Мировая история - читать онлайн книгу. Автор: Джон Робертс, Одд Уэстад cтр.№ 246

Свое главное внимание голландцы уделяли поставке специй в Европу, и она щедро вознаграждалась. На них в течение большей части века приходилось больше двух третей стоимости грузов, отправленных в Амстердам. Но голландцы к тому же настраиваются на замену португальцев в сулящей большие доходы восточноазиатской торговле. У них не получилось прогнать португальцев из Макао, хотя они посылали против них военные экспедиции, но они преуспели в закреплении на острове Формоза, с которого нарастили обходную торговлю с материковым Китаем. В 1638 году португальцев выдворили из Японии, и их место там заняли голландцы. За следующие два десятилетия голландцы сменили португальцев еще и на Цейлоне. Их успешные переговоры по поводу монополии на торговлю с Сиамом, с другой стороны, сорвали представители еще одной державы – Франции. Отношения данной страны с этим районом завязались в силу сложившихся обстоятельств в 1660 году, в сиамскую столицу случай привел трех французских миссионеров. Благодаря учреждению ими собственной миссии и присутствию при сиамском дворе советника-грека вслед за этими миссионерами в 1685 году прибыла французская дипломатическая и военная миссия. Но столь многообещающее начинавшееся предприятие прекратилось гражданской войной и поражением, а Сиам снова еще на два столетия покинул сферу европейского влияния.

В начале XVIII века, таким образом, возникло голландское превосходство в Индийском океане и Индонезии, а также большой голландский интерес к китайским морям. В значительной степени голландцы повторили предыдущий пример португальцев, хотя в Гоа и на Макао португальские фактории сохранились. Стержнем Голландской державы послужил Малаккский пролив, от которого их влияние распространялось через Малайзию и Индонезию на Формозу и торговые пути с Китаем и Японией, а также дальше на юго-восток к игравшим важнейшую роль Молуккским островам. К тому времени в данной области существовала внутренняя торговля, достигшая такого масштаба, что там начинала появляться система замкнутого финансирования, причем оборот валюты обеспечивался слитками благородных металлов из Японии и Китая, а не из Европы, как это было на первых порах. Дальше на запад голландцы утвердились в Каликуте, на Цейлоне и на мысе Доброй Надежды, а также открыли фактории на территории Персии. Хотя Батавия уже была большим городом и голландцы занимались возделыванием плантаций, на которых выращивались необходимые им товары, это все еще была прибрежная или островная экономическая империя, не распространившаяся пока на внутренний доминион внутри материка. Она опиралась на военно-морскую мощь, и эта мощь оказывалась преимуществом временным, хотя в какой-то степени сохранилась, когда голландцы уступили свое превосходство на море новой морской державе.

Все эти неприятные для португальцев факты стали выползать наружу в последние десятилетия XVII столетия. Невероятным претендентом на господство в Индийском океане выступила Англия. Англичане с самого начала мечтали выйти на рынок торговли специями. При Якове I уже существовала Ост-Индская компания, но у ее сотрудников ничего путного не получилось при всех их потугах наладить сотрудничество с голландцами, а также когда они вступили с ними в открытую схватку. В итоге к 1700 году англичане все-таки подвели черту в своих расчетах на территорию, лежавшую к востоку от Малаккского пролива. Повторяя судьбу голландцев в 1580 году, англичане обнаружили потребность в изменении курса, и они его поменяли. Тогдашнее изменение курса считается наиболее важным переломным событием в британской истории периода между протестантской Реформацией и началом индустриализации, ведь оно послужило приобретению господства над Индией.

Главными соперниками англичан в Индии считались не голландцы или португальцы, а французы, и что стояло на кону тогда, выяснилось совсем не скоро. Процесс укрепления британского владычества в Индии шел последовательно, но неспешно. После возведения в Мадрасе форта Святого Георгия и уступки португальцами Бомбея в качестве приданого супруги короля Карла II до конца века дальше вглубь Индии англичане не пошли. Со своих первых опорных пунктов (Бомбей числился единственным городом, находившимся в их полном суверенном распоряжении) англичане вели торговлю кофе и текстильными товарами, считавшимися не такими модными, как поставлявшиеся голландцами специи, зато постоянно растущими в цене. Смена политического курса к тому же сказалась на национальных привычках англичан и, соответственно, их общества в целом, наглядным свидетельством чего служит появление в Лондоне кофеен. Совсем скоро из Индии в Китай начали отправлять суда за чаем; к 1700 году англичане приобрели новый национальный напиток, и некий поэт без задержки увековечит его в словах «напиток в чашках, что бодрит, но не пьянит».

Как показало поражение войск Ост-Индской компании в 1689 году, военное господство в Индии вряд ли представлялось легким делом. Кроме того, для процветания в нем не виделось необходимости. Поэтому руководство компании не собиралось воевать, если появлялась возможность вооруженные столкновения предотвратить. Хотя в конце века было сделано одно важное приобретение, когда компании разрешили занять Форт-Уильям, который его строители возвели в Калькутте, ее директора в 1700 году отвергли предложение о приобретении новой территории или открытии колонии в Индии, как практически невыполнимое. Но от всех предрассудков пришлось отказаться из-за краха империи Великих Моголов, случившегося после смерти падишаха Аурангзеба в 1707 году. Последствия этого краха проявлялись медленно, а в полной мере они сыграли свою роль, когда Индия распалась на множество автономных государств, и некому было навязать свою верховную власть.

Империи Великих Моголов еще до 1707 года доставляли большое беспокойство маратхи. Центробежные тенденции их империи тоже всегда казались выгодными набобам, или губернаторам провинций, и со все нарастающей очевидностью власть переходила к ним с маратхами. Третьей политической силой в Индии выступали сикхи. Изначально сформировавшиеся в XVI веке как индуистская секта, они выступили против Великих Моголов, но в свою очередь сикхи тоже отошли от ортодоксального индуизма и начали исповедовать фактически третье вероисповедание наряду с ним и исламом. Сикхи образовали своеобразное воинственное братство, отменили все касты и в период индийского разобщения народов приобрели способность к решительному отстаиванию своих собственных интересов. В конечном счете на северо-западе Индии возникло Сикхское государство, просуществовавшее до 1849 года. Между тем в XVIII веке появились признаки усиливавшегося отвращения друг к другу между индуистами и мусульманами. Индуисты все больше замыкались в своих общинах, делая упор на свои обрядовые процедуры, отличавшие их от остальных верующих людей. Мусульмане отвечали им взаимностью. На всю эту нараставшую перегруппировку религиозных общин, проходившую под контролем военной и гражданской администрации Великих Моголов, остававшейся консервативной и косной, в 1730-х годах наложилось вторжение персов с последующей утратой части территории.

В такой ситуации у иноземцев появились большие искушения к осуществлению вторжения. Теперь, по прошествии времени, кажется примечательным, что и британцы, и французы долгое время не решались воспользоваться предоставлявшимся им шансом; даже в 1740-х годах британская Ост-Индская компания уступала по богатству и влиянию голландской. Такая неспешность считается свидетельством той важности, которая все еще придавалась торговле как главному ее предназначению. Когда британцы на самом деле начинали вмешиваться, ведомые враждебностью к французам и страхом перед тем, что эти французы могли бы сделать, они располагали несколькими важными преимуществами, хотя представления об империи как таковой у них не обнаруживалось. Обладание факторией в Калькутте открывало англичанам путь в часть Индии, потенциально представлявшую наиболее выгодный трофей. То есть Бенгалию и долину Ганга в нижнем его течении. Благодаря своей морской мощи британцы обеспечили себе сообщение с Европой по морю, а министры в Лондоне прислушивались к ост-индским купцам гораздо внимательнее, чем в Версале к французским торговцам. Французы числились опаснейшими потенциальными соперниками Великобритании, но их правительство постоянно отвлекалось на выполнение своих задач на европейском континенте. Наконец, у британцев отсутствовало миссионерское рвение; это справедливо отметить в узком смысле того, что повышенный интерес у протестантов к миссиям в Азии появился позже, чем у католиков. А вот при широком взгляде на дело получается так, что протестанты совсем не горели желанием непосредственно менять местные убеждения или атрибуты бытия. Им, как и Великим Моголам, поначалу вполне хватало создания нависающей структуры власти, в пределах которой индийцы могли продолжить жить так, как им захочется, лишь бы в спокойной обстановке процветала торговля, дававшая прибыль их компании. Так появилась Британская империя на основе торговой конъюнктуры, а не наоборот.