— Ди ронганн! Хесс тиннаре! — выругался он на своем родном языке и продолжил уже на всеобщем: — Мальчишка, что же ты творишь, Фъиэксен!
Сегодня ему предстояло сделать выбор, и Фьидерсен знал, какую тропу изберет Привратник. Знал и не понимал выбора того... мальчишки.
— Ну почему... — прошептали сухие старческие губы. — Что заставит тебя отдать все?!
Он провел ладонью по странице, и руны вспыхнули...
Причины...
Следствия...
Он видел цепочки событий, которые привели его к сегодняшнему листу. Он видел сотни лиц и слышал тысячи слов. Измизерных кусочков перед ним составлялась мозаика Времени. И вот миллионом красок вспыхнул витраж. Лишь одно прошептал Летописец, взглянув на лицо девушки:
— Понимаю...
И он понимал, что Фикс сделал свой выбор. И он уже не судил его за это. Даже боги ничто перед лицом той силы, что люди называли любовью. Даже всемогущие Творцы порой готовы отдать все ради мгновения, когда чужое сердце бьется в такт с их собственным, а где-то внутри тает ощущение одиночества...
И Летописец улыбнулся. Чуть завистливо, чуть грустно. Перо продолжило свой бег, побежали по странице ровные строчки каллиграфически выписанных рун...
Глава 11
У ЗЕРКАЛА ДВА ЛИЦА
Все мы носим маски. Кто-то меняет их, как перчатки, а чья-то личина давно срослась с кожей. Мы скрываем истинные лица, мы прячем истинные «я».
Но однажды мы понимаем, что уже сами не знаем, что в нас игра, а что настоящее. И мы смотрим в зеркало и видим там чужое лицо. Мы начинаем метаться в поисках себя, путаться в паутине, выстроенной за годы лжи, и удивляться тому, что сотворили с собой. Но ничего не можем изменить.
Если однажды это случится и с вами, не спешите совершать глупости. Посмотрите, ведь в каждом зеркале два лица... Загляните глубже, и вы увидите, что спрятано под маской.
[11]
Кира. Заблудившиеся во Снах.
— Мы выстоим, Силь. Возможно, огромной ценой. Драконы не погибнут. — Рубиус оторвался от экрана, по которому бежали руны, и улыбнулся. — Я стягиваю сюда все силы ДракОНа. Двадцать миллионов бойцов выступят на нашей стороне. Я уже призвал в Утопию легионы наших воинов. Никто не сможет одолеть их!
Я покачала головой. Идеалист, какой же он идеалист. Неужели одна я не верю в победу? Неужели лишь я вижу исход? Странно, аналитика никогда не была моей сильной стороной. Может быть, ошибаюсь как раз я?
— Руби, мы сто раз обсуждали это. Ничто не спасет драконов. Это рок, судьба, предопределение... Не пытайся переиграть время, просто жди и пытайся не думать о смерти.
— Ты уже смирилась?
— Нет, я никогда не смирюсь. Но я буду бороться не с фактом уничтожения Утопии, а изменю исход.
— О! Какая таинственность! И что же ты задумала такого, до чего не смог додуматься я?!
— Не скажу. Это неважно. Просто поверь, все будет хорошо...
Он посмотрел на меня, словно на сумасшедшую:
— Что будет хорошо, Силь?!
Я улыбнулась и взмахом открыла струну:
— Все, братец. Поверь, однажды мы с тобой еще поймаем ветер и полетим наперегонки над Золотым Океаном. Просто поверь, что все будет хорошо... Поверь, я знаю, что делать. Я знаю, как выжить. Я знаю... как отомстить неблагодарным детям.
Врата были самым необычным и самым притягательным для меня местом Сферы. Я частенько бывала здесь. Меня тянуло сюда ощущение границы и невозможности ее преодолеть. Меня тянула сюда моя душа, я так и не смогла узнать, что же там, за Вратами Смерти. Но прежде всего я искала здесь общества Привратника. Хотя нет, я никогда не звала его так — для меня он был Шутником.
Я сделала пару шагов, прежде чем увидела его. Фикс сидел около Врат, его коса валялась чуть поодаль. Во Врата вереницей уходили души. Я отвернулась, как и всегда. Фикс, зная мою нелюбовь к этому зрелищу, взмахнул рукой, чуть сдвинув реальность. Души исчезли.
— Я не помешала тебе?
Он покачал головой и, чуть поерзав, устроился поудобней. Привратник вытянул одну ногу и подтянул вторую к груди, упершись подбородком в колено. Пепельные кудряшки рассыпались по плечам. Смуглый, тоненький, словно былинка, с пухлыми, вечно надутыми губами, он напоминал мне ребенка. Серые застиранные джинсы, клетчатая ковбойка — обычный мальчишка.
Мы, бессмертные, стараемся казаться юными. Что-то вроде комплекса... Но всех нас, не перестаю это повторять, выдают глаза. Глаза стариков, глаза проклятых. Привратник был исключением. Не знаю, как ему это удается, но в его зеленых, с золотистыми искорками глазах я всегда видела лишь любопытство, насмешку и странную иронию. Помню, в нашу первую встречу он дико обиделся на то, что я назвала его Привратником.
«Меня зовут Фикс»
[12]
, — сказал он тогда.
«Фикс? — переспросила я. — Почему?»
«Потому что я Шутник, — пожал плечами мальчик. — Разве ты не находишь в этом той иронии, что вижу я?»
Тогда я не поняла... Да и сейчас не уверена, что нашла ответ.
— Что привело тебя сюда, Дракон? — Он посмотрел на меня и потерся щекой о свое колено, словно большой кот.
— Я пришла просить об услуге, — выдохнула я без предисловий.
Мне удалось его удивить...
— Об услуге? — Его брови поползли вверх. — О какой услуге ты можешь меня попросить? Мои таланты лежат в несколько... нетрадиционной области...
— Именно эта область... меня и интересует. Мне нужно закрыть Врата и задержать души в Сфере.
Он нахмурился и покачал головой. Сейчас он уже не выглядел юным...
— Я люблю шутки, Дракон, но ты зашла слишком далеко. Никогда и никто не заставит меня нарушить закон.
Врата были открыты в миг сотворения людей, и с тех пор разу никто не дотрагивался до створок... Точнее никто, кроме того, кто имел право. У тебя этого права нет. Никто не в силах изменить то, что уже записано в Книге Книг. А гибель народа Творцов уже записана в ней.
— Но это мой единственный шанс! — почти взмолилась я, — Неужели ты не можешь один раз нарушить этот идиотский закон!
— Нет! — отрезал он и отвел взгляд, нервно постукивая пальцами по колену. — Даже я не осмелюсь шутить с силами, которые не до конца понимал сам Творец!