На пути к мировой войне - читать онлайн книгу. Автор: Арсен Мартиросян cтр.№ 17

После этого русская дипломатия вынуждена была, в том числе и по финансовым соображениям, так как Германия закрыла Берлинский финансовый рынок для русских займов, взять курс на переориентацию в поисках нового союзника и финансового партнера, каковым, на беду России, стал Париж. И здесь тоже не обошлось без соответствующего прозападного влияния в окружении царя. В свою очередь закрытие Берлинского финансового рынка для России было умышленно инспирировано британскими финансовыми кругами. Цель — исподволь вынудить Россию к переориентации на контролируемую Великобританией Францию, сгоравшую от мечты о реванше за поражение во франко-прусской войне 1870–1871 гг. В Европе того периода выбор для дипломатических маневров был невелик. Россия либо с Германией и Австро-Венгрией, либо с Англией и Францией, правда и то и другое — дорога в никуда! Кстати говоря, и здесь тоже не обошлось без соответствующего прозападного влияния в окружении царя, грязные лапы ряда представителей которого к тому моменту уже были основательно «смазаны» соответствующим для таких больших интриг международного плана количеством иностранной валюты.

При анализе политики Великобритании, особенно в отношении России, априори всегда следует исходить из того, что Англия никогда не мельтешит по мелочам, и потому автоматически необходимо искать как минимум сразу две пакости. Уж если «англичанка гадит», то, что называется, по полной программе. Одна пакость уже была показана. А вот и вторая. Как и всегда, это был специальный подвох лично для Франции. Подталкивая Францию к сотрудничеству с Россией, финансовые заправилы Великобритании преследовали сразу несколько глобальных целей. Во-первых, отвлечения французского капитала от прямого противоборства на мировой арене с британским капиталом. Во-вторых, грядущего едва ли не тотального ослабления Франции. Дело в том, что план Перманентной мировой войны, в том числе и Первой мировой, существовал уже в то время. России же, согласно этому плану, была уготована участь «Русской Пустыни», в которой предварительно «революционным методом» должна была быть ликвидирована монархия, которая и несла ответственность за представляемые французские кредиты и инвестиции. То есть изначально Великобритания планировала гигантскую потерю Францией всех своих средств, вложенных в России, что, как известно, и случилось в октябре 1917 г.! И что, как известно нам, ныне живущим, по сию же пору отравляет российско-французские отношения, так как финансовые претензии Франции сохранились.

В истории с договором перестраховки со всей очевидностью проглядывается один из наиболее опасных в своем утонченном коварстве и вероломстве прием британской политики. Сначала инспирировать правовой вакуум в отношениях между крупнейшими центрами силы в Европе (и мире), а затем заполнить его враждебным для них же содержанием! Прием, надо сказать, применяется и по сию пору.

История с договором перестраховки — первый, но отнюдь не последний случай в истории Перманентной мировой войны. Второй крупный случай, фактически расчистивший магистральный путь к первой всемирной бойне, — инспирирование отказа Николая II от Бьёркского договора 1905 г. Вот как эту историю описывает в своей блестящей книге «Терновый венец России» авторитетный исследователь О. А. Платонов: «В условиях русско-японской войны, когда Великобритания, по сути дела, заняла сторону Японии, а Франция, хотя и связанная с Россией союзом, вела себя весьма двусмысленно, фактически солидаризируясь с Англией, наметились новые отношения между Россией и Германией, которые, к сожалению, не смогли получить развития, так как натолкнулись на противодействие подпольного масонского лобби. На личных переговорах между Николаем II и Вильгельмом II 10–11 июля 1905 г. в Бьёрке, близ Выборга (они велись в тайне от министра иностранных дел России В. Н. Ламздорфа), германский император убедил русского царя в двуличности политики Англии, рассматривающей Россию как орудие осуществления своих национальных интересов. Переговоры происходили на царской яхте „Полярная звезда“ в непринужденной обстановке. Вильгельм II представил царю проект соглашения, который, после недолгого обсуждения, был подписан обоими императорами. Договор был выгоден для России, отражая ее интересы в Европе. Острие его было направлено против империалистической политики Англии. Заключая соглашение, Россия приобретала в лице Германии не потенциального врага, а выгодного партнера, что было особенно важно в условиях борьбы с Японией, а экспансионистскую политику Германии направляла в сторону захвата британских колоний. Статья первая договора обязывала каждую из сторон в случае нападения на другую сторону одной из европейских держав прийти на помощь своей союзнице в Европе всеми сухопутными и морскими силами. Вторая статья обязывала обе стороны не заключать сепаратного мира ни с одним из общих противников. Договор должен был войти в силу после заключения русско-японского мира.

Однако когда об этом договоре узнали связанные с западным масонством и зарубежными финансовыми кругами С. Ю. Витте и В. Н. Ламздорф, то оценили его как противоречащий франко-русскому союзу. Но это было намеренное искажение истины. Ведь в обоих случаях речь шла об обязательствах оказывать поддержку против нападения, поэтому договор нисколько не противоречил интересам Франции, если она не собиралась вести агрессивные войны. На самом деле Франция готовилась взять реванш за поражение в прошлой войне с Германией, а Англия предельно раздражена немецкими попытками проникновения на территории, входившие традиционно в сферу британского владычества. Для Англии и Франции Россия была орудием воздействия на Германию. И поэтому допустить русско-германского соглашения они не могли. Были использованы все рычаги тайного влияния. Под воздействием Ламздорфа и Витте Николай II 13 ноября 1905 г. обратился с письмом к Вильгельму II, в котором уведомлял его о необходимости дополнить договор двусторонней декларацией о неприменении статьи первой в случае войны Германии с Францией. В нем подчеркивалось также, что Россия будет соблюдать принятые обязательства впредь до образования русско-германско-французского союза (который в тех условиях был, конечно, не возможен). Таким образом, министры царя толкали Россию в сторону односторонней зависимости от внешней политики Франции. Давая обязательство поддерживать любую сторону, подвергнувшуюся агрессии, Николай II не делал различия между Францией и Германией, дополнение Ламздорфа — Витте односторонне привязывало Россию к Франции, а значит и тесно связанной с ней тогда Англии, проводившей, по сути дела, антирусскую политику» ^[33].

Впоследствии такой же приём ещё не раз применялся. Другой такой же случай, также прямо расчистивший, но теперь уже Гитлеру, путь в «Дранг нах Остен», произошел в конце 30-х гг. XX в. и в апогее своей подлости получил название Мюнхенского предательства Запада. Дело в том, что между СССР и Германией еще 24 апреля 1926 г. был заключен договор о нейтралитете и ненападении. По своему значению в то время он являлся одним из ключевых договоров в системе безопасности СССР и сохранения мира в Европе. К слову сказать, это была адекватная реакция Москвы на заключенные в октябре 1925 г. Локарнские соглашения, согласно которым Германия уже тогда исподволь подталкивалась к агрессии в восточном направлении. Дело в том, что ими гарантировались только западные границы Германии, а восточные — остались в подвешенном состоянии. Локарнские соглашения явились своего рода прототипом Мюнхенской сделки 1938 г. — схема была практически одна и та же. Гарантии западных границ Германии, в том числе и в виде так называемых пактов о ненападении между Германией, Великобританией и Францией, и полная подвешенность проблемы восточных границ Германии.