Заговор маршалов. Британская разведка против СССР - читать онлайн книгу. Автор: Арсен Мартиросян cтр.№ 117

Даже термин большевизм и то не использован в тексте меморандума — будущий лауреат Нобелевской премии мира за разжигание первых искр Второй мировой войны министр иностранных дел Великобритании Остин Чемберлен, чья подпись «украшала» этот меморандум, оперировал даже не географическим по смыслу понятием Россия, а сугубо геополитическим, особенно когда говорил о том, что это проблема не европейская, а азиатская. Налицо сугубо геополитические соображения Великобритании — иными категориями она не оперирует.

Как в последующем писал в своих собственноручных показаниях следствию Тухачевский, именно в 1925 г. у него были установлены отношения с немцами, т. е. когда он впервые находился в официальной командировке в Германии в рамках военного сотрудничества между рейхсвером и РККА.

В отношении его страны и государства, за создание которого он расстрелял стольких невинных людей, замышляется очень недоброе, фактически начался первый этап подготовки к будущей агрессии, в т. ч. и при активном использовании самой Германии, а он «устанавливает отношения с немцами»?! Ведь уезжал он в Германию с поста помощника М. В. Фрунзе, который с января 1925 г. был Председателем РВС республики, наркомвоенмором и начальником Генштаба (тогда просто Штаба) РККА. А следовательно, имел допуск ко всей разведывательной информации, поступавшей на имя Фрунзе от военной разведки. Между тем, незадолго до его отъезда, по каналам военной разведки от одного из лучших в то время ее агентов в Германии — «Дипломата» (он же Вольдемар фон Петров, он же Владимир Федорович Петров, бывший царский офицер, сотрудник японского посольства в Берлине) поступило сообщение, в котором, в частности, говорилось: «…британский империализм… намерен вести самую решительную борьбу против Москвы. В поисках союзника Англия привлечет и Германию к своей русской политике… а сама английская политика в отношении СССР является политикой подготовки будущего столкновения, но время такового определяется общим политическим положением Великобритании…»(выделено мной. - A.M.)

Уже до подписания Локарнских соглашений было очевидно, что речь идет о подготовке Англией вооруженного столкновения с СССР при активном использовании Германии. Выходит, что «гениальный стратег» решил заблаговременно переметнуться на сторону будущего агрессора.

При таких исходных данных оснований для иных выводов не остается — о том, что в рейхсвере все, начиная с самого «идеолога» содружества двух армий генерала Ганса фон Секта, отчаянно ненавидели и коммунистов, и социалистов, и большевиков, и Советы, Тухачевскому было прекрасно известно, ибо информация на эту тему проходила и по разведывательным каналам. Следовательно, пойдя на «установления отношений с немцами», он уже тогда не являлся «борцом за народное счастье». А ведь по возвращении из Германии он был назначен начальником Генштаба.

В свете всего вышеизложенного появляются достаточно серьезные основания совершенно по иному взглянуть и на якобы тайну смерти М. В. Фрунзе на операционном столе. Десятилетиями ответственность за эту смерть пытаются приписать Сталину, а главным, якобы документальным доказательством его вины является очень не простая по своему значению давняя повесть писателя Бориса Пильняка (Вогау) «Повесть о погашенной луне». То, что повесть, возможно, даже и талантливого писателя, не может служить документальным доказательством таких обвинений — понятно всем. Куда важнее обстоятельства появления этой повести из-под пера Б. Пильняка. Дело в том, что «Повесть о погашенной луне» была опубликована в 1926 г. Ни до того, ни после Борис Андреевич Пильняк-Вогау (1894–1937) ничем особенным не прославился. И если бы не эта повесть, никто бы даже и не вспоминал о том, что был такой писатель.

Но с Пильняком-Вогау уже при жизни стали происходить весьма загадочные явления. Совершенно внезапно, 24 июня 1931 г., Пильняк-Вогау попадает под обстрел самой «тяжелой артиллерии», что тогда имелась в писательской среде СССР, — в опубликованной в тот день на страницах «Известий» статье «Об антисемитизме» сам Горький лично «припечатал» Бориса Андреевича, обвинив его в «…пассивно-толерантном отношении к крайним проявлениям антисемитизма». История практически мгновенно приобрела всемирный масштаб.

Пильняк-Вогау в то время находился в США. Существовавшее тогда в Москве отделение «Еврейского Телеграфного Агентства» мгновенно направило депешу в Нью-Йорк с соответствующей информацией, и на следующий день, 25 июня 1931 г., эту «информацию для заграницы» перепечатала сама «Нью-Йорк тайме» (что тогда было большой редкостью). Уже 5 июля скандал приобрел такие масштабы, что Пильняк-Вогау был принужден подать письменный протест против выдвигаемых в его адрес обвинений в антисемитизме, в котором он попутно выражал свое «восхищение еврейским народом» и сообщил, что его бабушка тоже была еврейкой (на самом деле он происходил из обрусевших немецких колонистов, поселившихся в России еще во времена Екатерины II).

То, что это была специальная и блестяще проведенная пропагандистская акция влияния — никаких сомнений нет: внезапность мощнейшего залпа из орудия самого главного калибра, скорость распространения, четкая скоординированность во всемирном масштабе, бешеная скорость проведения операции, изумительно точная стыковка «технологических этапов» операции, в т. ч. и смысловых оттенков — все это достойный глубокого изучения «почерк» еврейских организаций при проведении пропагандистских акций.

Но вот ведь в чем суть дела: Борис Андреевич Пильняк-Вогау действительно ничем более не прославился ни до, ни после публикации «Повести о погашенной луне». Повод же, из-за которого появились обвинения Горького (между прочим, «великий пролетарский писатель» открыто «подводил» Пильняка под статью — в уголовном кодексе СССР тогда действовала отдельная статья за антисемитизм), вообще вызывает недоумение: «великий пролетарский писатель» придрался к написанному еще в 1924 г. рассказу «Ледоход», которого сам Горький знать не мог, ибо в то время он превосходно чувствовал себя под крылышком у фашиста Муссолини. В 1924 г. никакой реакции из-за этого рассказа ни с какой стороны не было. В 1929 г., когда этот рассказ был опубликован в составе собрания сочинений Пильняка-Вогау, также никакой реакции ни с какой стороны не последовало. И вот спустя два года — тяжелые обвинения Горького, да еще и со скандалом во всемирном масштабе, приуроченным к посещению Пильняком-Вогау Америки.

Что случилось? Почему Горький своим «великим пролетарским чутьем» объехал самое известное произведение Пильняка, но столь крепко ударил по никому неизвестному «Ледоходу», да еще и два года спустя после повторного выхода в свет, и к тому же приурочил свой «наезд» к пребыванию Пильняка в США? Заказ? Похоже, Горький всю свою жизнь изрядно грешил этим, оттого и боялся привезти в СССР свои архивы.

Чтобы понять, что же все-таки стоит за этой историей, вернемся к самому Фрунзе. Как известно, в январе 1925 г. Михаил Васильевич Фрунзе сменил на посту председателя РВС республики и наркомвоенмора самого Троцкого. Отношения между ними были безнадежно испорчены еще в 1920 г., во время Гражданской войны — Лев Давидович обвинил Фрунзе в массовых грабежах, бонапартизме и едва не арестовал его с помощью своих людей в ЧК. Ко всему прочему следует иметь в виду, что именно в 1920 г. Троцкий с подачи лично Ленина, увязшего в фантастической афере «Алгемба», попытался лишить Фрунзе наиболее боеспособной 4-й армии, приказав от имени Ленина направить ее целиком на бессмысленное строительство никому ненужной одноименной железной дороги. Более того, Троцкий в данном случае использовал и то обстоятельство, что отношения Фрунзе с Лениным также были испорчены еще с 1918 г., когда Михаил Васильевич открыто выступил против преступных ленинских уступок по Брестскому договору.