Заговор маршалов. Британская разведка против СССР - читать онлайн книгу. Автор: Арсен Мартиросян cтр.№ 51

И вот когда вышла в свет книга О. Ф. Соловьева «Масонство в мировой политике XX века» — все встало на свои места. Оказалось, что все его менторство не более, чем прямая перекличка по смыслу и духу с известным майским 1939 г. посланием президента Рузвельта как могущественного заокеанского масона своим европейским собратьям. Вот всего лишь одна фраза из этого послания: «Лишь тот, кто смело отказывается отступать перед провокацией диктаторов, а, напротив, упреждает ее переходом в наступление, и сможет ее обуздать».

Откуда беглый предатель или тот же Дон-Левин могли узнать об этом послании? Ведь оно прошло по закрытым американским дипломатическим каналам и было посвящено острейшему тогда вопросу — о Польше. Послание было адресовано руководству одной из самых могущественнейших масонских лож континентальной Западной Европы — «Великий Восток Франции». А передал его руководству французских масонов лично посол США в Париже У. Буллит 25 мая 1939 г. Происхождение же послания таково. Еще 14 апреля (по европейскому времени уже 15 апреля) 1939 г. Рузвельт обратился с призывом к Гитлеру и Муссолини воздержаться от любых шагов, могущих привести к большой войне, дать обещание воздерживаться в течение десяти лет от нападения на перечисленные им 30 государств с одновременным созывом конференции для решения вопросов разоружения и спорных экономических проблем, а равно начать переговоры по установлению гарантий мира.

В характерной для них манере Адольф Гитлер и Бенито Муссолини «послали» призыв Рузвельта по известному адресу… 25 мая 1939 г. через посла США в Париже У. Буллита (кстати говоря, ярого приверженца Мюнхенской сделки) Рузвельт направил руководству французских масонов послание, суть которого сводилась к следующему (далее в изложении О. Ф. Соловьева): «По взаимной договоренности к послу отправился Груссье (А. Груссье в то время являлся Великим Мастером Великого Востока Франции. — A.M.). 29 мая он проинформировал о содержании беседы Совет ВВФ и руководство ВЛФ (ВВФ — Великий Восток Франции, ВЛФ — Великая Ложа Франции. — A.M.), уведомив об устном послании Рузвельта. Буллит якобы находился в состоянии сильного волнения и сразу же заявил, что президент следит с «очень сильной тревогой за развитием событий в Европе», ибо у него складывается впечатление о возобновлении натиска сил, толкающих на «возвращение к политике умиротворения».

Это и побуждает его обратиться к друзьям во Франции, считающих себя ответственными за бескомпромиссный курс обуздания диктаторов. Существо послания сводилось к следующему: «Поскольку Гитлер отклонил предложенное президентом посредничество, в нынешней фазе эволюции обстановки предпочтительно воздерживаться от публичных заявлений, а войти в прямой контакт с силами, несущими основную ответственность за происходящее в ближайшие месяцы».

Наступил исключительно серьезный момент, когда надо опасаться в конечном счете еще одного компромисса — в польском вопросе. «Такой компромисс за счет Польши стал бы очень серьезной ошибкой». По свидетельству президента, он дал понять еще в марте премьер-министру Великобритании Чемберлену, что продолжение его политики умиротворения приведет к отказу США от предоставления моральной, материальной и иной помощи. Он предложил действовать таким образом, чтобы конфликт с Гитлером сделался бы неизбежным. Как он же заверил Англию и Францию, в случае войны «США бросят всю свою мощь на весы демократических государств, сражающихся в Европе». Обещал он и «полную поддержку всем тем, кто готов противостоять действиям сторонников нового компромисса». Лишь тот, кто смело отказывается отступать перед провокацией диктаторов, а, напротив, упреждает ее переходом в наступление, и сможет ее обуздать».

Из текста протокола отчета о заседании Совета Ордена в помещении Великого Востока Франции от 29 мая 1939 г., подписанного тем же Груссье, важно еще одно предложение: «С учетом подавляющего материального преимущества и благоприятного стратегического положения демократическх стран у правительств Парижа и Лондона отныне не остается никакого повода для уклонения еще раз от Конфликта» («Конфликт» с большой буквы на масонском языке означает мировую войну. - A.M.).

Я специально столь подробно привел всю эту историю в силу следующих причин.

Во-первых, пользуясь случаем, еще раз наглядно проиллюстрировать всю изначально предрешенную обреченность на полный провал по вине лично и только Запада англо-франко-советских переговоров летом 1939 г. в Москве об организации коллективного отпора Гитлеру. Обреченность на провал, предрешенную особой позицией лично президента США. Мало того, что ни Лондон, ни Париж не только не намеревались всерьез договариваться с Москвой о коллективных мерах безопасности по предотвращению войны, а, наоборот, совершенно открыто взашей толкали Гитлера на агрессию против СССР, так ведь к тому же еще и со всей откровенностью выполняли масонский приказ Рузвельта сделать все, чтобы война непременно вспыхнула. Причем, и это очень важно учесть именно в данном случае, — Рузвельт в тот момент прекрасно знал, абсолютно точно знал, что Гитлер нападет на Польшу при любых обстоятельствах (кстати говоря, знал это и Сталин, в том числе и о том, что об этом же знает и Рузвельт).

То есть налицо прямое свидетельство того, что Запад со всей решительной принципиальностью нацелился на непосредственное развязывание Второй мировой войны — войны, у которой, не будь Договора о ненападении от 23 августа 1939 г., маршрут уже тогда, в сентябре 1939 г., был бы такой же, что и 22 июня 1941 г.

…Судя по действиям Сталина именно в этот период, он явно располагал соответствующей разведывательной информацией об этом послании Рузвельта: в масонских и высших правительственных кругах Франции агентуры хватало. Наряду с другой разведывательной информацией, эта явно стала одной из серьезнейших причин, побудивших Сталина начать подготовку к возможному подписанию Договора о ненападении. Дело в том, что именно 31 мая 1939 г., т. е. всего через два дня после упомянутого заседания Совета Великого Востока Франции, в Государственном архиве Октябрьской революции (ныне ГАРФ), входившем тогда в Центральное архивное управление НКВД СССР, было заведено дело № 27 в 612 фонде, в котором стали сосредотачивать различные материалы о неофициальных контактах с Германией фактически за последнюю к тому моменту четверть века, в т. ч. и данные о конфиденциальных каналах доведения информации до руководства Германии для оказания соответствующего влияния. В этом деле концентрировались материалы разведки, контрразведки, тайных обществ, внешнеполитического ведомства и т. д.

Во-вторых, обратить внимание на то обстоятельство, что придав концовке версии № 1 столь очевидно перекликающийся со смыслом и духом послания Рузвельта характер, британская разведка со всей очевидностью бросила вызов и самому главе Белого дома. Потому как и, в-третьих, из текста версии № 1, не говоря уже о самом содержании «мемуаров», с такой же очевидностью явствует, что под категорию диктаторов и тоталитарного варварства пером Кривицкого — Дон-Левина откровенно подводятся Сталин и СССР, в то время как Рузвельт совершенно однозначно имел в виду Гитлера и Муссолини (соответственно, Германию и Италию).

В-четвертых, этот незатейливый прием понадобился для того, чтобы под маской якобы демонстративного непонимания того, о каких диктаторах шла речь в послании, ненавязчиво навязать Рузвельту именно британскую версию этого самого «столкновения демократии и фашизма», т. е. вынудить его занять более откровенную антисоветскую позицию. Ибо в британском понимании «демократии» — это страны Западной Европы, главным образом сама Великобритания, а заодно и Франции, а «фашизм» — гитлеровская Германия и сталинский СССР.