Охотники за костями. Том 2 - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Эриксон cтр.№ 71

Она приподняла бровь.

– Вызвал?

– Мы даём друг другу такое дозволение, в случае необходимости.

– Так вы действительно на равных. Я полагала, что ты служишь Престолу Тени, Котильон. Станешь ли ты теперь утверждать обратное?

Он выдавил улыбку.

– Мы полностью осознаём, насколько наши способности являются взаимодополняющими. – И больше не стал ничего объяснять.

– Времени было недостаточно, – сказала она.

– Для чего?

– Для тренировок. Тех лет, которые… им требовались. Чтобы повзрослеть. Чтобы выжить.

Он ничего не ответил, ибо она была права.

– Забери их с собой, – сказала Минала. – Немедленно. Я останусь с Апт и Панеком. Котильон, прошу тебя, забери их с собой.

– Не могу.

– Почему?

Он бросил взгляд на Онрака.

– Потому что я возвращаюсь не в Царство Тени, Минала…

– Какая разница, куда ты пойдёшь, – перебила она неожиданно резко. – Всё будет лучше, чем здесь!

– Увы, я не могу этого обещать.

– Не может, – подтвердил Онрак. – Минала, сейчас он и вправду встаёт на незримый путь. Я полагаю, больше мы его не увидим.

– Благодарю за доверие, – сказал Котильон.

– Мой друг видал лучшие дни. – Трулл Сэнгар потянулся, чтобы похлопать Онрака по спине. Удар вышел гулким, облачко пыли поднялось в воздух, и у воина в грудине что-то со стуком упало вниз.

– Ого, – опешил тисте эдур. – Я перестарался?

– Нет, – ответил Онрак. – Это был обломанный наконечник копья. Застрял в кости.

– Он тебе досаждал?

– Разве что неприятными звуками при ходьбе. Благодарю тебя, Трулл Сэнгар.

Котильон смерил взглядом их обоих. Какой смертный стал бы называть т'лан имасса другом? И они сражаются бок о бок. Я бы хотел больше узнать об этом Трулле Сэнгаре. Но, как и на многое другое в последние дни, на это у него не было времени. Со вздохом он повернулся и увидел, что юный Панек охраняет теперь узкий проход, в котором исчез Ибра Голан.

В ту сторону бог и направился.

Панек повернулся к нему.

– Мне его не хватает.

– Кого?

– Идущего по Граням.

– Почему? Сомневаюсь, чтобы этот мешок с костями сумел выбраться из берестяного гроба.

– Не для того, чтобы он сражался на нашей стороне, дядя. Мы тут выстоим. Мать слишком сильно волнуется.

– Которая из двух?

Ответом ему была пугающая острозубая улыбка.

– Обе.

– Так почему тогда тебе недостаёт Идущего по Граням?

– Из-за историй.

– А, ясно.

– Драконы. Глупые, мудрые, живые и мёртвые. Если бы миры были клетками на доске, они являлись бы фигурами. Но ни одна рука их не двигает. Они дикие, каждый сам по себе. А ведь есть ещё тени – Идущий по Граням объяснял – те, кого не видно.

– Объяснял, да? Тогда этот замшелый мерзавец любит тебя куда больше, чем меня.

– Они все отбрасывают тени, дядя, – сказал Панек. – В ваш мир. Каждый из них. Вот почему так много… пленённых.

Котильон нахмурился, а затем, неумолимо, по мере осознания сказанного, брови божества поползли вверх.

Трулл Сэнгар посмотрел, как бог проходит мимо Панека, одной рукой придерживаясь за каменную стену, как будто Котильону внезапно хмель ударил в голову.

– Любопытно, что там стряслось. Впечатление такое, что Панек его только что пнул между ног.

– За это я бы его расцеловала, – заявила Минала.

– Зря ты так, – возразил Трулл. – Я сочувствую Котильону.

– Тогда ты дурак. Впрочем, это для меня уже пару месяцев как не новость.

Он улыбнулся ей и ничего не сказал.

Минала покосилась в сторону прохода, который вёл в зал Первого престола.

– Что они там делают? Они же туда никогда не ходят.

– Думают о последствиях, вероятно, – предположил Трулл.

– И где Престол Тени? Он давно должен был появиться. Если на нас сейчас нападут…

Нам конец. Трулл сильнее опёрся о копьё, чтобы уменьшить давление на левую ногу, которая болела – слегка – больше правой. По крайней мере – мне. Хотя этого не миновать в любом случае, как только сородичи прознают, что я здесь, и не важно, что успеет сделать целитель. Однако он не мог понять, почему они нападают так вяло, вполсилы, выпускают вперёд необстрелянных ден-ратха. Зачем им вообще всё это? Он бы понял ещё, если бы речь шла о Тени – но кому нужно окаменевшее уродство, именуемое Первым престолом? Хотя, если копнуть глубже, смысл есть. Они заключили союз с Увечным Богом и с Развязанными т'лан имассами, которые теперь служат Скованному. Но мои тисте эдуры не доверяют союзам, заключённым с не-эдурами. Может, именно поэтому они пока и проливают кровь так неохотно. Хватило бы одного колдуна и отряда бывалых бойцов, чтобы не оставить здесь камня на камне.

Но они придут – придут непременно, как только меня опознают. Ему было не скрыться от их глаз: не мог же он остаться в стороне, когда крошили этих не знавших жизни человечьих юнцов, которых и солдатами-то назвать можно с натяжкой. Такие уроки жестокости и кровопролития – не то, что нужно детям. Это не то, чему детей следует учить. И мир, где их подвергают подобным испытаниям, – мир, где от милосердия остался лишь пустой звук, с отголосками насмешек и холодного презрения.

Четыре стычки. Четыре – и Минала стала матерью семи сотням разрушенных жизней, из которых половина ждёт смерти как избавления… покуда не появится Престол Тени, несущий свой обоюдоострый дар, холодный и бессердечный.

– Лицо выдаёт тебя, Трулл Сэнгар. Ты снова вознамерился лить слёзы.

Эдур бросил взгляд на Онрака, затем посмотрел на Миналу, отошедшую к Панеку.

– Ярость – её броня, друг мой. И моя главная слабость в том, что я не способен вызвать такое же чувство в себе. Вместо этого я стою тут и жду. Нового нападения, возвращения этой жуткой музыки – криков, боли и умирания, оглушающего рёва тщетности всех усилий, порождаемого нашей кровожадностью… с каждым ударом меча или копья.

– И всё же ты не сдаёшься, – заметил т'лан имасс.

– Не могу.

– Музыка, которую ты слышишь в бою, неполна, Трулл Сэнгар.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Когда я дерусь бок о бок с тобой, я слышу молитвы Миналы, даже если её нет рядом с нами. Даже когда она оттаскивает раненых и умирающих детей подальше от опасности, я слышу её. Она молится, Трулл Сэнгар, чтобы ты выстоял. Чтобы ты продолжал сражаться, чтобы чудо, каким являешься ты сам и твоё копьё, не изменило ей. Не изменило ей и её детям.