время Первой Мировой войны

Позиция Ленина

Ленин, разумеется, никогда не являлся пацифистом, из принципа, протестующего против любой войны и ее жестокостей. Напротив, он прямо заявлял о необходимости и прогрессивности гражданских войн, несмотря на кровь, зверства и ужасы, которыми такие войны обычно сопровождаются: «Мы вполне признаем законность, прогрессивность и необходимость гражданских войн, т. е. войн угнетенного класса против угнетающего, рабов против рабовладельцев, крепостных крестьян против помещиков, наемных рабочих против буржуазии…

В истории неоднократно бывали войны, которые, несмотря на все ужасы, зверства, бедствия и мучения, неизбежно связанные со всякой войной, были прогрессивны, т. е. приносили пользу развитию человечества, помогая разрушать особенно вредные и реакционные учреждения (например, самодержавие или крепостничество), самые варварские в Европе деспотии (турецкую и русскую)» (В. И. Ленин. «Социализм и война»).

Но кроме гражданских войн и революций Ленин признавал также законность и прогрессивность оборонительных войн. Причем в этом случае для него было совершенно безразлично, кто на кого первый напал. Согласно его представлениям, в любом случае была права угнетенная сторона:

«Социалисты признавали и признают сейчас законность, прогрессивность, справедливость "защиты отечества" или "оборонительной" войны. Например, если бы завтра Марокко объявило войну Франции, Индия — Англии, Персия или Китай — России и т. п., это были бы "справедливые", "оборонительные" войны, независимо от того, кто первый напал, и всякий социалист сочувствовал бы победе угнетаемых, зависимых, неполноправных государств против угнетательских, рабовладельческих, грабительских "великих" держав» (В. И. Ленин. «Социализм и война»). Вот здесь-то и произошел очередной разрыв большевиков с большинством других социал-демократических движений. Поскольку Ленин объявил войну реакционной и грабительской со стороны всех ее участников, а Плеханов заявил о ее оборонительном, а значит, справедливом и прогрессивном характере со стороны России. Но из признания войны грабительской вытекала одна тактика рабочего движения, а из признания ее оборонительной — совершенно иная. Однако точка зрения Плеханова автоматически отодвигала возможное начало революции в России на неопределенные сроки, что для Ленина, вне зависимости от степени правоты его тезисов, было абсолютно неприемлемо:

«У нас в России не только кровавый царизм, не только капиталисты, но и часть так называемых или бывших социалистов говорит о том, что Россия ведет "оборонительную войну", что Россия борется только против германского нашествия. Между тем в действительности весь мир знает, что царизм уже в течение десятилетий угнетает в России более сотни миллионов людей других национальностей, что Россия уже в течение десятилетий ведет разбойничью политику против Китая, Персии, Армении, Галиции…» Здесь у Ленина явно что-то не совсем в порядке с логикой. Ведь даже если Россия действительно угнетала сотни миллионов людей и ранее вела захватнические войны, то из этого факта вовсе не следует, что на саму Россию не может напасть другой более сильный хищник и попытаться поработить ее:

«…Ни Россия, ни Германия и никакая другая великая держава не имеют права говорить об "оборонительной войне": все великие державы ведут империалистическую, капиталистическую войну, разбойничью войну, войну для угнетения малых и чужих народов, войну в интересах прибыли капиталистов, которые из ужасающих страданий масс, из пролетарской крови выколачивают чистое золото своих миллиардных доходов» (В. И. Ленин. «Речь на интернациональном митинге в Берне»).

В полемическом пылу будущий вождь мирового пролетариата не останавливался и от прямых оскорблений в адрес виднейшего теоретика марксизма, основателя первой российской марксистской организации — Г. В. Плеханова, навешивая на него политические ярлыки:

«Пусть господа Плеханов, Чхенкели, Потресов и К играют теперь роль марксистообразных лакеев или шутов при Пуришкевиче и Милюкове, лезут из кожи вон, доказывая вину Германии и оборонительный характер войны со стороны России, этих шутов сознательные рабочие не слушали и не слушают» (В. И. Ленин. «О сепаратном мире»).

Во вспыхнувшем между русскими социалистами споре основным аргументом Ленина являлся тезис, согласно которому все ключевые участники войны по своей сути бандиты и разбойники:

«Главным, основным содержанием данной империалистической войны является дележ добычи между тремя главными империалистическими соперниками, тремя разбойниками, Россией, Германией и Англией» (В. И. Ленин. «Пацифизм буржуазный и пацифизм социалистический»). Единственное исключение было сделано лишь для Сербии: «Национальный элемент в теперешней войне представлен только войной Сербии против Австрии. Только в Сербии и среди сербов мы имеем многолетнее и миллионы национальных масс охватывающее национально-освободительное движение, продолжением которого является война Сербии против Австрии…