Русская революция. Книга 3. Россия под большевиками. 1918—1924 - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Пайпс cтр.№ 68

Страница

До сих пор, ведя войну с Антантой, потому что мы великолепно знали, что за каждым частичным выступлением Колчака, Юденича стоит Антанта, мы сознавали, что ведем оборонительную войну и побеждаем Антанту, но что победить окончательно Антанту мы не можем, что она во много раз сильнее нас…

И вот… у нас созрело убеждение, что военное наступление Антанты против нас закончено, оборонительная война с империализмом кончилась, мы ее выиграли… оценка была такова: период оборонительной войны кончился. (Я прошу записывать меньше: это не должно попадать в печать.)

Перед нами встала новая задача… мы можем и должны использовать военное положение для начала войны наступательной… Мы формулировали это не в официальной резолюции, записанной в протоколе ЦК… Но между собой мы говорили, что мы должны штыками пощупать — не созрела ли социальная революция пролетариата в Польше?..

[Нам стало известно], что где-то около Варшавы находится не центр польского буржуазного правительства и республики капитала, а где-то около Варшавы лежит центр всей теперешней системы международного империализма, и что мы стоим в условиях, когда мы начинаем колебать эту систему и делаем политику не в Польше, но в Германии и Англии. Таким образом, в Германии и Англии мы создали совершенно новую полосу пролетарской революции против всемирного империализма…»

Ленин далее заявил, что вторжение Красной Армии в Польшу привело к революционным выступлениям в Германии и Англии. При подходе советских войск немецкие социалисты объединились с коммунистами, а те создали добровольческие вооруженные отряды для помощи русским. Организация в Великобритании «Совета действия» также показалась Ленину началом социальной революции; он считал, что летом 1920 г. Англия оказалась в такой же ситуации, как Россия в 1917-м, и что правительство там утратило контроль над ситуацией в стране.

Но и это еще не все, продолжал Ленин. Южная красная армия вошла в Галицию и тем самым установила прямой контакт с Карпатской Русью, что создало возможность осуществить революцию в Венгрии и Чехословакии.

Завоевание Польши давало уникальный шанс одним махом ликвидировать все постановления Версальского договора. И в данном случае, и в остальных Ленин оправдывал необходимость вторжения в Польшу следующими словами:

Короче говоря, Польша являлась тем порогом, переступив через который можно было вести общее наступление на Западную и Южную Европу, отобрать у союзников плоды их побед в Первую мировую войну. Подобную цель, конечно же, следовало держать в тайне: Ленин сам признавался, что его правительство делало вид, будто интересуется исключительно советизацией Польши. Историку остается только дивиться на полное отсутствие реализма во всех этих планах: как это часто происходит, фанатизм изыскивает для достижения утопических целей самые хитроумные способы.

Троцкий возражал против наступательной стратегии, предложенной Лениным: он считал, что следует принять предложение Британии о посредничестве, и призывал дать необходимые обещания относительно суверенитета Польши ^[102]. В этом с ним было солидарно Верховное командование Красной Армии, уверенное, что сможет сокрушить польскую армию в два месяца, но при условии, что союзники дадут обещание не оказывать ей военной помощи; ввиду же предупреждения, сделанного Британией, а также возможности участия в конфликте Румынии, Финляндии и Латвии, оно предпочитало остановить наступление у линии Керзона⁴². Главные партийные эксперты по польскому вопросу, Радек и Мархлевский, предостерегали против упований на то, что польские крестьяне и рабочие будут приветствовать вторжение русских.

Как это случалось всегда, ленинская точка зрения победила. 17 июля ЦК принял решение продолжать войну на территории Польши, вслед за чем Троцкий и С.С.Каменев отдали приказ игнорировать линию Керзона и вести наступление на запад⁴³. Британии направили вежливую ноту, где отвергалось предложение о посредничестве⁴⁴. 22 июля С.С.Каменев приказал взять Варшаву не позднее 12 августа. Для управления советизированной Польшей создали Польский революционный комитет (Польревком), куда вошли Дзержинский, Мархлевский и еще три человека. Особенно Москву вдохновило то, что лейбористская партия Британии осудила польское правительство. 12 августа конференция тред-юнионов и лейбористов проголосовала за всеобщую забастовку в случае, если правительство станет упорствовать в своей пропольской и антисоветской политике. Для исполнения постановления создали Совет действия под председательством Эрнста Бевина. В свете этих событий перспектива вмешательства Британии выглядела все менее реальной. Примерно в то же время Международная федерация тред-юнионов в Амстердаме, входящая во Второй (Социалистический) Интернационал, проинструктировала своих членов усилить эмбарго на предназначенные для Польши боеприпасы⁴⁵.

В процессе вышеупомянутых политических и военных разногласий открыл заседания Второй конгресс Коминтерна. В главном зале повесили карту военных действий, и ежедневное продвижение Красной Армии на запад отмечалось на ней под приветственные возгласы делегатов.

* * *

На Втором конгрессе Коминтерна Ленин преследовал три задачи: во-первых, создание во всех странах коммунистических партий: следовало либо начинать формирование их с нуля, либо действовать методом раскола существующих социалистических объединений. Эту — самую важную — задачу следовало решать, разваливая одновременно Социалистический Интернационал. В резолюциях конгресса указывалось, что зарубежные компартии должны связывать своих членов «железной военной дисциплиной» и требовать от них «полнейшего товарищеского доверия… к партийному Центру», то есть безусловного подчинения Москве⁴⁶.

Во-вторых, в отличие от Социалистического Интернационала, выстроенного по принципу федерации независимых и равноправных участников, Коминтерн должен был следовать принципу «железного пролетарского централизма»: ему отводилась роль единственного рупора мирового пролетариата. По словам Зиновьева, Интернационал «должен стать единой Коммунистической партией, с отделениями в различных странах»⁴⁷. Все зарубежные компартии подчинялись Исполнительному Комитету Коммунистического Интернационала (ИККИ). Тот, в свою очередь, являлся отделением ЦК РКП(б) и выполнял директивы последнего ^[103]. Дабы обеспечить себе абсолютный контроль, РКП(б) забрала себе в ИККИ пять мест; всем остальным партиям выделили только по одному. Ведущим принципом при отборе чиновников в аппарат Коминтерна было их послушание Москве. Партии и индивидуальные члены, не оказывавшие послушания ИККИ, изгонялись вон независимо от известности и заслуг. Для контроля за тем, насколько выполняются его указания иностранными компартиями, Исполком получил полномочия формировать за рубежом специальные органы надзора, независимые от местных партийных организаций.

Страница