Страна Соболинка - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Топилин cтр.№ 79

– Очень просто! – оживился Сергей. – За один день! Вчера проехали по поселкам, стали по твоим приметам искать лыжного мастера, нашли! В Сосновке!

– В Сосновке? – удивился Толик. – Но я же там был, искал.

– Да. И он знал, что ты его ищешь, почему и отказался выйти к тебе. Он хорошо знает тебя.

– Сволочь! Значит, ты все это время рядом был…

– Да, был, – продолжал Сергей. – Возможно, ты его так бы и не нашел! Старый, хитрый лис. Кстати, он тоже еще до тебя в промхозе работал, соболевал на том участке, где ты сейчас охотишься.

– Я его знаю, – глухо подтвердил Макар Иванович. – Сосед наш бывший, Витька Конев. По Соболинке стоял год, да выгнали за пьянство, – и к убийце: – Что же ты, сука, наделал? Ванька тебе продуктов давал, капканы, вы же с ним в тайге бражничали!

– Так вот, – продолжил Сергей. – На наше предложение показать самошитые ичиги, он согласился. Узнали мы, что в этой деревушке есть мастер, который шьет кожаные ичиги, отправили к нему нашего паренька, так сказать, узнать цену, посмотреть работу. Он и показал ему те самые ичиги с заплаткой. Дальше – все очень просто. Пригласили мы его сюда, в эту будку, поставили перед Фактом. Факт с ним поздоровался за левую руку, кажется, палец средний случайно сломал. Ну, он сразу начал признаваться, все рассказал! Где было, когда, что и с кем он был, как убили Ивана. Протокол составили, нам все ясно. А теперь вы, если хотите, можете ему несколько вопросов задать, – закончил Сергей и посмотрел на часы, – только недолго, нам ехать пора.

Трудно было говорить Макаровым с человеком, принесшим в их дом горе. Еще труднее понять старым охотникам, всю свою жизнь верившим в доброту, принимавшим каждого человека как дорогого гостя, как он это мог сделать. Они и сейчас, все трое, видели в убийце Ивана заблудившегося в своих действиях товарища, желали услышать, что все это произошло случайно, хотели рассмотреть в нем какие-то положительные стороны и услышать оправдания. Сейчас Виктор Конев выглядел жалким, загнанным зайцем в когтях филина. Насмерть перепуганное лицо, страх перед наказанием сделали его робким, желеподобным холодцом, трепетавшим от каждого резкого движения. На его глазах кипели слезы запоздалого раскаяния. А в слезы Макаровы верили.

– Как это все случилось? – наконец-то угрюмо спросил Толик.

– Я сам не понимаю, – затрепетал Конев, едва подбирая нужные слова. – Мы с Прохором… спарюгой… в феврале на сбежи капканили под Оскольчатым. Не первый год мы там ходили, когда вас не было… Избенка у нас там была своя. Кто знал, что Иван придет! – Витька подавился кашлем от сильного волнения, долго выправлялся, потом слезно продолжил: – Иван пришел по нашим следам поздно ночью, когда мы спать собирались… Сразу с порога стал гнать, чтобы на следующий день нашего духу не было! Понятно, нас это задело: жить-то как-то надо: ни работы, ни денег… Так хоть на соболях маленько выкручивались.

– Что же тебе в промхозе не работалось? – подался вперед дед Иван.

– Потому и не работалось, что глотка луженая. Прохор начал что-то ему говорить, Иван в ответ пригрозил, что заявление подаст как на браконьеров. А Прохор девять лет на зоне был, сказал, что он сука и стукач. Ивана это задело, он ему в морду кулаком: драка завязалась. А избенка у нас махонькая, двоим негде повернуться. Я вмешался, стал разнимать. Иван мне с левой заехал, я под стол упал, очухался, вижу, полено лежит, схватил его, ударил ему сзади под колени, чтобы ноги подломились. Думал, он упадет, а мы его вдвоем свяжем, остудим, а там видно будет. Иван в это время во весь рост стоял, после удара начал падать назад, да во весь рост через печку… Там, в стене, у нас гвозди были забиты, одежду сушить. Он затылком на гвоздь со всего маху напоролся… Сразу умер, не мучался.

Витька замолчал, перекрестился, тупо уставился в пол. Толик заставил его продолжить:

– Почему из тайги не вытащили?

– Прохор сказал – подсудное дело… Неохота опять на зону идти. А тайга все спишет.

– Куда тело дели?

– Там, под Оскольчатым, с северной стороны, в рогатом каньоне у нас избенка стояла, мы ее сразу сожгли. Третий ключик сверху и справа, как смотреть вниз на Аскыриху. Он не замерзает зимой, вода теплая. В этом ключике, у родничка, метров семьдесят в стороне, стоит кедр с четырьмя макушками. Вот на него мы Ивана и затащили на веревке. Там, в развилках, площадка небольшая, как раз человек в согнутом положении войдет. Мы там продукты прятали. Перед верхом в кедр крючья набиты, чтобы медведь и росомаха не залезли.

Толик похолодел от ужаса: это какими надо быть людьми! Даже не закопали, не похоронили – земля мерзлая, в грязи не хотелось мараться… Он знал этот кедр. Его видно от путика, где ходит Вера, до него не больше ста пятидесяти метров. Два сезона жена ходила рядом с телом мужа и не знала, где он. Понятно, что плоть исклевали вороны, но хоть что-то должно остаться…

– В этом году, на снегу, между гольцами ты мне записку писал?

– Нет, Прохор. Я бы никогда, ни за что тебя стрелять не стал! А Прохор… Тот может. В тот вечер, когда ты нашу избенку нашел, мы тебя видели… неподалеку стояли в пихтаче, метров сто, ждали, когда уйдешь. Прохор сказал, что был бы карабин, приголубил бы тебя. А карабин от тебя в двух метрах в снегу был закопан. Ты на нем носками лыж стоял. Это он взял лыжи Ивана с лабаза, капканы, оружие. Говорил я ему…

– Конечно, сейчас все можно на Прохора валить! – с горькой иронией заметил Сергей. – Что же ты, дурак, не сказал, что он Ивана под колени поленом ударил? Глядишь, и срок бы скостили…

– А где Прохор? – сдавленно спросил Анатолий.

– Прохор еще в мае от спирта боты завернул. Как вышли мы из тайги, запили… Я остановился через полтора месяца, а он от технаря сгорел. А на Прохора я валить не могу свои грехи! Не тот я человек! Было дело? Было! Значит, мне и ответ держать!

– Смотри, какой честный! – первый раз за все время подал голос Факт. – Мужика в тайге завалил, два года скрывал, а теперь вину хочет искупить! Ну, просто ангел какой-то… Серега! Разреши, я ему за это правую руку пожму?

– Отступись, доброжелатель, – засмеялся Сергей. – Без тебя разберутся.

– А где ствол? – вдруг спросил Толик.

– Здесь, – не раздумывая, ответил Сергей, наклонился под сиденье и вытащил зачехленный карабин Ивана. – Он у него в шифоньере стоял.

Толик принял его, бережно, как какую-то драгоценность, вытащил из чехла и сразу почувствовал, как отяжелели, налились свинцом руки: узнал… Еще какие-то секунды он стоял, смотрел на СКС, потом вдруг по-звериному посмотрел на Конева, сделал резкий шаг назад, дернул затвор на себя: пусто, нет патронов!

– Парень, не дури! – сурово покачал головой Сергей.

Резко, со свистом, понимая безысходность, Анатолий передал карабин Макару Ивановичу. Отец Ивана, принимая из его рук оружие сына трясущимися ладонями, не сдержался, по лицу покатились частые слезы. За ним, подрагивая седой бородой, дед Иван. Чтобы не видеть этого, Толик протянул руку Сергею: «Спасибо!» Повернулся и вышел из будки КамАЗа.