Срединное море. История Средиземноморья - читать онлайн книгу. Автор: Джон Джулиус Норвич cтр.№ 156

Император отказался включить в Пресбургский договор какие бы то ни было соглашения, связанные с судьбой неаполитанских Бурбонов; более того, в день подписания документа он объявил о своем намерении «сбросить с трона эту преступницу, которая столь бесстыдно попрала все то, что люди почитают священным». Этот вердикт, вынесенный им в адрес Марии Каролины, мог показаться чересчур суровым; следует, однако, отметить, что договор о нейтралитете, заключенный Наполеоном с Неаполем несколько раньше в том же году, не помешал ей обратиться к своим союзникам с просьбой о помощи, и ближе к концу ноября 1805 г. не менее 13 000 русских вместе с 7000 британских военных с Мальты высадились на берег Неаполитанского залива. К ним присоединились несколько тысяч неаполитанцев, и к середине декабря объединенная армия продвинулась до границы Папской области. Но затем пришла новость об Аустерлице и экспедиция внезапно и преждевременно завершилась. Сама идея ее была в корне плоха, так как, отправив войска в поход, королева сыграла на руку императору. В выпущенной впоследствии прокламации, адресованной своей армии, он имел основания написать: «Будем ли мы впредь доверять двору, не имеющему представления о том, что такое верность, честь, разум? Нет, нет! Правление неаполитанской династии прекратилось: ее существование несовместимо с миром в Европе и честью моей короны».

Конечно, правление династии не прекратилось; этого не случилось и через полстолетия. Однако она не могла выстоять перед лицом французской армии численностью 40 000 человек, двигавшейся в тот момент через Папскую область ^[313] в Южную Италию под командованием маршала Массена, причем личным представителем Наполеона в ней состоял Жозеф Бонапарт. 11 февраля 1806 г. королевская семья во второй раз бежала, дабы перенести тяготы зимы в Палермо, а 14 февраля, под проливным дождем, французская дивизия под командованием генерала Партуно вошла в Неаполь. Никто не оказал сопротивления. Семь лет назад лаццарони дрались за свой город как тигры и устроили ужасающую резню, на сей же раз они проявили безразличие и вялость и не протестовали, когда на следующий день Жозеф Бонапарт торжественно прошествовал по городу и устроил себе резиденцию в королевском дворце. В том же году, согласно указу императора, Жозеф был провозглашен королем.

«Если взять Неаполь, то падет все», — написал Наполеон брату вскоре после вторичного бегства королевской семьи. Однако он — уже не в первый раз — недооценил врага. Калабрия оказалась весьма крепким орешком. 1 июля 1806 г. британские войска из Палермо под командованием генерала сэра Джона Стюарта, состоявшие из 4800 пехотинцев и 16 пушек, высадились на восточном побережье Калабрии, а три дня спустя атаковали французские силы близ деревни Майда и после жестокой штыковой атаки обратили их в бегство. Победа была встречена с энтузиазмом, причем ее приветствовали не только в Италии, но и в Англии, где память о месте сражения до сих пор жива, отразившись в названии долины Майда. ^[314] К несчастью, после того как героическое сопротивление города Гаэта завершилось капитуляцией, а Массена решил сосредоточить против Стюарта значительно большие силы, генерал был вынужден в сентябре отплыть вместе со своими войсками. Это означало переход к партизанской войне с обычными жестокостями, чинимыми обеими сторонами. Калабрийцы не питали глубокой привязанности к испанским Бурбонам, однако находили, что они несравненно лучше, нежели французские оккупанты; кроме того, разве папа не отказался признать Жозефа Бонапарта королем? И когда началась драка, местные крестьяне не упускали случая ответить ударом на удар.

Что до Сицилии — острова, которым самовластно правили король Фердинанд и королева Мария Каролина, — то, вероятно, перспектива ее завоевания не слишком беспокоила Массена. Нельсон погиб; королевской семье по прибытии оказали куда более прохладный прием, нежели во время предыдущего посещения острова. Сицилийцы к этому моменту успели слишком хорошо узнать своих повелителей и отлично понимали, что король видит в их острове только охотничий заповедник и случайное пристанище. В Палатинской капелле в Палермо он даже уничтожил несколько великолепных мозаик XII в. просто-напросто для того, чтобы сделать удобнее вход в здание. Более того, все главные посты администрации заняли неаполитанцы и многие местные жители — особенно молодые люди из знатных семейств — оказались не у дел. В подобной ситуации французы, вторгшись на остров, встретили бы весьма незначительное сопротивление.

Однако в действительности все вышло иначе. Во-первых, Фердинанд пригласил британцев оборонять остров (что было вполне логично: они делали это и без его просьб), и Мессинский пролив теперь постоянно патрулировался английскими канонерскими лодками. Во-вторых, англичане взяли на себя куда больше, нежели защиту Сицилии: теперь они стали хозяевами острова (хотя и не являлись ими формально); здесь находилось 17 000 солдат и размещалось примерно 30 консулов и вице-консулов. Сицилия также получала непосредственно от Британии финансовую помощь, не говоря уже о ряде больших займов и обилии частных инвестиций; легко можно вообразить, какой импульс это все дало сицилийской экономике, ранее пребывавшей в застое. ^[315]

Британское влияние усилилось еще более после 1811 г., когда главнокомандующий войск в Средиземноморье лорд Уильям Кэвендиш-Бентинк получил дополнительное назначение в качестве посла при дворе обеих Сицилий. Хотя Бентинку исполнилось всего 37 лет, он уже имел опыт службы в качестве губернатора Мадраса и впоследствии принимал участие в Пиренейской войне. Способный и энергичный, он вскоре сделался фактическим правителем острова, предприняв ряд решительных структурных изменений. Ранее в том же году король арестовал и депортировал пять человек из числа главных своих противников — участников Сицилийской ассамблеи; теперь, угрожая отозвать свою армию и приостановить выплату субсидии, Бентинк вынудил Фердинанда возвратить их на прежние места и заменить его министерство, по большей части состоявшее из неаполитанцев, на более либеральное, в которое вошли трое из депортированных. В 1812 г. он ввел либеральную конституцию, составленную по образцу британской. Вскоре Бентинк пошел еще дальше: королева Мария Каролина, которая мешала ему как могла и тем самым неизмеримо затрудняла выполнение его задач, внезапно узнала, что изгнана с острова. Неудивительно, что она называла его диким животным — una bestia feroce.

Хотя папе Пию VII не разрешили самому провести церемонию, он получил приглашение на коронацию Наполеона в Париже — приглашение, которое он не мог проигнорировать. В последовавшие годы, однако, отношения между папой и императором постоянно ухудшались. Наполеон занял имеющие важнейшее значение порты Чивитавеккья и Остия, а к началу 1808 г. — к тому моменту Папская область лишь формально не принадлежала французам, полностью завладевшим ею, — армия императора вошла в Рим и оккупировала замок Сан-Анджело. Наконец 17 мая 1809 г. император, находившийся в замке Шенбрунн в Вене, издал декрет, объявлявший об аннексии им Рима. Говорят, что, узнав эту новость, папа пробормотал: «Cosummatum est!» ^[316] 10 июня папское знамя, обычно развевавшееся над замком, сменили на триколор — и захватчики Священного города были формально отлучены от церкви.