Заговор маршалов. Британская разведка против СССР - читать онлайн книгу. Автор: Арсен Мартиросян cтр.№ 45

Во-первых, за всю историю разведки, с седых библейских времен не было ни одного предателя, у которого едва ли не мгновенно и автоматически после предательства и побега не развивалась бы шизофреническая мания преследования — у страха глаза действительно велики…

Во-вторых, первое время, практически целый год после предательского побега он находился во Франции, где пописывал в троцкистских изданиях. Но если бы приказ о его ликвидации действительно был бы отдан и поступил бы зарубежным резидентурам и боевым группам, на что «он» (потому как не он, а Дон-Левин) открыто намекает и даже пытается утверждать, то вычислить его в Париже и вообще во Франции было, что называется, парой пустяков.

Все троцкистские издания, все звенья троцкистских организаций во Франции были плотно обложены агентурой НКВД, не говоря уже о нескольких группах разведчиков-нелегалов, автономно работавших по этому же направлению.

Тем более что Кривицкий вышел прямиком на сына Троцкого — Седова, который был под плотным постоянным наблюдением и контролем главного агента по разработке Троцкого и его ближайшего окружения — «Этьена» (в то время «Тюльпана»), он же Марк Зборовский. Кстати говоря, хорош же «профессионал», коли не мог заблаговременно сообразить, что к Троцкому и его родне соваться нечего — НКВД там все контролирует…

Так оно и произошло на самом деле — М. Зборовский действительно очень быстро установил место пребывания Кривицкого и сообщил об этом своим кураторам из разведки.

Так что чувствовавшим себя во Франции куда вольготнее, чем даже в родной Москве, летучим бригадам НКВД ничего не стоило, получи они и самом деле приказ о его ликвидации, сровнять беглого «борца со сталинизмом» с землей…

В тот момент там находились такие асы по осуществлению особо острых акций, как опытный разведчик-нелегал Афанасьев, знаменитый Яков Серебрянский, на счету которых к тому времени было уже немало успешно проведенных операций такого рода, не говоря уже о том, что Я. Серебрянский являлся к тому же руководителем Особой Группы при руководстве НКВД и подчинялся лично Ежову.

Короче говоря, если бы приказ действительно был бы отдан, то количество часов, отведенных Кривицкому для оставшейся жизни, можно было бы пересчитать по пальцам — пример при его же прямом содействии «замоченного» Рейсса лучшее тому доказательство…

Я уж не говорю о том, что даже профанация наблюдения за Кривицким и то была прекращена, едва Берия пришел к власти на Лубянке. Профанация потому, что было известно все: и где живет, и что делает, и с кем общается, но никаких серьезных действий против Кривицкого не предпринимали, а с 11 февраля 1939 г. прекратили даже и профанацию.

И в итоге-то выходит, что сказка о неких зловредных супостатах из НКВД — даже не сказка, а просто мгновенно лопнувший мыльный пузырь!

Да и как ему не лопнуть, если он изначально пребывал в «железных» тисках таких колючих вопросов, как, например: почему книга его т. н. «мемуаров» вышла именно в США, почему именно в октябре 1939 г., почему именно в предисловии содержится грубый, хамский «наезд»-шантаж экс-президента Чехословакии Эдуарда Бенеша, почему предатель выехал в США только в декабре 1938 г., а первые его журнально-газетные публикации появились только в апреле 1939 г., и т. д. и т. п.?

Итак, как это ни парадоскально, но после побега его легализация во Франции и получение американской въездной визы происходили на удивление легко, едва ли не как по маслу… Преспокойно обратился к министру внутренних дел Франции Дорма с просьбой о предоставлении политического убежища?! Получил не только убежище, но и даже личную охрану…

Затем Леон Блюм — явно изнывавший от скуки и безделья премьер-министр Франции — пустился во все тяжкие, ходатайствуя перед американским послом в Париже — У. Буллитом — о выдаче Кривицкому и его семье въездных американских виз, причем не оставил этого занятия, даже уйдя в отставку?!

В свою очередь, министр внутренних дел Франции столь нежную заботу о беглом предателе со стороны премьер-министра сдобрил еще и беспрецедентным заявлением о том, что-де Кривицкого никто и ничем беспокоить не будут?!

Как будто с каждым днем все сильней чувствовавшей нарастание нацистской угрозы Франции, а, соответственно, и ее спецслужбам, не о чем было поинтересоваться у беглого советского шпиона, работавшего по Германии?!

Ни главе французской контрразведки генералу Пайолю, ни знаменитому «Сюртэ Женераль» вообще, ни начальнику знаменитого 2-го Бюро Генерального штаба Франции (военная разведка) генералу Гоше, короче говоря, никому не было дела до человека, который так много знал о Германии!

Да, мне хорошо известно по истории спецслужб, что французская разведка и контрразведка не дремали — у первой только в абвере Канариса было не менее 10 агентов, а вторая пачками арестовывала нацистскую агентуру в стране: в 1935 г. — 35 агентов, в 1937 г. — 150 (впоследствии, в 1938 г. — 274, а за первые полгода 1939 г. — 300 агентов!). ^[17]

Но ведь не настолько же они были удовлетворены всей получаемой о Германии информацией, чтобы вот так запросто отмахнуться от беглого советского шпиона, который специализировался именно по нацистской Германии?!

Не те традиции у разведки вообще, у французской в частности, чтобы столь пренебрежительно проигнорировать пребывание во Франции столь осведомленного человека. В мире разведок ни действие, ни бездействие ни при каких обстоятельствах не бывают случайными. А это означает, что французскую разведку очень убедительно попросили «не трогать Кривицкого». И попросить столь убедительно могла только британская разведка, потому как, во-первых, у нее имелись давние, еще со времен Первой мировой войны тесные контакты с французскими коллегами. Во-вторых, британская разведка лучше, чем французская контрразведка, знала об истинных масштабах проникновения советский разведки в госструктуры Франции, в т. ч. и в спецслужбы. Утечка секретной информации из различных госструктур Франции в середине 30-х годов прошлого века вообще была притчей во языцех.

…Например, как документально установила советская разведка еще в середине 1936 г., во время конфиденциальной беседы с британским послом в Берлине по вопросу о воздушном пакте и обмене техническими данными о ВВС Великобритании и Германии, Гитлер, выразив согласие на этот обмен с Англией, категорически отказался от аналогичного же обмена с Францией, мотивируя свой отказ тем, что все данные о ВВС Германии немедленно попадут в руки СССР. В этом он был прав…

Естественно, что вслед за утечкой не замедлила бы последовать и расплата — пример быстрой ликвидации перебежавшего к англичанам Рейсса был слишком свеж, чтобы его игнорировать…

В-третьих, именно в тот период британская разведка оказала французским коллегам неоценимую услугу: максимально использовав данные своей разветвленной агентурной сети, она составила и передала французской разведке и контрразведке очень длинный и подробный список действующей во Франции гитлеровской агентуры. Вот откуда у французской контрразведки столь внушительные успехи в борьбе с нацистскими спецслужбами во второй половине 30-х годов XX века. Естественно, что услуга за услугу — мы вам помогли, а вы не трогайте Кривицкого. Однако подобная просьба не являлась каким-то простым взаимозачетом услуг. Прежде всего следует принять во внимание то обстоятельство, что с начала 1937 г. в высших правительственных и военных сферах Франции активно действовал известный британский разведчик Кеннет де Курси, впоследствии герцог Грантмесниль-Лоррейн. Он был очень влиятельным, располагавшим мощными связями в различных, не исключая и королевского двора, кругах Великобритании лицом, был весьма близок с тогдашним заместителем главы британской разведки — знаменитым Стюартом Мензисом (впоследствии стал ее главой). Кеннет де Курси был убежденным сторонником идеи сближения Англии с Германией для совместной борьбы с СССР — в этом он видел возможность укрепления и сохранения Британской империи. Именно он первым сообщил Мензису, что в случае войны Франция воевать не намерена и подпишет с Германией мир. А Лондон, как это известно исстари, воевать любит, но только чужими руками и чужой кровью. И в то же время, в середине 30-х годов прошлого столетия во всех основных центрах силы в мире окончательно возобладала та точка зрения, что в грядущей войне победа будет на той стороне, к которой примкнут в качестве союзника США.