Охотники за костями. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Эриксон cтр.№ 77

И вот Флакон оказался здесь, посреди одной из таких «дальних войн». Но никакого фанатизма в его побуждениях не было. Нет, суть оказалась куда более жалкой. Скука – плохая причина для каких-либо поступков. Лучше уж прикрываться пламенной идеей, какой бы глупой и невозможной она ни была.

Спрут говорил об отмщении. Но он слишком прямо пытается скормить нам эту приманку, и поэтому мы не пылаем праведным гневом, как должны бы. Флакон не был уверен, но ему казалось, что эта армия потеряла свою суть. В самом её сердце поселилась пустота, которая жаждала наполниться, и Флакон боялся, что эта жажда будет вечной.

Маг уселся на землю, начал беззвучно взвывать к жизням вокруг. Вскоре к нему подбежали несколько ящериц. Два ризана сели на его правое бедро и сложили крылья. Огромный – с лошадиное копыто – паук спрыгнул с соседнего валуна и приземлился на его колено – лёгкий, точно пёрышко. Флакон осмотрел пришедших и решил, что их будет довольно. Жесты, поглаживание пальцами, безмолвные приказы – и его разномастные прислужники один за другим двинулись к овечьему загону, где капитан собиралась говорить со своими сержантами.

Полезно знать, насколько широко распахнутся Врата Худа, когда дело дойдёт до штурма.

А потом приблизилось нечто иное.

Внезапно Флакона пробил пот.

Она вынырнула из жаркого марева, двигалась, словно животное – добыча, не хищник, во всём – в каждом сторожком, быстром движении – тонкий мех, буро-коричневый, лицо уже более человеческое, чем обезьянье, на нём застыло какое-то выражение – или, по крайней мере, его задаток, ибо она посмотрела на Флакона с явным любопытством. Не ниже самого мага ростом, стройная, пышная грудь, раздутый живот. Она пугливо приблизилась.

Она не настоящая. Это проявление силы, чародейское видение. Память, воскресшая из самой пыли этой земли.

Маг увидел, как она присела, подобрала пригоршню песка и швырнула в него, издав громкий лающий звук. Песок не долетел до цели, несколько мелких камешков отскочили от его сапог.

А может быть, это я – чародейское видение, а не она. В глазах её – чудо встречи лицом к лицу с богом или демоном. Флакон поднял глаза и увидел за её плечом саванну, густые травы, небольшие рощи, диких зверей. Всё изменилось, стало таким, каким было давным-давно. Ох, духи, почему же вы не оставляете меня в покое?

Она шла следом. Шла за ними. За всей армией. Она её чуяла, видела следы марша, возможно, даже слышала далёкий звон металла и треск деревянных колёс по камням на дороге. И отправилась следом. Вперёд её гнали страх и восторг. Она следовала, не понимая, как будущее может отзываться в прошлом, в её мире, её времени. Не понимая? Да он и сам этого не понимал. Словно существует одно лишь настоящее, словно все мгновения сосуществуют одновременно. И вот мы здесь, лицом к лицу, слишком невежественные, чтобы поделиться своей верой, своим видением мира – и мы видим их все, все сразу, и если не будем осторожны, это сведёт нас с ума.

Но пути назад не было. Просто потому, что никакого «назад» не существовало.

Флакон продолжал сидеть, и она подобралась ближе, заговорила что-то на странном гортанном наречии с большим количеством щелчков и твёрдых приступов. Указала на свой живот, провела по нему пальцем, словно рисовала что-то на пушистой шкуре.

Флакон кивнул. Да, ты беременна. Я это понял. Но что мне до того?

Она снова бросила в него пригоршню песка, на этот раз песчинки попали ему к корпус, чуть ниже груди. Флакон отмахнулся рукой от тучи перед слезящимися глазами.

Она рванулась вперёд – на удивление быстро – и перехватила его запястье, вытянула руку вперёд, прижала его ладонь к своему животу.

Флакон встретил её взгляд и был потрясён до глубины души. Не дикое животное, разумное. Эрес'аль. Тоска в этих тёмных, ошеломительно красивых глазах заставила его внутренне отшатнуться.

– Ладно, – прошептал маг и медленно потянулся своими чародейскими чувствами к её чреву, внутрь, чтобы коснуться духа, растущего в ней.

Для всякого чудовища должен родиться ответ. Враг, противовес. Здесь, в этой Эрес'али, скрыт такой ответ. На явление далёкого чудовища, на развращение некогда невинного духа. Невинность должна возродиться. Но… я так мало вижу… не человек, даже не создание этого мира, если не считать того, что сама Эрес'аль вложила в союз. А значит – чужак. Из иного Владения, из мира, лишённого невинности. Чтобы сделать их частью этого мира, один из них должен родиться… вот так. Их кровь должна влиться в поток крови этого мира.

Но почему Эрес'аль? Потому что… ох, нижние боги… потому что она – последнее невинное создание, последний невинный предок в нашей родословной. После неё… началась деградация духа. Изменилась точка отсчёта, мы отгородились от всего остального, прорезали по живому границы – в земле, в собственном видении, в сознании. После неё остались… лишь мы.

Это осознание – признание – было умопомрачительным. Флакон отдёрнул руку. Но было слишком поздно. Теперь он знал слишком многое. Отец… тисте эдур. Нерождённое дитя… единственный чистый претендент на новый Престол Тени – трон, главенствующий над исцелённым Путём.

И у него будет столько врагов. Столько…

– Нет, – сказал он Эрес'али, качая головой. – Не нужно молиться мне. Нельзя. Я не бог. Я только…

Но… ей-то я кажусь именно богом. Видением. Она странствует в духе и сама того почти не осознаёт. О да, она спотыкается на пути, как и все мы, но есть в ней некая… уверенность. Надежда. О, боги… в ней есть вера.

Пристыжённый до потери дара речи, Флакон отстранился, вцепившись в склон холма из мусора цивилизации, черепков и кусков окаменевшего раствора, ржавых обломков металла. Нет, он не хотел этого. Не мог постичь такой… потребности. Не мог стать её… её верой.

Эрес'аль подобралась ближе, сжала руками горло мага и потащила его обратно. Оскалила зубы, встряхнула его.

Задыхаясь, Флакон забился в её хватке.

Эрес'аль бросила его на землю, оседлала, выпустила шею и подняла оба кулака вверх, словно для того, чтобы обрушить на чародея.

– Хочешь, чтобы я стал твоим богом? – прохрипел он. – Ладно! Будь по-твоему!

Он смотрел ей в глаза, смотрел на воздетые кулаки, обрамлённые ярким, ослепительным светом солнца.

Значит, вот что чувствуют боги?

Вспышка, словно кто-то выхватил меч, сталь радостно зашипела в его голове. Словно яростный вызов… Чародей моргнул и сообразил, что смотрит в пустое небо, лёжа на каменистом склоне. Эрес'аль исчезла, но он по-прежнему чувствовал эхо её веса на бёдрах и жуткую эрекцию, которую она в нём вызвала.

Кулак Кенеб вошёл в шатёр адъюнкта. Там собрали большой стол и расстелили на нём карту И'гхатана, которую на прошлой неделе доставил верховой гонец из Войска Однорукого. Учёный зарисовал город вскоре после гибели Дассема Ультора. Рядом с Тавор стоял Тин Баральта, чертивший что-то на пергаменте палочкой угля. «Красный клинок» говорил: