Русская литературная усадьба - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Новиков cтр.№ 46

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Русская литературная усадьба | Автор книги - Владимир Новиков

Cтраница 46
читать онлайн книги бесплатно

Никольская церковь на Бережках является исключительным памятником русской архитектуры. Внутри она делится на два этажа: верхний летний и нижний зимний. Уникальность ее интерьера подметил литератор С. Спиро, посетивший Щелыково в 1911 году: «Вся живопись и лепка представляют из себя редкую, может быть, единственную в русской церкви смесь православия, католичества и масонства… Весь иконостас верхнего этажа в стиле рококо. Тут же наряду с иконописными произведениями итальянских мастеров есть старинные картины кинешемских живописцев. Есть и фигуры святых, как бы привезенные из польских костелов» [149].

Полвека Щелыково оставалось во владении Кутузовых. За это время вместо сгоревшего каменного дома был построен новый деревянный — и на другом месте. Уже одно это свидетельствует о постепенном оскудении. Наступила эпоха, когда усадьбы стали переходить из дворянских рук к новым владельцам, принадлежавшим к купеческому сословию.

Отец драматурга Николай Федорович Островский служил в Москве чиновником по судебному ведомству и свою службу успешно совмещал с адвокатской практикой. К концу жизни он нажил состояние и владел в Москве семью домами, но его потянуло в деревню. Стареющий законник стал скупать имения в Нижегородской и Костромской губерниях (он сам был родом из Костромы). Самым крупным было Щелыково в Кинешемском уезде. Купчая датирована 28 июля 1847 года.

Начинающий писатель впервые приехал в Щелыково вечером 1 мая 1848 года. После долгой дороги он был в угрюмом настроении, и имение ему не понравилось. Единственно дом оказался оригинальным внешне и уютным внутри. Но уже на следующий день настроение Островского переменилось. Он записал в своем дневнике: «Нынче поутру ходили осматривать места для дичи. Места удивительные. Дичи пропасть. Щелыково мне вчера не показалось, вероятно, потому, что я построил себе в воображении свое Щелыково. Сегодня я рассмотрел его, настоящее Щелыково настолько лучше воображаемого, насколько природа лучше мечты. Дом стоит на высокой горе, которая справа и слева изрыта такими восхитительными оврагами, покрытыми кудрявыми сосенками и елками, что никак не выдумаешь ничего подобного» [150]. С каждым днем Островский все больше и больше укреплялся в своих впечатлениях.

10 мая Островский как бы подводит итог своим первым чувствам: «Я начинаю привыкать к деревне; я обошел почти все окрестности, познакомился кой с кем из мужиков, видел крестьянский праздник. И все это хорошо, а лучше всего природа, что за реки, что за горы, что за леса. У нас все реки текут в оврагах — так высоко это место. Наш дом стоит на высокой горе… а есть места, например деревня наша Сергеево, откуда дом наш кажется в яме, а эта деревня в четырех верстах от нас на север. На юг от нас есть, верстах в 5, деревня Высоково, из той виден почти весь Кинешемский уезд. Под этой деревней течет Меря — что это за удивительная река. Если бы этот уезд был подле Москвы или Петербурга, он бы давно превратился в бесконечный парк, его бы сравнивали с лучшими местами Швейцарии и Италии… А какой народ здесь» [151]. В другом месте он пишет, что здешние крестьяне полны жизни и достоинства и их характерные фигуры прямо просятся на полотно живописца.

Сначала Щелыково было только летней резиденцией семейства, но в 1851 году отец писателя окончательно переселился в деревню. Правда, он здесь долго не прожил и умер

22 февраля 1853 года. По семейному преданию, перед кончиной он попросил приподнять его на кровати, чтобы последним взглядом окинуть Щелыково: обрамленные лесами нивы, змеившиеся в кустах ольхи речки, белую Никольскую церковь на Бережках с золотым крестом. Его похоронили в ограде этой церкви.

Незадолго до смерти отец писателя завещал Щелыково своей второй жене и детям от этого брака. Детям от первого брака — братьям Александру, Михаилу и Сергею — было отдано другое имение в Солигаличском уезде Костромской губернии и два деревянных дома в Москве; в одном из этих домов проживал драматург. Однако, несмотря на раздел, Островские по-прежнему продолжали считать Щелыково своей главной семейной вотчиной.

В 1850-е годы драматург почти каждое лето наезжал в Щелыково со все возраставшей семьей. Он удрученно наблюдал, как некогда процветавшая под управлением его отца усадьба приходила в упадок. Резко сократилось количество дворовых: с двадцати восьми человек в 1852 году до девяти в 1859 году. Постепенно возникло желание выкупить Щелыково у мачехи; его разделял брат Михаил, успешно делавший административную карьеру; долгие годы он был министром государственных имуществ — в его ведении были все казенные предприятия. В 1867 году братья приобрели Щелыково в совместное пользование. Чрезвычайно дружные, они заключили между собой негласное соглашение, о котором М. Н. Островский писал брату-драматургу 9 января 1869 года: «Летом в Костроме мы совершим купчую на имя нас обоих. Но при этом мне хотелось бы сделать вот что: Щелыковым я и ты дорожим не только как приятным летним местопребыванием, но и как памятью о покойном отце. А потому, пока мы с тобой живы, мы будем владеть им сообща, но, в случае смерти одного из нас, мне хотелось бы, чтобы имение перешло всецело к одному из нас, без участия в нем наследников умершего» [152]. Но сам М. Н. Островский нарушил это соглашение. Он завещал свою долю дочери брата М. А. Шателен, которая и стала в 1901 года владелицей Щелыкова.

Главный дом усадьбы заняла семья драматурга. М. Н. Островский для своих нечастых наездов в Щелыково решил построить отдельный флигель, но его участие ограничилось лишь выдачей денег. Строительством был вынужден заниматься брат; как оно велось, видно из следующих стихотворных строк:

Мне час от часу хуже.
И дела идут туже.
К довершению бед
Архитектора нет,
Планов тоже!
На что это похоже!
А подрядчик там ноет
И дома не строит.

Этот крик о помощи из письма ближайшему приятелю, чиновнику Московской дворцовой конторы Н. А. Дубровскому. Далее жалобы в адрес строительной артели: «Они загуляли с Казанской и пили до Ильина дня, Ильин день и два дня после; на третий день явились пьяные со смирением, слезами и с новоизобретенной фразой: приползаю к стопам вашим» [153] Вскоре самому писателю стало ясно, что хозяйственной жилки у него нет; он махнул на все рукой и целиком доверился жене.

Начиная с 1868 года Островский проводил в Щелыкове четыре-пять месяцев. Больше на отдых он никуда не ездил. В первые дни он как бы отходил от московской суеты, придаваясь помещичьей лени. Писатель облекался в деревенский костюм: русская рубашка навыпуск, шаровары, сапоги, серая короткая поддевка, шляпа с короткими полями. Любимым увлечением Островского была рыбная ловля. Здесь он мог погрузиться в созерцательное отдохновение с удочкой в полную меру. Через усадьбу протекали три полные рыбой реки: быстрые, извивающиеся по оврагам Куекша и Сендега и спокойная, с красивыми берегами Мера. Добыча, как правило, была обильной; щуки, судаки, язи и более мелкая порода — окуни и ерши (их Островский называл комиссарами). В молодости он отдал дань и другой стороне сельского времяпрепровождения — охоте; птиц в округе также было великое изобилие.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию