Монтенегро - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Некрасов cтр.№ 40

Но нет. Управление естественными потребностями – это власть, власть материнская, и никто её просто так не отдаст. Ребёнку нужны калории! Белки, жиры, углеводы, аминокислоты, витамины. Не доешь суп – не выйдешь из-за стола. Не ври, откуда у тебя силы бегать и играть, не поев! «Не хочу есть» воспринимается как каприз, а потом, когда ребёнок привыкает ныть и перебирать куски, сидя над полной тарелкой (ведь не голодный, но не отпускают) – это он такой вредный, а не тот, кто давит на него.

Энергия не берётся из ниоткуда и никуда не пропадает. Если ваш сынок носится как угорелый два часа кряду, прикладываясь к бутылочке с чистой водой, оставьте его в покое, честное слово. Прибежит мокрый и красный с криком: «Есть хочу!!!» – накормите. А если так и ляжет спать голодным, ничего страшного. Утром позавтракает кашей, даже не вспомнив о другой еде.

Так выросли миллиарды во многих поколениях. И только двадцатый век массово заложил насилие едой над детьми.

На самом деле культ потребления и истинные потребности далеки друг от друга.

Человеку приятны избыточные возможности – изобилие делает мир безопаснее, но при этом довольствоваться малым – физиологическая норма! «Ешь сколько хочешь» – не призыв к обжорству, а просьба успокоиться, прислушаться к себе и выбрать, только и всего. Зачем же искусственно искажать ребёнку восприятие пищи? «Миша, иди домой». – «Я что, замёрз?» – «Нет, ты хочешь кушать!» А ведь это даже не смешно. Упругие карапузы, требующие «дозаправки» каждый час, вызывают умиление, а бледные мечтатели-малоежки – подозрение в болезни, хотя и то и то – вариант нормального развития.

«Как же ты будешь потом в школе/армии/тюрьме/на работе? Там же всё по часам!» Это верно. Социум вмешивается и в принятие пищи, и во всё остальное, вплоть до «перерывов на туалет» четырежды за 8 рабочих часов по 2,5 минуты (и это внутренние нормы одной компании, кроме шуток).

Мощнейший инструмент контроля, повторимся, все его хотят. Ирония как раз в том, что хорошо знающий свой организм человек способен перестраиваться по ситуации и не испытывать дикого стресса. Поехал в путешествие? Раз не поел, один раз – наелся до отвала, четыре часа просто пил воду, ну что поделать. С утра в гостях, а потом – в поезде. На совещании не покормят, но потом есть полчаса на одно уютное кафе.

Те, кто живёт по расписанию, со сменой расписания ощущают, как под ногами шатается мир, особенно дети. Жизнь – это не уверенность в том, что всё будет так, как в детстве! Жизнь – это понимание своих возможностей: переборю или подстроюсь, но меня это не заденет, не огорчит, не расшатает, не остановит. Каких дивных адаптивных возможностей мы лишаем своих детей, удушая их контролем.

Мастер хорошо знал и чувствовал свой организм. И продолжал исследовать его, расширяя возможности в питании и не только. Идя таким путём, он раздвигал и возрастные границы. Из его одноклассников осталось в живых только двое – он и ещё один мужчина.

В детстве он вырос в деревне, «на подножном корму» – простая здоровая пища и очень мало контроля. И это было замечательно! Правда, был и крестьянский, совсем не детский труд, но он тоже пошёл на пользу. Поэтому он хорошо понимал состояние Детской Свободы…

Повзрослев, вначале он питался как все в советское время – довольно однообразно и без изобилия. Потом был «жирный» номенклатурный период, обильно заливаемый спиртным, – шло ускоренное уничтожение того запаса здоровья, которое получил в детстве на Алтае.

Поэтому сорокалетний экзамен не прошёл и оказался одной ногой Там…

И вот, увидев Её у себя на пороге улыбающуюся и приглашающую с Собой, он, тогда ещё далеко не мастер, а простой «красный директор», спохватился и стал искать другой выход…

Чего только не пробовал! Не один роман можно написать об этом поиске.

И нашёл другой путь. Правда, пришлось многое бросить из той жизни.

И многих. С кем оказалось не по пути. И их уже нет.

А его путь привёл к Здоровью и к Счастью, что оказалось ещё труднее, чем вытащить себя Оттуда.

Несколько лет назад он, уже Мастер, оказался здесь, в Монтенегро, и снова встретился с Ней. В этот раз Она не улыбалась, а пыталась угрожать, защищая своё пространство.

Очень часто такие благословенные места и Места Силы оказываются под Её властью. А Мастер уже умел с Ней общаться, и она знала это, и боялась. И не зря…

Чёрные горы перестали быть «чёрными» в этом смысле.

Мастер полюбил это Место Силы. И оно отвечало взаимностью и открыло ему свои тайны.

Багаж путешественника можно проассоциировать и с багажом духовным, который человек несёт с собою. Багаж вообще имеет двойственную суть. С одной стороны, это вещи нам необходимые, иногда и для выживания. А с другой – то, что мы сознательно готовы утратить. Разве вы никогда не теряли багаж в аэропорту?

Поступите так же с воспоминаниями, ощущениями, житейскими установками, правилами, комплексами, принципами, точками зрения и опытом. Представьте, что это «ваше всё» переложили с одной ленты на другую и всё это уплывает от вас в недра грузовых отсеков и полетит в Аргентину, или на Канары, или на Шпицберген, но к вам не вернётся.

Представили?

Всё, что вы готовы восстанавливать, тратить на это себя, своё время, деньги и силы, но получить дубликат, – только это на самом деле стоило того, чтобы брать его с собою. А есть то, что не восстановишь. Деньги – заработать, документы – тяжело и долго, но получить. Ключи от квартиры? Вскрыть, сменить замки. Что же нельзя восстановить? Что никак невозможно отправить в Аргентину?

Себя.

Если вы забыли включить в путешествие себя, отдав предпочтение багажу, – всё. Этот рейс обречён. Всё, что, кроме вас самих, сопутствует вам в земной жизни, – багаж. Ненаглядный, любимый, драгоценный, волшебный, единственный. Да. Но он не вы, только и всего. Если не будет вас, уже всё равно, кто и где несёт ваш багаж. Даже самый уникальный.

Багаж Юлии и Ольги Фёдоровны явно был рассчитан не на отдых, а на войну с трудностями и окружающим миром. Этакие доспехи страхов и негативных пророчеств.

Вот тут у меня – замёрзнуть, в этом кармане – заболеть, а вот здесь – покрыться морщинами.

Кстати, Бенедикт уже вполне в том возрасте, когда ребёнок способен уложить свой собственный небольшой рюкзачок с книгами и игрушками, водой и печеньем в дорогу. Маленькую часть личного багажа. Которая с возрастом – логично – возрастёт.

Но какую часть счастливого, полноценного, радостного отпуска гармоничной и счастливой семьи должен символизировать на отпуске БЛЕНДЕР, ухваченный в чемодан Сильными Женщинами… Мастер не мог себе представить.

Добывание, приготовление, принятие пищи – мощный инструмент социализации, причисления себя к общности (мы мясоеды, мы веганы, мы на диете), самоопределения. Ритуалы, сложившиеся вокруг пищи, – самые древние. Все эти обычаи гостеприимства, разделения хлеба и соли с другом или врагом, праздничные столы с особыми блюдами, свадебные караваи и прочая. Тогда, если уж женщину тянет к контролю питания всей семьи, почему бы ей не вникнуть в истоки, не освоить благую сторону ритуала совместных завтраков и ужинов? Примиряющую, объединяющую? Лучше совсем остаться голодным, чем с ненавистью давиться нежеланным куском, сидя в раздражённом состоянии. А если этот кусок в таком же состоянии приготовила озлобленная, замотанная, уставшая женщина? Тяжесть в желудке, несварение и прочие «прелести» гарантированы.