Охотники за магией - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Галанина cтр.№ 10

Интересно обстояли дела здесь и с верой.

Позиции Храма Священного Хвоста в Отстойнике были куда прочнее, чем в Хвосте Коровы или в Ракушке. Опять же из-за отдалённости сюда не дошли разборки военной власти с властью духовной, связанные с сугубо материальными вещами, но облечённые в формулу «Сестра-Хозяйка забыла своих детей». Поэтому такие тонкости оставили на совести столицы, а здесь цвело тесное единение Горы и Храма, каждый занимался своим делом и другому не мешал.

И это было выражено самым наглядным образом: около рынка стоял громадный щит, на правой (геральдической, то есть левой на самом деле) половинке его крепили свежие указы Горы после того, как их, указы, публично оглашал глашатай. А на левой (то есть правой для читающего) жрецы Храма для нужд жителей вывешивали еженедельный гороскоп.

Ни дома, в Ракушке, ни в пансионате, в Пряжке, ни в столице, Хвосте Коровы, я с таким не сталкивалась: может быть потому, что там, кому так уж надо было знать какой сегодня день, чёрный или не очень, шли непосредственно в Храм и получали сведения частным порядком.

В Отстойнике же искони велось по-другому, и каждый первый день недели щит украшался тщательно выписанными (для грамотных) и вырисованными (для неграмотных) сведениями, вроде: сегодня, дорогие горожане, день Синей земляной Курицы, семь красных мэнгэ. Да ещё и день острия ножа. В этот день не моги омывать трупы и кастрировать молодняк, чадить, ворожить и давать милостыню, а вот одежду крои хоть до заката, покупай и продавай от души, и лекарство делай на здоровье — делать лекарства в день Курицы вообще сам Медбрат велел.

Так получалось, что в чём-то жизнь местных жителей была куда логичнее, увереннее, проще и удобнее, чем бестолковая и полная опасных превратностей жизнь обитателей Хвоста Коровы, где то Легион бился с Правым Крылом, то Левое Крыло с Легионом, то Боевое Сопротивление Умных выводило отряды повстанцев на улицы, то толпы народа громили книжные лавки. Ведь иногда всё это шло чуть ли не одновременно и разложить события по полочкам было очень сложно.

В Отстойнике же с Начала Времен жили тихо, чтобы не происходило. Может быть, события тут ничем и не уступали столичным страстям, а только всё вершилось шито-крыто, без особой огласки и столичного блеска.

И вообще в Отстойнике всё выглядело не так, как было на самом деле.

По первому впечатлению наше представительство еле-еле сводило концы с концами. Точно так же, глядя на суетливого, вечно всё теряющего Профессора, нельзя было даже заподозрить, что его титулы, степени и звания не помещаются на одном листе бумаги, даже если писать их очень мелкими буквами.

Резиденция представительства Ракушки по сравнению со зданиями имперских служб смотрелась откровенно бедненько, словно лоскутное одеяло рядом с роскошными шёлковыми покрывалами. В ней не было ни капельки внешнего лоска, казалось бы столь необходимого для успешного осуществления дипломатических функций. Внутренняя жизнь резиденции проходила под лозунгом «Строжайшая экономия на всём!», даже в нашем пресловутом пансионате расходные статьи были щедрее.

На самом же деле люди из Ракушки контролировали достаточно крупные товарные потоки, но почти все деньги, полученные от этих операций, направлялись сразу на остров, потому что война…

Не гнушалось наше представительство и мелкими заработками, именно на них мы и жили, тратя на повседневные нужды.

Прямо в Огрызке была «Лавка Южных Товаров» — и её яркая вывеска в сравнение не шла со скромной табличкой на дверях, ведущих в приемную представительства.

После обеда, расправившись с официальными делами, Профессор любил сам постоять за прилавком, отвешивая местным дамам крохотными напёрстками шафран, корицу и другие ароматные приправы, и расточая комплименты куда в большем количестве, чем пряности. Так он был в курсе всех дел Отстойника. Пряности примерно раз в месяц привозил корабль из Ракушки. Ракушка же получила их с южных островов, по веками отработанному Пути Пряностей.

Занимались мы и обезвреживанием текстов с возможными заклинаниями (за умеренную плату).

В Отстойнике таких специалистов (то есть чокнутых) практически не было, поэтому Огрызок держал монополию на обнаружение новых заклинаний. Все собранные заклинания мы оформляли, как положено, и переправляли с тем же самым ежемесячным кораблем в Университет.

Найденных заклинаний было немного. Вместе с моим набралось одиннадцать. Девять из них нашел Профессор, а одно Град, его заместитель. Это было ещё до моего приезда. И по их словам все найденные заклинания были так, мелочёвка. Ни одного серьёзного, разрушительного. Кроме моего.

Новый день принёс новые дела.

Уважая ранение, будить утром меня не стали, поэтому я благополучно проспала и проснулась только к обеду, за которым наши сходили в трактир. Запах жареного мяса с подливкой из лука, моркови и укропа, и поднял меня лучше любого средства.

Гарниром к мясу были последние новости. Пока я спала, много чего произошло:

Посыльный, которому заплатили за ущерб и положили примочку на пригоревшее место, пошёл к себе в прачечную.

По дороге он, видимо, усиленно думал и решил, что с таким заклинанием он теперь кум королю.

Поэтому когда он вернулся, прачечная запылала. То ли посыльный решил поквитаться за всё, то ли хотел похвастаться.

В любом случае результат был печален: прачечная сгорела дотла, посыльный погиб в пожаре, обгоревшего хозяина вытащили, но он тоже скончался от ожогов.

Родственники покойного хозяина уже подали на наше представительство в суд, подозревая, что посыльный, действуя в сговоре с Профессором, извёл хозяина прачечной по прямому его указанию.

«Знали бы они, эти дурацкие родственники, какой урон нанес нам их дурацкий посыльный счетом, составленным его дурацким хозяином, еще бы и извинения принесли, вместо того, чтобы дурацкие иски сочинять!» — так подумала я, услышав эту новость.

Но суд будет не скоро, а сразу после обеда мне надо идти в городок, покупать новые простыни и нижнее белье для Профессора. И пополнять запасы нашей кладовой, и всё больше в долг.

Обед проходил в столовой, уцелевшей ещё от старого здания.

Раньше к совместным обедам относились с большим почтением: столовая была громадная, с высоким стрельчатым потолком, рождающим гулкое эхо, с балконом для музыкантов наверху, с колоннами, с темными балками. С балок свисали на цепях массивные кованые люстры, в венцы которых теперь никто не вставлял вереницы свеч и не зажигал их по вечерам, как это было в прежние времена.

Сегодня, редкий случай, всё представительство было в сборе. Все пять человек вольготно расположились за громадным столом, ранее свободно вмещавшем и сорок.