Голос сердца - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Богатырёва cтр.№ 6

7. И последнее, но самое необычное — она каким-то образом чувствует когда на нее смотрят (во всяком случае, мой взгляд она явно ощущает). Почти всегда, когда я начинал на нее смотреть, она оборачивалась, если была не сильно сосредоточена на чем-нибудь другом. И, кажется, мое разглядывание ей не понравилось (поэтому я и сделал первый вывод, что она не любит быть в центре внимания). По-моему, мой внезапный интерес ее здорово обеспокоил. По крайней мере, я заметил, что как только она ловит мой взгляд, то вся напрягается и начинает хмуриться.

Вот и все, что удалось узнать. Из всего этого ясно только одно — навешать ей лапши на уши не удастся, придется быть честным и откровенно все рассказать, так как ложь она сразу распознает и неизвестно как себя поведет.

Наконец-то закончилась статистика, которая стояла сегодня третьей парой и все студенты потянулись из аудитории, так как следующая пара была в другом крыле академии. Оля тоже собрала свои вещи и присоединилась к стайке наших одногруппниц — Лиле Иванцой, Кате Фунтиковой и Яне Соколяцкой. Это было для моего плана не очень хорошо, я-то рассчитывал, что она пойдет одна.

Ну и ладно, значит придется отозвать ее в сторонку. Дождавшись, когда девчонки спустятся по лестнице и дойдут до фойе (где кроме гардероба располагалась студенческая закусочная), я позвал:

— Оль… Соколова, можно тебя на два слова? — подруги удивленно обернулись на мой голос, на Олином лице промелькнуло растерянное выражение, но потом она что-то для себя решила и сказала остальным девушкам:

— Идите, я вас потом догоню.

Но подруги похоже не собирались оставлять нас наедине. По-моему, они решили, что Ольга в опасности. Общее мнение выразила Лиля:

— Оль, ты уверенна? Может, мы здесь тебя подождем? — Соколова внимательно взглянула на меня, потом перевала взгляд на своих защитниц:

— Не надо, Лиль, не волнуйся, я думаю это ненадолго — только тогда подружки посчитали свой долг исполненным, развернулись и пошли своей дорогой.

Я решил, что разговаривать посреди коридора — не самая лучшая идея и предложил:

— Давай отойдем к окну — Она молча за мной проследовала и мы присели на невысокий пластиковый подоконник. Я все никак не мог решить с чего же начать разговор, тогда она спросила:

— О чем ты хотел поговорить со мной, Адам?

Тут я, наконец, понял с чего начать и произнес:

— Я просто хотел поблагодарить тебя за то, что остановила меня тогда, когда я поцапался с Нестеровой. Я и сам не рад, что так вышло. Сложно сказать, что было бы если бы ты не вмешалась, я сам себя уже не контролировал и боюсь все могло очень плохо кончиться для всех нас. Так что спасибо.

Видно было, что Оля удивилась и почему-то на ее лице на секунду мелькнуло облегченное выражение, но в слух она сказала только:

— Ну-у, не за что. Рада, что смогла помочь. Это все?

— Нет. Еще я хотел тебя попросить об одной услуге: не могла бы ты и дальше останавливать меня, если увидишь, что меня заносит куда-то не в ту сторону?

Ольга вдруг улыбнулась:

— Забавно. А больше ты ничего не хочешь?

Про себя я подивился такой реакции, но честно ответил:

— Нет, больше ничего. Я и так буду очень тебе обязан, если ты согласишься.

Соколова неожиданно нахмурилась:

— Ты что это серьезно, что ли? Не похоже, что ты шутишь.

— Слушай, Соколова, мне не до шуток! — поморщился я, раздосадованный, что она не принимает меня всерьез — ты можешь мне не верить, но от своей несдержанности я тоже пострадал немало. Если бы ты знала, как мне надоело извиняться и просить прощения всякий раз, когда я теряю контроль над собой и своими эмоциями! Но я ничего не могу с собой поделать, в нашем роду все мужчины очень эмоциональны и учатся справляться с приступами ярости и гнева только к зрелому возрасту, то есть после 30 лет. А некоторые, как мой отец например, и до сих пор не смогли научиться. Так что я не виноват, это заложено генетически. Я, конечно, буду стараться обрести над собой контроль, но когда я реально этому научусь неизвестно и до тех пор мне нужен человек, который тормозил бы меня извне. Пожалуйста, не отказывай мне в этой просьбе, ладно?

Оля по-прежнему хмурилась, не похоже было, что моя маленькая речь произвела на нее впечатление:

— Адам — серьезно сказала она — Пожалуйста, не обижайся на то, что я сейчас скажу, но я не могу согласиться на твое предложение. Я не предполагала, что у тебя все так серьезно. И мне жаль, что тебе так трудно. Но мне не понятно, чем я могу тебе помочь. Посмотри на меня внимательно. По-твоему я похожа на суперменшу? Я — тихая, скромная девушка, мне не по силам то, о чем ты просишь. И почему я? Может попросишь кого-нибудь другого? Например, Лилю — она любит отстаивать справедливость и по-моему может стать для тебя отличным тормозом.

— Нет, Лиля мне не подходит. Когда я напал на Нестерову, Лиля сидела совсем недалеко от нас, но даже не попробовала вмешаться, потому что не хватило смелости. Наверно слишком сильно меня испугалась. Не подумай, что я ее виню. Мне рассказывали, что в гневе я бываю очень страшен. Знаешь, за всю мою жизнь еще никому не удавалось справиться со мной и притушить мою ярость, когда я перестаю себя контролировать. Это удалось только тебе — попытался подольститься я — ты — единственная, у кого получилось меня успокоить и при этом остаться невредимой. Поэтому мне подходишь только ты. Уверен, у тебя получится.

Ольга помотала головой, явно не согласная со мной:

— Послушай, ты сильно переоцениваешь меня и мою смелость. Да, в тот раз получилось, но это случайность. Нет никаких гарантий, что и в следующий раз получится. Моего спокойствия может и не хватить на нас обоих.

«Да» — констатировал я про себя — «похоже, лесть тоже не сработала». Ладно, раз пряник не помог, попробуем кнут:

— Соколова, ты хоть понимаешь, что если ты откажешься, то у меня будут развязаны руки. Я знаю, что могу натворить много бед, может пострадать много людей. Я не хочу этого, но все может случиться. И это будет на твоей совести, потому что ты не захотела немножко помочь. Понимаешь? — грозно спросил я.

Девушка задумалась, и я про себя обрадовался, что нашел ее слабое место. Но не тут-то было:

— Нет, здесь ты не прав. Во-первых, ты должен все-таки сам предвидеть последствия своих действий и вовремя себя останавливать. Во-вторых, если люди не хотят пострадать от твоей несдержанности, то и не надо тебя провоцировать и злить, иначе будут сами виноваты. И в-третьих, спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Я не могу спасать всех и каждого, меня на всех не хватит. И, пожалуйста, не надо давить на мою совесть и чувство ответственности — это не сработает. Думаешь, я не понимаю, как опасно находится рядом с тобой в этот момент? Когда ты в такой ярости и она требует выхода, ей все равно куда выплескиваться — на того, кто тебя разозлил или на окружающих, позволивших себе вмешаться. То, что ты просишь — для меня не безопасно, ты не можешь этого не понимать. Почему я должна так рисковать? Ради чего?