Мировая история - читать онлайн книгу. Автор: Джон Робертс, Одд Уэстад cтр.№ 153

Османской империи предназначалась уникальная роль в судьбе Европы. Османы, как никто другой, смогли разделить этот континент на части, обозначив траекторию истории ее восточной и западной половины. Решающим моментом следует назвать то, что в Османской империи сохранилась церковь, и отношение к ней было терпимое. При этом удалось сберечь наследие Византии для ее подданных славян (и, разумеется, покончить со всеми поползновениями на верховную власть патриарха Константинополя одновременно со стороны католиков и священников национальных православных церквей Балкан). За пределами прежней Римской империи остался только один главный центр православия; обратите внимание – православная церковь теперь стала наследием Руси. С учреждением Османской империи Европа на какое-то время оказалась запертой и лишенной выхода к Западной Азии и Черному морю. То есть ей в значительной мере перекрыли сухопутные пути, ведущие в Восточную и Центральную Азию. Винить европейцам оставалось только самих себя; у них не получилось (и никогда не получится) объединяться на деле борьбы против турок. Византию просто бросили на произвол судьбы. «Кто заставит англичан любить французов? Кто объединит генуэзцев и арагонцев?» – в отчаянии вопрошал один из римских пап; чуть позже очередной его преемник выяснял возможность обращения за турецкой помощью в противостоянии Франции. Все же такой вызов пробудил совсем новую реакцию, так как даже еще до падения Константинополя португальские суда брали курс на юг вдоль африканского побережья, и их капитаны искали морской путь за специями Азии, а также по возможности африканского союзника, чтобы обойти турок с юга. Люди размышляли по поводу возможного пути в обход исламской преграды с XIII века, только необходимыми транспортными средствами для этого они еще не обладали. Один из парадоксов истории заключается в том, что такие средства должны были появиться, когда османская держава достигла своего максимального могущества.

В османских границах образовалась новая многонациональная империя. Мехмед I был человеком широких и совсем непостоянных симпатий, и туркам было трудно понять его попустительство по отношению к неверным. Он приказал убить мальчика, крестника императора, только потому, что тот отверг его домогательства, зато позволил отряду критян, отказавшихся капитулировать, уплыть морем после падения Константинополя, из-за того что те заслужили его восхищение своим мужеством. Он вроде бы не возражал по поводу поликонфессионального общества. Он вернул греков в Константинополь из Трапезунда и назначил нового патриарха, при котором грекам в конечном счете предоставили своего рода самоуправление. Отношения к евреям и христианам отличались в лучшую сторону по сравнению с отношением испанских христиан к евреям и мусульманам. Константинополь остался великим космополитическим городом (и при населении 700 тысяч человек в 1600 году самым большим городом во всей географической Европе).

На заре своего правления османы к тому же не противились ассимиляции редких народностей того времени, предоставив им возможность присоединения к османскому государству и – часто в процессе этого – к превращению в турков. Вероятно, что это дело имело непосредственное отношение к смешению народов как явлению, характерному для тюркской самости уже при прежних тюркских империях. В некоторых случаях в интересах ассимиляции применялась сила, за счет которой формировалась новая национальная идентичность. Но в подавляющем большинстве случаев ассимиляция продолжалась на протяжении долгого времени, которое потребовалось, когда у большинства жителей Анатолии сначала сформировалось тюркское, а затем турецкое национальное самосознание, вне зависимости от наличия тюркской родословной или ее отсутствия. Для остальных жителей превращение в турка означало обращение в мусульманство и переход в услужение османской династии. Последний римский православный градоначальник Канина в Южной Албании по имени Георгий провозгласил себя турком в 1398 году, так что в итоге за его семьей эта должность сохранялась до 1943 года. Причем османы предоставили его родственникам и потомкам массу должностей местных чиновников плюс трех территориальных губернаторов, четырех фельдмаршалов (двух турок, одного египтянина, одного грека) и заодно великого визиря.

Таким образом, османы восстановили великую державу в Восточном Средиземноморье, и XVI век стал великим для исламской империи столетием. Подобное происходило не только в Европе и Африке; пока османы восстанавливали нечто похожее на Византийскую империю, новая держава, тоже напоминавшая о прошлом времени, появилась в Персии. Между 1501 и 1722 годами в Персии правила династия Сефевидов, объединившая все персидские земли впервые с времен вторжений арабов, свергших Сасанидов. Сами Сефевиды, как и их предшественники, персами не были. Со времен Сасанидов получалось так, что завоеватели приходили и уходили. Непрерывность персидской истории между тем обеспечивалась культурой и религией. Границы Персии определялись географией, ее языком и исламом, а не сохранением национальных династий. Сефевиды вели свое происхождение от тюрков, точнее, гази, как и османы, и преуспели одинаково: сторонясь возможных соперников. Первым правителем, которого они дали Персии, был Исмаил (Сефевид), он приходился потомком племенному вождю XIV века, подарившему имя всему роду.

Сначала Исмаил слыл всего лишь самым успешным вожаком группы воинственных тюркских племен и совсем не походил на тех военачальников с запада, пользовавшихся точно такими же возможностями. Наследие Тимуридов с середины XV века растаскивали по частям. В 1501 году Исмаил нанес поражение племенной конфедерации, известной как Ак-Коюнлу (дословно «белобаранные»), вошел в Тебриз и объявил себя шахом. За двадцать лет он сформировал устойчивое государство и к тому же вступил в затяжную конфронтацию с османами, при этом даже обращался за поддержкой в борьбе против них к Священной Римской империи. В его борьбе существовало религиозное измерение, поскольку Сефевиды относились к шиитам и в Персии тоже внедрили шиизм. Когда в начале XVI века халифат перешел к османам, они возглавили мусульман-суннитов, которые видели в халифах истинных толкователей и наставников своей веры. Таким образом, шииты автоматически стали врагами османов. Учреждение Исмаилом вероисповедания своего толка в Персии придало новую особенность цивилизации Персии, которой отводилась великая роль в ее предохранении.

Его ближайшим преемникам пришлось несколько раз отбивать нападения турок, прежде чем в 1555 году удалось заключить мир, после которого Персия осталась нетронутой, зато открылся путь в Мекку и Медину для хаджа персидских паломников. Не обошлось к тому же без внутренних проблем и борьбы за престол, но в 1587 году на него взошел один из самых одаренных персидских правителей – шах Аббас I Великий. При его правлении династия Сефевидов достигла зенита славы. Он добился больших успехов с политической точки зрения и в военном отношении, победив узбеков и турок, а также возродив старые племенные привязанности, из-за отсутствия которых ослабла власть его предшественников. Аббас сумел воспользоваться предоставленными ему важными преимуществами: османы погрязли в проблемах на Западе, потенциал Руси сошел на нет в силу внутренних невзгод, и могольская Индия клонилась к закату. Ему хватило ума, чтобы увидеть, каким образом настроить Европу против турок. И все же благоприятное стечение обстоятельств с точки зрения расстановки внешних сил не породило у него честолюбивых намерений по завоеванию мирового господства. Сефевиды отказались последовать примеру Сасанидов. Они никогда не предпринимали наступательных походов против Турции с другой целью, кроме как ради возвращения ранее утраченного, и они не двинулись на север через Кавказ на Русь или дальше Мавераннахра. Персидская культура пережила захватывающий расцвет при шахе Аббасе, построившем новую столицу в Исфахане. Ее красота и роскошь поражали воображение европейских гостей. Литература пережила небывалый творческий подъем. Единственную зловещую ноту привносила религия. Шах настоял на отмене религиозной терпимости, которой до тех пор характеризовалось правление Сефевидов, и ввел принудительное обращение в шиитскую веру. Введение системы религиозной нетерпимости его решение пока не означало; все произошло несколько позже. Но это на самом деле свидетельствовало о том, что сефевидская Персия сделала значительный шаг в сторону упадка и в направлении передачи власти в руки религиозных деятелей.