Арии древней Руси - читать онлайн книгу. Автор: Константин Пензев cтр.№ 26

Между тем, следуя логике уважаемого автора статьи, следует полагать, что в свое время территорию Вологодской области населяли еще и египтяне. Безусловно, что народ проживавший на этой земле в I тысячелетии до н. э., который сжигал своих умерших и оставил после себя погребальные памятники, соответствующие вышеуказанным, мог и мигрировать сюда, хотя бы из тех же степей, как то считает автор статьи. Но являлся ли этот народ финно-угорским? Да, среди найденных украшений были найдены зооморфные подвески, изображающие медведя, водоплавающих птиц и птиц с широко раскрытыми в полете крыльями. Да, культ медведя существовал у финно-угорского населения с древнейших времен. И что же?

Во-первых, культ медведя принадлежит лесным народам, причем здесь вывод, сделанный А. Н. Башенькиным о том, что «распространение нового погребального обряда, находки степного вооружения, поясной гарнитуры, южных украшений свидетельствуют о появлении здесь на рубеже эр групп нового населения с юго– востока, со стороны Волги. Исходный район миграции, по-видимому, находился где-то в степной зоне (?! – КЯ.)». Кроме того, медвежий культ исповедовали племена фатьяновской культуры, относящиеся многими исследователями к не разделенным еще предкам славян, германцев и балтов.

Во-вторых. Всякие украшения и вооружение могут без проблем приходить и в результате товаробмена, что и доказывает наличие бус из Египта (!). Исполнение украшений в виде медведей, уток, оленей, коней еще ничего, собственно, не доказывает, поскольку сегодняшние женщины в России носят бижутерию, в том числе и в виде знаков зодиака, но это еще не означает, что они исповедуют некий «зодиакальный культ». В общем, на основании подобных фактов вряд ли можно делать какие – то выводы об этнической принадлежности.

Если мы говорим именно об украшениях, то нет ничего удивительного в том, что, родившись в той же финно-угорской среде, некоторые виды украшений могли быть заимствованы, или покупаемы, или даже изготовляемы соседними народами. Так, например, А. Варенов, научный сотрудник Института археологии РАН, в статье «Утка, конь-олень – шелестящие обереги» (http://nkj.ru:8080/16/9911/16911062-2.html) сообщает, что в XII – на|чале XV века на севере Руси были распространены подвески типа «полые коньки». «Коньки как бы сохраняют водную сущность: по их нижнему краю проходит рельефная волнистая линия, символизирующая воду. Во множестве их изготовляли в Новгороде, здесь найдены четверть всех известных амулетов такого рода и остатки ремесленных мастерских, в которых их производили. Находят их и 'на Ижорском плато (земля финно-угорского народа Водь и Ижора), и в костромском Поволжье».

Если изготовленные в Новгороде украшения носили, к примеру, ижорцы, то можно ли отсюда считать новгородцев финно-уграми? И наоборот.

Какой же можно сделать вывод?

Вывод напрашивается следующий. Как минимум, с I тысячелетия до н. э. землю Вологодской области уже населяли славяне (или предки славян), т. е. задолго до пришествия сюда кривичей.

Есть сомнения?

Попробуем выяснить, что представляли из себя погребальные обычаи финских и угорских народов. Для чего воспользуемся опять же археологическими данными.

А. Г. Петренко в статье «Костные остатки животных в погребальном обряде финно-угорских могильников I тыс. н. э. в Прикамье как этнографический признак» (http://tataroved.ru) сообщает:

«Остеологические материалы Варнинского могильника поломской культуры получены из 50 погребений и с 22 поминальных участков. По видовым характеристикам черепа лошадей, крупного рогатого скота, так же как и в вышеописанных могильниках неволинской культуры, преобладают, но представляют собой в целом более пеструю: картину. Из 50 погребальных комплексов в 26 встречены остатки лошадей, в 18 случаях захоронения с костями крупного рогатого скота (ребра, позвонки), в 3 – сочетания остатков крупного и мелкого рогатого скота и в трех случаях – кости диких видов: лось, медведь, дикая утка. Из 26 погребальных случаев, представленных фрагментами лошадей, в 7 случаях были захоронены только целые головы коней, в 8 – только черепа и в 8 – только нижние челюсти. В 3 погребениях обнаружены следующие кости ног лошадей: пясть, вторая и третья фаланги, хвостовой позвонок. В процентном выражении эти данные составляют: захоронения с черепами и головы коня – 52 %, крупного рогатого скота – 42 % и части диких видов – 6 %. Поскольку кости крупного рогатого скота представляют собой обломки ребер и позвонков, они являются несомненно фрагментами заупокойной пищи. Данные возрастного анализа на костях лошадей из погребений человека говорят о том, что при захоронении людей убивали животных 6–7 лет и очень редко 12–15 лет.

По данным Семенова В. А, (см.: Семенов В. А. Варнинский могильник // Новый памятник поломской культуры. Ижевск, 1980), погребения Варнинского могильника поломской культуры располагались неровными рядами, вытянутыми преимущественно с севера на юг и реже с запада на восток. Размеры могил часто определялись социальным положением умерших».

Финно-угорские племена хоронили своих умерших по обряду ингумации. А. Г. Петренко датирует рассматриваемые в статье захоронения не ранее IV века (поселение «Лобач»), однако и это время уже позволяет делать кое-какие выводы.

Таким образом, исследования финно-угорских захоронений позволяют обосновано утверждать, что открытые на территории Вологодской области погребальные памятники, выполненые по обряду кремации, вряд ли входят в число финно-угорских.

Прошу обратить внимание еще и на следующие слора А. Г. Петренко: «Основные принципы погребально-поминальных обрядов у различных этнических групп людей сохраняются на протяжении многих столетий и являются наиболее устойчивым этническим признаком, несмотря порой на религиозные изменения. Поэтому исследования их представляются особенно интересными для выяснения этнической принадлежности археологических памятников».

Между тем, вышеприведенное «Описание всех в Российском государстве обитающих народов» повествует о погребальных обычаях, к примеру чувашей, следующее:

«Умерших своих погребают они по Черемисскому (марийскому. – К. П.) обыкновению… В Октябре же закапает всяк у могилы своих родственников овцу, корову, бычка., а иногда и лошадь и, сваря там же, едят так, что невеликие бывают остатки, кои кладут на могилу и ставят при том небольшую мерку пива».

Что же касается до похорон самих черемисов, то о них «Описание» сообщает следующее: «Покойников своих кладут они во гроб в самом лучшем одеянии. Похороны бывают в тот же самый день, в который кто умер; причем как мужчины, так и женщины провожают. На кладбище роют, могилы с Запада на Восток, и головою покойников кладут на Запад». Кстати говоря, обычай хоронить умерших в первый же день после смерти присутствует в описаниях погребальных обрядов многих финно-угорских племен и народов.

Безусловно, если у читателя мои выводы вызывают сомнение, то он может предпринять самостоятельное расследование, тем более, что материалов о погребальных обрядах славян, тюрков и финно– угров в сети Интернет вполне достаточно.

Никто не будет отрицать, что в этногенезе великорусского народа приняли участие еще и финские племена. Иногда данный факт преподносится с некоторой непонятной иронией, дескать, русские есть ославяненные финны, а вовсе не славяне. Впрочем, если посмотреть, сколько нелепых измышлений высказывается и в адрес славян, то становится непонятным, чем финны – то могут быть хуже?