Мировая история - читать онлайн книгу. Автор: Джон Робертс, Одд Уэстад cтр.№ 146

Кроме того, в истории Польши к тому же появились три определяющих ее момента: борьба с поползновениями пруссов на западе, определение своей судьбы интересами римской церкви, а также неуживчивость и гонор польской шляхты в отношениях с престолом. Первые два из них во многом определили все несчастья в истории Польши, ведь они функционировали в качестве разнонаправленных факторов. Как славяне поляки стояли на страже границы славянского мира; они образовали своеобразный волнолом на пути прилива тевтонских переселенцев. Как католики они служили передовыми заставами западной культуры в моменты ее конфронтации с православным Востоком.

На протяжении тех запутанных столетий прочие ответвления славянских народов продвигались на берега Адриатики и в Центральную Европу. Возникали новые страны со своими отличительными особенностями. Славян Богемии и Моравии в IX веке крестили Кирилл с Мефодием, но немцы их заново обратили в католическое христианство. Распри представителей разных вероисповеданий сыграли свою роль также в Хорватии и Сербии, где еще одно ответвление осело и образовало государства, отделенные от восточных славянских масс сначала аварами, а затем немцами и венграми, которые своими вторжениями с IX века практически отрезали православие Центральной Европы от византийской поддержки.

Таким выглядит существование славянской Европы в начале XII столетия. Славян разделили, и это следует признать, по признаку религиозной принадлежности и особенностям областей проживания. Один из этих народов, обосновавшийся на той территории, то есть мадьяры, переселившиеся через Карпаты из Южной Руси, вообще к славянам не принадлежали – их предки появились на азиатской стороне Уральского хребта. Вся данная область находилась под растущим нажимом со стороны немецких земель, где политика, устремления крестоносцев и нехватка свободных плодородных земель служили двигателем движения на восток, причем движения неуемного. Самая крупная славянская держава в лице Киевской Руси лишилась возможности в полной мере проявить свой потенциал; все дело заключалось в политической раздробленности, наступившей после XI века, и в набегах в следующем столетии кипчаков.

К 1200 году русичи утратили контроль над речными путями к Черному морю; Русь отступала на север и становилась Московией. Впереди славян ждали лихие времена. Ураган бедствий надвигался на славянскую Европу, и с нею – на Византию. Как раз в 1204 году крестоносцы взяли штурмом Константинополь, и свет мировой державы, служившей опорой православия, погас. Дальше – хуже. Спустя 36 лет город Киев пал перед полчищами ужасного кочевого народа. Это пришли монголы.

У хищников, рыскающих тогда по Ближнему Востоку, не одна только Византия вызывала искушение; эта империя на самом деле манила их внимание дольше, чем ее заклятый враг в лице халифата Аббасидов. Данная арабская империя пришла в упадок с сопровождающимся распадом, и с X века мы вступаем в эпоху большой смуты, при которой любые попытки даже внешнего осознания происходящего превращаются в совершенно бесполезное занятие. Не случилось никакого прорыва к устойчивому росту, который могли бы обещать процветание торговли и появление состоятельных людей за пределами вне правящих и воюющих инстанций. Главным объяснением упадка империй можно назвать неподъемные и волюнтаристские поборы, назначенные правительством, но ведь правители приходят и уходят, совершенно не касаясь опор исламского общества. Население всей территории от Леванта до Гиндукуша впервые в истории прониклось общей для всех единственной религией, и причем надолго, если не навсегда. Внутри той зоны христианское наследие Рима как главной культурной силы держалось только до XI века, да к тому же закупоренным по ту сторону Торосских гор в Малой Азии. Вслед за этим христианство тоже пережило свой закат на Ближнем Востоке, и от него остались только редкие общины, едва терпимые приверженцами ислама.

Чрезвычайную важность представляли устойчивость и глубокая укорененность общественных и культурных атрибутов ислама. Они с лихвой компенсировали слабости, проявлявшиеся по большому счету разве что в политической и административной сфере полуавтономных государств, появившихся ради исполнения властных полномочий в условиях формального диктата халифата в декадентский его период. Распространяться по их поводу особой нужды не возникает. При всем интересе, испытываемом к ним со стороны арабистов, об этих государствах стоит упомянуть как о наглядных исторических ориентирах, а не о явлениях как таковых. Самым заметным и мощным из них правили представители династии Фатимидов, под властью которых находились Египет, большая часть Сирии и Леванта, а также побережье Красного моря. На их территории находились великие святыни Мекки и Медины, где процветала торговля, высокую рентабельность и огромный объем которой обеспечивали паломники. На границах Анатолийской и Северной Сирии между Фатимидами и Византийской империей правили представители еще одной династии – Хамданиды. А в это время центр халифата, Ирак и Западный Иран вместе с Азербайджаном находились под властью Буидов. Наконец, северо-восточные области Хорасана, Систана и Мавераннахра достались Саманидам. Перечислением данных четырех властных группировок далеко не исчерпывается сложность не устоявшегося в X веке арабского мира. Зато их вполне хватает, чтобы вообразить себе декорации, на фоне которых разворачивался процесс появления внутри ислама двух новых империй: одной на территории Анатолии и второй в Персии.

Путеводную нить нам предлагает один из народов Центральной Азии, уже упоминавшийся в нашем повествовании, – тюрки. Части этого народа предоставили дом Сасаниды в последние годы своего правления в обмен на помощь. В те дни тюркская «империя», если это слово можно употребить для обозначения их племенной конфедерации, простиралась на всю территорию Азии; тогда они переживали период своей первой великой эпохи. Как и для остальных кочевых народов, их власть в скором времени оказалась совсем не прочной. Так случилось, что внутриплеменной раскол у тюрков совпал по времени с возрождением китайской державы, и как раз на момент расчленения народа пришелся большой натиск со стороны арабов. В 667 году эти арабы вторглись в Мавераннахр, а в следующем веке они окончательно расшатали остатки империи тюрков в Западной Азии. Их удалось остановить только в VIII веке, и получилось это у еще одного тюркского народа – хазар. Перед этим случился раскол тюркской восточной конфедерации.

На фоне такого краха все случившееся представляло большую важность. Впервые своего рода государство кочевников раскинулось на всю Азию, и оно просуществовало больше века. Правители всех четырех современных ему великих цивилизаций – Китая, Индии, Византии и Персии – увидели для себя неизбежную необходимость наладить отношения с тюркскими ханами, подданные которых многое почерпнули из контактов, обусловленных такими отношениями. Среди того многого, что они приобрели, – искусство письма; древнейшие дошедшие до нас тюркские надписи датируются началом VIII века. Однако, несмотря на это, сведения о протяженных отрезках тюркской истории нам приходится черпать из летописей и дневников других народов.

Из-за раздробленности тюркских племен судьба их представляется весьма туманно вплоть до X столетия. Потом наступил крах династии Тан в Китае. Из-за такого крупного события появились благоприятные возможности у восточных и китаизированных тюрков как раз в тот момент, когда в исламском мире стали множиться признаки ослабления власти. Одним из них стало появление государств, идущих на смену империи Аббасидов. Тюркские рабы, или мамелюки, издавна служили в армиях халифатов; теперь их использовали в качестве наемников при династиях, правители которых пытались заполнить возникающий вакуум власти. Беда в том, что к X веку тюркские народы снова двинулись в путь за лучшей судьбой. В середине этого века представители новой династии восстановили китайскую державу и ее единство; возможно, отсюда исходил решающий импульс для новых протяженных переселений, на которые среднеазиатские народы толкали друг друга и отправлялись на чужие земли сами. Какой бы ни была причина переселения, среди тех, кто нависал над северо-восточными землями старого халифата, а потом образовал там свои собственные новые государства, оказался народ под названием тюрки-огузы. Среди них выделялся клан сельджуков, считающихся теперь предками современных турок Анатолии. Некоторые из них, располагавшие тесными контактами с хазарами, сначала приняли иудаизм, но в 960 году, когда они все еще жили в Мавераннахре, усилиями усердных миссионеров империи Саманидов сельджуки обратились в ислам.