Символ "мертвая голова" - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Неподкосов cтр.№ 17

На католических костницах помещаются специальные надписи, предупреждающие живущих об их неизбежной судьбе, как это хорошо видно на примере могилы кардинала Жана де Легранжа (Авиньон, начало пятнадцатого века):

«Жизненный спектакль окончен, следующие поколения могут убедиться, в каком состоянии они окажутся. Никто не избежит смерти независимо от сословия, пола и возраста. Несчастные, почему вы гордитесь? Вы только пепел и превратитесь в такие же зловонные трупы, лакомую пищу для червей» . «Тем, чем мы являемся сейчас, когда-нибудь станете и вы» — примерные по смыслу надписи можно встретить на костехранилищах по всей Европе, например в швейцарских оссуариях в Натерсе и Мистайле (костел Св. Петра). Их мораль сводится к следующему: спасение души возможно лишь через веру и покаяние.

Едва ли не до конца XVI в. на надгробиях можно видеть отвратительные изображения обнаженных тел, охваченных тлением или иссохших и сморщенных, с вывернутыми в судорожной агонии конечностями и зияющим ртом, с разверстыми внутренностями, где кишат черви. Исследователя Средневековья Йохана Хейзингу волнует вопрос: почему умственный взор останавливается на этих образах и не продолжает мысль, что само тление также исчезает и прах становится почвой, цветами и травами? Можно ли считать подобное отвращение к земной стороне смерти действительно благочестивым чувством? Не есть ли это типичный страх перед жизнью, настроение разочарования и отчаяния, которое неразрывно связано с земными страстями? Далее он усматривает поразительное сходство в выражении чувства ненависти к жизни и презрения к миру между древнеиндийским, в особенности буддийским, и средневеково-католическим мировоззрением. В обоих религиозных традициях ярко выражены мотивы тления через отвращение к старости, болезням, смерти. Так в трактате папы Иннокентия III «De contemptu mundi» начисто отвергаются все радости материнства: «Зачинает женщина в нечистоте и зловонии, рожает в горестях и страданиях, вскармливает с тяготами и тревогой, воспитывает с заботой и страхом» .

Особым образом высказывается сожаление о женской красоте. В целестинском монастыре в Авиньоне существовала до революционных событий ^[6] настенная роспись, по преданию, выполненная искусной рукой короля Рене. Там было изображено во весь рост прямостоящее тело женщины с изящной прической, закутанное в саван и кишащее червями. По легенде король, страстный почитатель красоты и радости жизни, изобразил здесь бывшую свою возлюбленную, увиденную им в склепе через три дня после ее погребения. Начало помещенной под росписью надписи гласило:

Согласно существовавшему повсеместно обычаю тела знатных лиц, скончавшихся вдали от отечества, расчленяли и вываривали до тех пор, пока плоть не отделялась от костей, после чего последние очищали и отправляли в ларце на родину для торжественного погребения, а внутренности и декокт хоронили на месте. В XII—XIII вв. этот обычай был довольно распространен: так поступали с телами некоторых королей и епископов . В 1299-м, а затем вновь в 1300 г. это строжайше запрещает папа Бонифаций VIII как «отвратительное злоупотребление, коему все еще неразумно следуют иные верующие, полагаясь на некий ужасный обычай». Тем не менее уже в XIV в. время от времени запрет снимается. В XV в. этот обычай все еще популярен у англичан во Франции, в частности, подобным образом поступили с телами Эдуарда Йоркского и Майкла де ла Поля, графа Саффолка, наиболее знатных англичан, павших в битве при Азенкуре . Так же обошлись с телами Генриха V, Уильяма Гласдейла, утонувшего при освобождении Орлеана Жанной д'Арк, и племянника сэра Джона Фастолфа, павшего в 1435 г. при осаде Сен-Дени .

Желание представить смерть в графическом плане приписывается также к психотравмирующему воздействию эпидемий чумы и холеры и католической верой в существование Чистилища и скорби душ в ней ^[7]. Нередко в костницах, функционировавших как часовни, проводились мессы за души пребывающих там.

В часовнях с костехранилищами проводились и обряды отпевания новопреставленных или праздничные мессы, в которых фигурировал мотив смерти и воскресения, как, например, в крупных немецких костницах при костеле Св. Екатерины в Оппенгейме (Германия) и часовне Архангела Михаила (Michaelskapelle) в Хальштате (Австрия). Некоторые оссуарии по-прежнему сохраняют свои первоначальные функции, в частности в Натерсе (Швейцария), который до сих пор используется для погребальных услуг .

Наряду с традиционной религиозной живописью в католических костницах постоянно присутствуют и распятия, которые в сочетании с черепами символизируют Голгофу. Так, упомянутое выше костехранилище Св. Стефана также выделяется специфической моделью «лобного места». Кровь из тела Спасителя течет не только из ран от гвоздей и копья, но и из тех мест, где обычно располагаются бубоны — воспаления лимфатических узлов у пораженных чумой.

Иногда оссуарии сооружались вне территории костела или при кладбище, где кости открыто просматриваются через решетки, например, в большом склепе старой готической церкви в Пурге, Австрия. В часовне Сент-Маргерит в Эпфиге, Франция, груды черепов и костей сохраняются под открытой аркадой . Подобные виды костехранилищ стали характерными для европейских кладбищ на протяжении XV и XVI вв., и хотя многие из них были уничтожены, зафиксировано их широкое присутствие на протяжении XIX и даже в начале XX в. Среди характерных примеров: ящики с черепами на средневековом кладбище Сен-Илер в Марвилле, Франция, и в баварском Грединге.

Более сложная конструкция костехранилищ появляется к началу XVII века, когда украшения из костей становятся настоящими произведениями искусства.

В Риме располагается склеп Капуцинского монастыря костела Санта-Мария-делла Копчеционе — одно из самых известных европейских костехранилищ. Церковь построена при поддержке папы Урбана VIII по проекту Антонио Казони в 1626—1631 гг. и украшена полотнами известных художников Гвидо Рени, Караваджо, Пьетро да Кортоны и Доменикино. Имеются несколько приделов с мощами католических святых. После завершения строительства со старого кладбища ордена капуцинов в крипт костела были перенесены кости извлеченных из могил четырех тысяч монахов . Постепенно, вплоть до второй половины XIX в., из них выполнялись декоративные композиции в стиле барокко. Люстры и сводчатые коридоры склепа украшены изящными изображениями и узорами из небольших костей. В шести помещениях крипта стены инкрустированы черепами, помещены мумии усопших монахов-капуцинов в стоячем или полулежащем положении. В пятом зале размещен скелет принцессы Барберини, племянницы папы Сикста V, умершей в детском возрасте . Останки помещены в мондорлу — изображаемое на иконах миндалевидное сияние вокруг Спасителя, Богоматери и некоторых святых. Таким образом, скелет ребенка с косой и судными весами символизирует циклы человеческого рождения, смерти и Божественного суда.