Право на репрессии - читать онлайн книгу. Автор: Олег Мозохин cтр.№ 24

Данный приказ подписали заместитель председателя ОГПУ Г. Г. Ягода и прокурор ОГПУ Катаев ^[121].

К шифртелеграмме председателя ОГПУ от 11 июля, 21 августа 1931 г. было направлено дополнение, где было дано разъяснение о том, что все дела о мелких должностных, хозяйственных, бытовых и прочих преступлениях, по которым в качестве обвиняемых должны были привлекаться коммунисты (не сотрудники органов ОГПУ), должны передаваться в местные контрольные комиссии до привлечения обвиняемых к ответственности и до предъявления им обвинения с избранием меры пресечения.

Дела по обвинению коммунистов (не сотрудников органов ОГПУ) в государственных преступлениях (контрреволюционные преступления и особо опасные против порядка управления, т. е. статьи 58,59 УК РСФСР и соответствующие им статьи УК других союзных республик) должны были расследоваться в органах ОГПУ. При необходимости ареста коммуниста в процессе следствия или на основании оперативной разработки требовалось предоставить в ОГПУ подробную докладную записку с ходатайством о разрешении ареста. В ней необходимо было подробно изложить сущность обвинения, как оно представлялось по оперативной разработке или следственному материалу, мотивировку о необходимости избрания мерой пресечения арест, подробные установочные данные о личности обвиняемого.

В докладной записке должно было быть отмечено также и мнение местного партийного комитета или местной контрольной комиссии как о личности обвиняемого, так и об избираемой мере пресечения. Арест мог быть произведен лишь после получения разрешения ОГПУ.

Если в момент совершения преступления, покушения на него или непосредственно после преступник, оказавшийся коммунистом, был задержан, то он немедленно должен быть передан в распоряжение следственно-прокурорских органов со всем имеющимся материалом. Кроме того, по делам, отнесенным к компетенции органов ОГПУ, об этом необходимо было шифровкой сообщить в ОГПУ с изложением обстоятельств дела и задержания и с установочными данными на задержанного.

Оформление задержания и арест могли иметь место только после получения разрешения от ОГПУ.

Этот порядок ареста коммунистов применялся к кандидатам и членам иностранных компартий.

Арест коммунистов, работавших в ОГПУ, по обвинению в должностных и прочих преступлениях производился тем же порядком — с представлением соответствующей докладной записки и с разрешения ОГПУ. Порядок дисциплинарного наказания оставался прежний: отдавался соответствующий приказ без ареста или с арестом, по военному уставу, до 20 суток, с последующим увольнением из органов ОГПУ, через Коллегию или без нее. При необходимости перевода дисциплинарного производства в следственное арест коммунистов — сотрудников органов ОГПУ оформлялся в порядке, определенном для ареста коммунистов вообще.

Докладные записки и шифртелеграммы с ходатайством о разрешении производства ареста должны были направляться в ОГПУ в двух экземплярах: один — заместителю председателя ОГПУ И. А. Акулову, другой – в соответствующий отдел ОГПУ по принадлежности.

Т. е. в отношении военных специалистов — в Особый отдел, в отношении других специалистов — в ЭКУ, в отношении железнодорожников и водников — в Транспортный отдел, в отношении коммунистов — сотрудников органов ОГПУ — особоуполномоченному и т. д. ^[122]

Несмотря на ряд указаний о порядке задержания, обыска и ареста германских подданных, периферийные органы грубо нарушали эти инструкции, своими неправомерными действиями вызывая нарекания Народного комиссариата иностранных дел (НКИД), усложняя взаимоотношения с немецким представительством.

Так, в январе 1931 г. ГПУ Республики Немцев Поволжья арестовало без предварительного согласования с ОГПУ германских подданных Вольтера и Кехлинга, которые после восьмидневного ареста были без допроса и предъявления обвинения освобождены.

2 Полномочным представительством ОГПУ по Уралу 9 июня был арестован гражданин Германии Кносалла, аресте которого ОО ОГПУ узнал из запроса НКИД 17 августа 1931 г. одновременно с направлением дела на рассмотрение Коллегии ОГПУ.

В ноябре 1930 г. ПП ОГПУ по Западной области был арестован германский подданный Риттер Конрад, содержавшийся под стражей до 19 мая 1931 г. О его аресте узнали из запроса НКИД. Причем обвинение против Риттера не подтвердилось, и 19 мая он был освобожден.

Такие примеры не единичны. 21 сентября 1931 г. было указано на эти факты и приказано ответственность за точное и своевременное выполнение директив № 112/46 от 7.06.30 г., № 326 532 от 28.03.30 г. и 142/СОУ от 15 апреля 1930 г. возложить персонально на начальников соответствующих ПП ОГПУ.

Было приказано распространить вышеупомянутые директивы на всех лиц, которые заявляют себя германскими подданными, независимо от того, могли ли они доказать принадлежать к германскому подданству документально или нет.

При задержании германского подданного предлагалось посылать телеграфное сообщение об аресте, задержании или обыске теми органами, которые эти действия производили, с одновременным направлением в Центр анкеты, лично заполненной арестованным.

Это указание относилось и к членам германской компартии — перебежчикам, за исключением тех случаев, когда о данном лице были предупреждены заранее Коминтерном или МОПРом. В таких случаях перебежчики подлежали немедленному освобождению и направлению по принадлежности.

Овсяком перемещении заключенных из одного места в другое и об изменении меры пресечения немедленно по телеграфу ставились в известность ОО ОГПУ. Германского консула об аресте граждан Германии должен был извещать в письменной форме через местного уполномоченного НКИД ближайший территориально полномочный представитель ОГПУ ^[123].

По имевшимся в распоряжении Главной инспекции ОГПУ по милиции материалам усматривалось, что в практике работы органов милиции наблюдались случаи задержания, арестов и обысков лиц, имевших иностранное подданство, без санкции на то органов ОГПУ.

В связи с этим 22 сентября 1931 г. предлагалось принять к точному и неуклонному выполнению нижеследующее: без ведома органов ОГПУ задержаний, арестов и обысков иностранных подданных не производить, весь компрометирующий материал, находящийся в разработке и органах милиции, передать в соответствующие отделы ОГПУ.

В дальнейшем весь материал, поступающий от осведомительной сети, характеризующий образ жизни, поведение и преступную деятельность иностранных подданных, предлагалось немедленно передавать в органы ОГПУ ^[124].

Приказ ОГПУ № 585/319 от 12 октября 1931 г. еще раз отметил значительное снижение качества следствия. Констатировалось, что многочисленные указания о недочетах следствия и разъяснения по конкретным делам, как его надо вести, положительных результатов не дали.