1937. Большая чистка. НКВД против ЧК - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Тумшис, Александр Папчинский cтр.№ 56

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - 1937. Большая чистка. НКВД против ЧК | Автор книги - Михаил Тумшис , Александр Папчинский

Cтраница 56
читать онлайн книги бесплатно

Укрепление авторитета Митаева, вынашивавшего далекоидущие политические планы (возможно, и создание теократического государства в Чечне), а также внутри чеченские противоречия — все это привело к его неизбежному столкновению с советскими властями. В этой ситуации все меньше и меньше оставалось тех, кто поддерживал Митаева. Этим воспользовались сторонники силового решения чеченских проблем, которые и ранее выступали против «красного» шейха. В апреле 1924 года Али Митаев был арестован [347].

Существует две версии его ареста. Утверждается, что весной 1924 года северокавказским чекистам удалось путем хитроумной комбинации выманить из Стамбула в Батуми и арестовать младшего брата Митаева — Умара. Это подвигло Митаева к бегству в горы. Чекисты якобы распространили слух, что его брат получит свободу, лишь в том случае, если к властям с просьбой об освобождении обратится лично Али Митаев. И шейх пошел на это, явился в Чечено-Грозненский областной отдел ОГПУ, где и был арестован.

Более правдоподобно звучит иная версия ареста, рассказанная уже очевидцем тех событий, — Т. Эльдархановым. За несколько дней до ареста, Митаев обнаружил за собой чекистскую слежку и благоразумно покинул Грозный, укрывшись в горах. Из Ростова-на-Дону поступило распоряжение: «По причине ликвидации возможных кривотолков, во что бы то ни стало доставить беглеца в чеченскую столицу». Эльдарханов, заручившись обещаниями партийного и чекистского руководства края в том, что шейху ничего не угрожает, послал в горы своего брата с письмом. В нем председатель ревкома «честным словом гарантировал неприкосновенность [шейху] и требовал явки» [348].

Вскоре Али Митаев прибыл в Грозный. Тут же было собрано заседание ревкома, где все стали убеждать шейха, что по советским законам, без согласия ревкома он не может быть арестован. Кое-кто даже стал упрекать шейха «в трусости и незнании своих гражданских прав по должности». Все было разыграно как по нотам. Митаев уверился в собственной безопасности. Он даже согласился приехать в отдел ГПУ для заполнения какой-то анкеты. Здесь шейх был арестован и незамедлительно препровожден в Ростов-на-Дону. В ряде источников указывается, что организатором этой оперативной комбинации стал ближайший сподвижник Евдокимова, помощник начальника Восточного отдела ПП А.Г. Абулян [349]. Эльдарханов был до крайности возмущен подобным поведением сотрудников Евдокимова. По его словам, арест Митаева наделал много шума в Чечне. Влиятельные чеченцы стали говорить, что ревком не держит слова и не имеет никакой силы, а главными в области являются чекисты. Сам же Эльдарханов, по словам местного населения, оказался не кем иным, как предателем, так как выдал своего соплеменника «неверным». По словам Эльдарханова, теперь в глазах чеченцев он стал «кровником всего рода Митаевых» [350].

В свою же очередь, арест сделал шейха «настоящим мучеником за веру». Такие действия Евдокимова, по мнению председателя ревкома, вели к возникновению вооруженных выступлений во многих районах-Чечни. Вероятно, потому-то он и просил у ростовских властей одного: «В интересах порядка и управления скорее освободить и вернуть Митаева в Чечню», тем более что тот «…никакой опасности для республики не представляет, и всякие его попытки к авантюре оказались бы совершенно бессильными и бесплодными, ибо Чечня верна Советской власти» [351].

Но никто не собирался выполнять заклинаний Эльдарханова. Доставленному в Ростов-на-Дону Митаеву уже было предъявлено обвинение «в подготовке чеченского восстания». Позднее Е.Г. Евдокимов и С.Н. Миронов-Король (начальник Восточного отдела ПП) направили в Москву «краткую общую суммировку обвинений», приведших к аресту «красного» шейха. Так Митаев, будучи членом ревкома, «не только реально не помогал Советской власти, но сознательно и тонко подрывал ее начинания». В эти обвинения укладывались и его контакты с «врагами Советской власти», а через них и с турецкими агентами, а также «…широкая организация масс, с целью свержения… советских аппаратов, проведение кампании против выплаты продовольственного налога» [352]. Припомнили Митаеву и участившиеся налеты на поезда и эшелоны, за охрану которых были ответственны его мюриды. Тем более что, по агентурным данным, в этих налетах нередко участвовали не какие-то сторонние банды, а «всадники» из шариатских полков Митаева. Ко всему прочему чекистами были представлены агентурные данные о встречах «красного» шейха в Панкисском ущелье с руководством грузинских повстанческих отрядов. Грузины уговаривали Митаева выступить совместным фронтом против большевиков, а также «замириться» со своим заклятым врагом Гоцинским.

Все это, а равно и «историческое прошлое в деятельности Митаева», в совокупности привело к его аресту. Падение «красного» шейха, по мнению Евдокимова, выравняло «…политическую обстановку в Чечне и в сопредельных в ней… республиках», тем самым создав «благоприятную почву для нашего внедрения в горские массы».

Полпреду вторили и поступавшие в Ростов-на-Дону письма и заявления «простых чеченцев» (вероятно, эти послания были спровоцированы агентурой чекистов): «Если хотите знать настроения об аресте Али Митаева, то бедняки ничуть не жалеют, и препятствий со стороны их не встречается, так как Митаев считается кровопийцей, как российский помещик, которому нет места в Советской России».

Осенью 1924 года из Москвы в ПП ОГПУ по СКК поступили рекомендации, определившие дальнейшую судьбу Митаева: «…не расстреливать, но держать в тюрьме крепко». До января 1925 года шейха продолжали содержать в тюремной камере, а затем по приговору «тройки» ПП ОГПУ по СКК расстреляли. Тогда же Центр поднял вопрос и о Гоцинском. Северокавказским чекистам предлагалось «в двухмесячный срок изловить Гоцинского и доставить живым в Москву». Но выполнить это поручение чекисты смогли лишь в сентябре 1925 года.

Этому предшествовали следующие события. В феврале 1924 года Гоцинский через посредников вышел с предложением сдаться властям, отказавшись от звания имама и от всякой общественной деятельности, направленной против Советов. Им было выставлено лишь одно условие — политическая амнистия ему и его сторонникам, находящимся в тюрьмах ГПУ [353]. Микоян после консультаций с Москвой дал добро местным властям на ведение переговоров с мятежным имамом.

Но почетное «пленение» не состоялось. Назывались разные причины провала этой затеи. Краевое руководство утверждало, что имам сам передумал. Гоцинский же говорил «о вероломстве большевиков», которые желали одного — пленить и заточить его в тюрьму.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию